"The Economist" об отпускных проблемах и боязни призыва в России
luchecon — 12.06.2022На днях мой босс спросил меня, знаю ли я, куда можно поехать в отпуск в Турции. Я был ошеломлен, отчасти потому, что он никогда раньше не спрашивал моего совета по поводу чего-либо подобного — между образом жизни учителя английского языка и русского торговца сырьевыми товарами нет большого совпадения.
Работая репетитором в его семье и подрабатывая учителем в частной школе, я познакомился со многими богатыми русскими. Родители, которых я встретил в этом процветающем подмосковном городе, проводят лето в таких местах, как Сен-Тропе или Кап д'Антиб. Турция, как мне объяснили, была «для нормальных людей». Он имел в виду бедных.
Война Владимира Путина на Украине сделала практически невозможным для российской элиты добраться до своих любимых мест отдыха. Европейское воздушное пространство для них технически закрыто, визы получить сложно, а их кредитные карты заблокированы.
Мой босс повез свою семью в Дубай на Пасху, примерно через месяц после начала войны, но летом слишком жарко. Кажется, он полон решимости найти что-нибудь более привлекательное. Он проводит много времени на телефоне с другом, который сдает в аренду частные самолеты.
Пока одни россияне переживают из-за отпуска, другие беспокоятся о призыве в армию. Идет ежегодный весенний призыв: на годичную военную службу будет призвано более 130 тысяч человек. Теоретически имеют право все мужчины в возрасте от 18 до 27 лет, но в прошлом многие избегали службы по состоянию здоровья, потому что они учились или платили взятки. Хотя правительство заявило, что призывники не будут отправлены воевать в Украину, многие скептически относятся к этому обещанию и опасаются, что старые способы избежать призыва не сработают.
Люди начинают работать над схемами отсрочки призыва. Считается, что учиться за границей безопаснее, чем требовать освобождения для студентов в России: Владислава и ее парень подали заявку на обучение в аспирантуре в Америке. Когда я мягко спросил, как она может позволить себе гонорары, она беспечно ответила: «Тема может оформить документы». Она имела в виду, что он может подделать банковские выписки.
Никто из тех, с кем я разговаривал, не видел офицеров срочной службы в нашем городе. Это не мешает им бояться стука в дверь. Я знаю двух человек, которые надеются избежать призыва, работая удаленно из Казахстана. Я слышал о других, которые прячутся в загородных домах своих семей. Спекуляции о возможных оговорках об освобождении процветают; один знакомый сказал мне, что, по его мнению, он будет освобожден, если в его компании будет работать определенное количество людей. По всей стране произошла серия поджогов призывных пунктов; онлайн люди прославляют анонимных преступников как героев.
Беспощадная пропаганда уже надоела даже тем, кто не боится призыва. У многих людей есть vpn на телефоне, поэтому они могут продолжать иметь доступ к Instagram, который правительство запретило в марте. Это означает, что они также могут прочитать о застопорившихся наступлениях российской армии на зарубежных новостных сайтах. Я слышал много горьких шуток о министре обороны Сергее Шойгу, который, по слухам, руководит безудержными коррупционными схемами.
Тем временем санкции начинают кусаться. Меню в ресторанах сократилось (некоторые импортные продукты, такие как сладкий картофель, вообще исчезли), и люди жалуются на задержки с оплатой. В частной школе, где я преподаю, ученики в очереди в кафетерий теперь играют в угадайку о том, на сколько дней просрочены стаканчики из-под йогурта.
Даже мой босс, кажется, чувствует себя в затруднительном положении: он не заменил лобовое стекло на своем «Мерседесе-Майбахе», которое несколько недель назад было повреждено камнем. Я не знаю, связано ли это с отсутствием средств или с тем, что он не может достать запчасти. Каждое утро мы вместе едем в спортзал и притворяемся, что не замечаем гигантскую трещину на его блестящей безупречной машине.
А среди некоторых людей укрепляются провоенные настроения. На днях я пошел выпить коктейли с другом моего друга, который работает школьным администратором. Это было что-то вроде свидания, и мы оба немного навеселе. Мне показалось, что я почувствовал некоторое разочарование в российском правительстве, которое я слышал от других людей нашего возраста, поэтому я решился тихо произнести «Слава Украине!» как мы чокались. Это было ошибкой. Она настаивала, что это была война по выбору украинской элиты, приводя в качестве доказательства тот факт, что люди бегут через российскую границу из Донбасса на востоке Украины: «Эти беженцы на вокзале не видели в России агрессора».
Я также видел это ожесточение среди многих детей, которых я обучаю. Когда началась война, они, как правило, меняли тему или выглядели неловко, когда в разговоре поднималась Украина. Уже нет. Во время недавней дискуссии о флагах в классе один 11-летний ребенок заявил: «Я ненавижу Украину!» Я спросил его, что заставило его не любить 44 миллиона человек? «Потому что у них есть химическое оружие», — возмущенно ответил он. Он наполовину правильно понял суть вопроса: российское правительство утверждает, что Запад разрабатывает оружие массового уничтожения в секретных лабораториях на территории Украины (хотя оно якобы является биологическим, а не химическим).
Язык государственного телевидения просочился даже в оскорбления на игровой площадке. Вместо универсального дисса «мама твоя» русские дети теперь говорят «они против России?» («Они против России?»)
Татьяна, няня в семье, в которой я обучаю, с самого начала стремилась внушить детям официальную линию о войне. На днях она пыталась заставить их закончить ужин, заявив, что у детей на русскоязычном востоке Украины нет еды из-за присутствия там «нацистских» украинских вооруженных сил. Когда их мать услышала это, она рявкнула: «Татьяна, остановись. Им это не нужно». Татьяна удалилась в гостиную, ворча себе под нос, что дети не слышат правду в школе, потому что все учителя были американцами.
Тем не менее, даже этот верный сторонник Путина, кажется, понимает, что люди не хотят воевать в Украине. Позже на той же неделе Татьяна ругала одного из детей за то, что он не выполнил домашнюю работу вовремя. «Если ты не учишься и не поступишь в университет, — сказала она, — как ты избежишь призыва?»
Сокращенный перевод гугла.