Тем же концом по тому же месту :)

топ 100 блогов divov03.12.2010 В комментах ко вчерашнему посту вдруг прорезался его герой - тот самый Димка. Крепко жму лапу, старик.
Пришлось специально для него искать рассказ об еще одной истории, в которой он участвовал. А пост оказался в "поломанной" части блога.
Можно я его заново выложу тут?
Наверняка многие не читали, а остальные забыли :)


Каждый день восьмое марта

Upd. Верно люди в комментах говорят, это не "про 90-е", это "про молодость". Ну, о 90-х я и так здесь напостил достаточно, про то, как мы рекламу делали. Пусть будет и просто про молодость.


…На дворе стоял лихой 1992 год. Нам тогда еще не объяснили, что год лихой, поэтому мы, наивные, думали, будто все зашибись. Ну, иногда случалось зашибиться буквально, но в двадцать четыре ты и зашибаешься весело, без этой вашей интеллигентской рефлексии. Народ был расслабленный, советский такой народ, верил в идеалы свободы и демократии, аж на ногах едва стоял. Вот, помню, треснули мне в ухо у Курского вокзала (вроде в ухо, а искры из глаз полетели) – и человек, ударившись кулаком об мою голову, рухнул как подкошенный. Его подняли с асфальта и спросили удивленно, чего я, собственно от них хочу, от троих-то, один-то. А я и говорю: чуваки, прошу пардона, я вас всех троих просто не заметил.

Ладно, не о том речь.

Светлый праздник 8 марта, День международной солидарности трудящихся с женщинами, мы начали отмечать четвертого марта, потому что была среда. Потому что в четверг все и так нажрутся, потому что после четверга пятница. А пятница, это день, когда все по умолчанию пьяные в соплю, то есть, праздника не получится. Ведь если каждую пятницу, как солнце закатится, сотрудники привычно никакие, разве это праздник? Тем более, восьмое марта. Значит, надо приступать в четверг. Но мы, творческая интеллигенция, обязаны выпендриться, потому что мы творческая интеллигенция – и мы начнем праздновать раньше всех, в среду, вот вам!

Поэтому мы нажрались в среду. На большее у творческих интеллигентов фантазии не хватило, дальше мы привычно напоили пол-агентства, включая охрану, погрузили девчонок в служебную машину, а сами отправились догоняться на Курский вокзал. Я пил умеренно, памятуя, что однажды мы так догонялись-догонялись, а назавтра наш художник позвонил из Калуги и спросил, какого хрена он там делает… Зато верстальщик Димка (как бы завотделом, ибо настоящего завотделом мы довели, и тот отказался приходить на работу, пока нас не выгонят, ха-ха, наивняк), зная, что я осторожничаю, и чувствуя крепкий тыл, раздухарился. Сначала он поздравил с восьмым марта каждую продавщицу в каждом ларьке. Потом занял позицию на входе в метро и предлагал всем мужчинам поздравлять тётку из будки у турникетов. Мужчины не возражали, тётка ловила кайф. Я только не понял, отчего это была станция «Серпуховская»: все-таки коварное место Курский вокзал, недаром Веничка приписывал ему сакральные свойства.

Димка радовался, мужчины радовались, тётка радовалась, но вдруг нашла коса на камень. Некий мужик поинтересовался, какого хрена он должен кого-то поздравлять. Димка объяснил. Мужик уперся, он, типа, зону топтал, у него свои понятия. Димка задал уточняющий вопрос: после зоны пропало желание поздравлять женщин?.. Мужик обиделся, принялся гнуть пальцы и бить себя кулаком во впалую грудь. «Я так и понял, что ты петух», сказал Димка сочувственно. Мужик совсем расстроился, понес приблатненную околесицу, в общем, стало скучно. Насилу мы от него отбоярились, похоже, Димка ему понравился, как мужчина. Тут Димке надоел весь этот спектакль, и он потащил меня на Белорусский вокзал есть пельмени, надо же было закусить, тем более, я там жил поблизости. Всю неделю на работу - через два вокзала, свихнуться можно.

Очнувшись пятого, я решил, что в офисе делать нечего: все равно если кто после вчерашнего придет, тот прямо с утра нажрется, потому что четверг – всенародный Праздник Женский День. Поэтому можно дальше отмечать, тем более, до восьмого осталось каких-то трое суток. Я пошел на Белорусский вокзал, купил десять бутылок пива и по-холостяцки сел на кухне, радуясь, что уже неделю один и, наверное, еще недельку поваляю дурака, а как заскучаю - выбор колоссальный, глаза разбегаются. Все равно та, в которую я давно и глупо влюблен, со мной не уживется, разница характеров, она - пламя, а я - лед, хотя как доходит до нежностей, все наоборот, ну и тем хуже для нее. И вообще она темноволосая, а я блондинок люблю, я для них создан, им со мной хорошо, как раз блондинку я на той неделе попросил отсюда, слишком жестко попросил, и теперь стыдно мне, человек-то замечательный, но отношения исчерпали себя, а она этого в упор не видела. Везет мне на женщин, а им со мной не особенно, ну что я за урод, прости-господи.

Вот такое, бля, восьмое марта.

Тут на мое счастье приперся Коля, и меланхолию как ветром сдуло. Коля от нечего делать торговал фигней на Тишинском рынке и сегодня принес мне в подарок на восьмое марта игрушечное ружье, стреляющее пробками, и восемь стеклянных блюдечек. Увы, прямо на пороге Коля упал и половину блюдечек разбил. Он так по этому поводу сокрушался, что я полез на антресоли и достал водки, которую нарочно спрятал от себя, а то если не прятать, сразу бац – и нету. Работа-то нервная, я копирайтер, да еще и пресс-секретарь агентства, мне только плесни в стакан – моргнуть не успеешь.

У меня был длинный коридор, очень удобный, чтобы стрелять из игрушечного ружья пробками в книжку Россера Ривса «Эффективная реклама», которую я уже прочел, поэтому мы сели пить в коридоре, и было очень весело, потому что с Колей в принципе не соскучишься. Ближе к вечеру, когда от эффективной рекламы осталось одно воспоминание, Коля спросил – а позовем Ленку, она ведь клёвая? Ленка – это его бывшая жена, и правда клёвая, меня она совершенно не напрягала, и Колю тоже не напрягала, они из-за этого и разошлись. Говорю: отлично, звони Ленке, самое то, и ты будешь под присмотром, если я срублюсь.

Когда пьешь, очень важно правильно собрать компанию, а то знаем мы эти дела: пили, пели, веселились, хлобысь – труп в квартире.

И оставлять человека одного тоже непорядок: помню, я срубился, а Коля не срубился, он не так устает на работе, она у него на свежем воздухе. И вот он сидел на кухне, звонил Ленке, а потом упал мордой об модный телефон с АОНом, и тот заглючило. Телефонов у меня много, да и Коля, если что, с Тишинского рынка принесет антиквариат эбонитовый, хоть башку им проломи, но это не по-людски как-то.

В общем, ночью я проснулся, а из ванной странные звуки доносятся. Смеются там на два голоса. Как сейчас принято говорить, «если бы у меня был короткоствол, все сложилось бы иначе». Но я тогда был молодой, смелый, и просто пошел поглядеть, что за барабашки в ванной тусуются. Даже ружье игрушечное не взял. Заглядываю, а там Коля с Ленкой под душем, все в мыле, она ему спину мочалкой трет. Привет, говорю, вы, главное, не уходите, я сейчас еще посплю - и оторвемся, восьмое марта все-таки, праздник. Эти говорят: не вопрос, мы тут придумали, чем заняться, довольно увлекательно, и вполне в тему Женского Дня.

Шестого утром, помню, стояли на балконе какого-то дома, а внизу мужики тусуются у проходной завода, на работу идут, а мы им кричим: мужики, с восьмым марта вас! А мужики нам машут и радуются. Потом Коля с Ленкой куда-то пропали, и я куда-то пропал. Странный вышел день шестое.

Седьмого марта, когда до праздника осталось совсем чуть-чуть, я сходил на Белорусский вокзал и купил десять бутылок пива. Только я с ними тихо по-холостяцки уселся на кухне - припёрся Коля. Коля от нечего делать торговал фигней на Тишинском рынке и принес мне в подарок на восьмое марта игрушечное ружье, стреляющее пробками, и громадный деревянный ятаган. Себе в подарок на восьмое марта он принес гитару.

Из закуски нашлось только печенье и банка зеленого горошка, мы красиво ели горошек со стеклянных блюдечек, и Коля очень сокрушался, что их осталось так мало. Я залез на антресоли и достал водки, чтобы Коля не расстраивался. Потом мы тихо и печально пели под гитару, потому что Коля сочинял очень тихие и очень печальные песни. Потом Коля сказал, что так неправильно, хватит сидеть у меня, надо сидеть у него, заодно на автобусе покатаемся, мозги проветрим. Мы поехали и сели у него. Было тоже хорошо.

Утром восьмого марта все, включая Ленку, проснулись у меня. Как так вышло, никто не помнил. Я собрался на Белорусский вокзал за пивом, но Коля сказал, есть идея лучше: поехали за город, поздравим с Женским Днем нашего общего друга Пашу. Только сначала зайдем на Тишинский рынок за подарком на восьмое марта.

Я сказал, что подарок не проблема – у нас есть целых два игрушечных ружья, стреляющих пробками. Мы выбрали для Паши ружье похуже, какое не жалко, потом во мне взыграл творческий интеллигент. У меня висели в шкафу две ненадеванных телогрейки, очень красивая зеленая и просто красивая серо-стальная. Едва Коля их увидел, в нем тоже взыграл творческий интеллигент. Мы обрядились в телогрейки и пошли для начала на Тишинский рынок за водкой.

На рынке по причине раннего часа было глухо, только метался заполошный дядька, которому срочно хотелось денег на опохмел, для чего он продавал за пятьдесят рублей меховую шапку, в отличном состоянии, очень рыжую и мохнатую. Коля тут же купил шапку, надел ее и совсем обрадовался: восьмое марта началось прекрасно. По пути к Белорусскому вокзалу, проходя цветочными рядами на Грузинском валу, мы заметили на одном из торговцев такую же шапку. А что это за зверь, спросили мы. «Это корсак, степная лиса». А почём, не унимались мы. «Я свою за пятьсот купил». У Ленки загорелись глаза, она ведь тоже временами от нечего делать приторговывала фигней на Тишинском рынке. Чем только не занималась тогда московская творческая интеллигенция, некоторые и разбойничали. Короче, оставшиеся до вокзала пятьдесят метров Ленка висела на Коле, убалтывая его продать ей шапку за семьдесят пять, ну даже за сто. А я толкал Ленку локтем в бок и шипел ей на ухо: не будь дурой, забыла, нынче восьмое марта.

Естественно, не будь она дурой, Коля бы ей шапку подарил ради Дня международной солидарности трудящихся с женщинами, но Ленка за каких-то пятьдесят метров успела его допечь хуже Клары Цеткин, поэтому Коля чисто из принципа шапку ей продал. В честь восьмого марта - за четвертной. Ленка схватила шапку и была такова. А мы купили на Белорусском водки – и двинулись.

Ехать поздравлять с восьмым марта Пашу надо было с Савеловского. На Савеловском в Коле опять проснулся творческий интеллигент: он захотел стакан. Ведь неприлично, такой праздник, а мы – без стакана. Поэтому Коля отправился в рюмочную, где за одиннадцать рублей приобрел классический «стакан граненый». Еще у нас откуда-то взялась буханка белого хлеба.

Вооруженные стаканом, мы погрузились в электричку. Народу почти не было, так что мы вольготно расселись, поставили рядом стакан, бутылку - и немедленно выпили.
- Ерофеевщина пошла, чистая ерофеевщина! – радовался Коля.

В соседнем отсеке сидела прилично одетая бабушка. Мы поздравили ее с восьмым марта, бабушка сказала: а налейте мне, сынки полстакана. Мастерски хлопнула дозу и одарила нас в ответ пучком зеленого лука. Жизнь расцвела совсем уж яркими красками.

Потом в вагоне появился милиционер при исполнении. Коля сидел к нему спиной и разглагольствовал о литературе. А я с интересом следил за реакцией органов правопорядка. Сами представьте - вот идете вы при исполнении по электричке утром восьмого марта, вам тяжко и сумрачно после вчерашнего, а тут расселись двое в телогрейках, явные творческие интеллигенты, и рядом с ними на лавке натюрморт:
- початая бутылка водки,
- граненый стакан,
- обломанная буханка хлеба,
- пучок лука,
- игрушечное ружье, стреляющее пробками…
Милиционер оглядел это великолепие, судорожно сглотнул, зажмурился и сгинул в тамбуре.

Художник и полиграфический дизайнер Паша снял за смешные деньги на зиму дачу у легендарного московского журналюги Коли Кузнецова. Чтобы у вас не было иллюзий насчет компании, тусовавшейся там, расскажу одну байку. Паша был по молодости хулиганист, любил подвижные игры и шутейные потасовки. А на соседней даче жил, условно говоря, русский писатель, стучал громко на машинке. Однажды в писательскую форточку случайно влетел снежок. Писатель высунулся и сказал что-то надменное, типа: молодые люди, ваши шумные увеселения мешают течению моей мысли… Молодые люди устыдились и решили загладить вину. Выпив водки и устроив мозговой штурм, они догадались, что раз сосед - русский писатель, наверняка он недолюбливает евреев, и ему будет приятно, если патриотическая молодежь учинит поблизости регулярную «антисемитскую пятиминутку». Три дня кряду они в один и тот же час ровно по пять минут орали у писателя под забором: «Бей жидов, спасай Россию!» На четвертый день писатель с дачи съехал.

Удачно подвернулась местная жительница, объяснившая, что нужный нам дом – желтый, окруженный ледяными скульптурами. Мы нашли его быстро, он оказался и правда желтый, а ледяные скульптуры пашиной работы, больше похожие на языческих идолов, тоже у основания были желтые… Паша нам, в общем и целом, скорее обрадовался, чем нет. Мы поздравили Пашу с восьмым марта, вручили ему игрушечное ружье, я жестом фокусника извлек из рукавов телогрейки две бутылки водки.
- А у нас тут входной тест! – обрадовал нас Паша. – Каждый новоприбывший должен…
- Пописать на скульптуру! – догадался Коля.
- Это после. Сначала перелезть через дом.
Это было совершенно в духе Паши. Гуляя с друзьями по поселку в новогоднюю ночь, он от полноты чувств залез на чей-то дом, выдул, сидя на коньке крыши, чекушку из горла, и вдруг прямо там, наверху, заснул. Хозяева сильно удивились, когда к ним постучались с вопросом, нет ли веревки, а то надо одного хорошего человека с крыши сдернуть.

Мы поглядели наверх. Дом был не очень высокий, но какой-то гладкий. Ладно, чего не сделаешь ради восьмого марта. Разошлись с Колей по разным сторонам и полезли. Где-то через полметра я подумал, что восьмое марта, конечно, серьезный праздник, но если я сейчас оторву вон тот карниз, это будет чересчур. Тут с другой стороны дома раздался адский грохот. Я поспешно спрыгнул вниз и побежал смотреть. На снегу лежал улыбающийся Коля в обнимку с водосточной трубой.

Ради такого подвига нас пустили внутрь. Там обстановка была деловая, на кухне парилось и жарилось, все ходили подозрительно трезвые. Мы с Колей немного выпили и решили, что надо отдохнуть, пока не началось, а то вот начнется, а мы никакие… К счастью, или к несчастью, проснулись мы такие же никакие, хоть прямо больше не пей. А Паша успел, пока мы дрыхли, основательно накатить, и в нем прорезался творческий интеллигент.
- Мы тут подумали все вместе и решили, что ты зазря пропадаешь, губишь свою молодость, - сообщил он мне. – Ну-ка, пойдем на кухню, я тебя кое с кем познакомлю.
От удивления я почувствовал дрожь в коленках и на всякий случай, для устойчивости, встал на четвереньки. Это меня сразу воодушевило, и на кухню я вступил смело.
Там чего-то стряпала ранее не замеченная мною девушка.
- Саша! – сказал ей Паша. – Мы тут с народом долго думали, что подарить тебе на восьмое марта, и вот ничего лучше не придумали… Но ты не пожалеешь… Наверное. Короче, мы от всей компании дарим тебе на восьмое марта Олега!
Позади раздался булькающий звук и тихий шелест: съехал по стене Коля.
Саша оценивающе поглядела сверху вниз на свой подарок.
Подарок, в свою очередь, поглядел на Сашу и ляпнул:
- Привет, Саша. А почему у тебя такие глупые глаза?
Саша потянулась за сковородкой, подарок дал задний ход, очень довольный собой, рядом задыхался в беззвучной истерике бестактный Коля.

Девятого марта я решил, что на работу идти бессмысленно, ведь вчера было восьмое марта, большой всенародный праздник, значит, на работе никого кроме начальства не встретишь, и то не факт. Скорее всего, там только охрана, пьяная в дым и помирающая от тоски – понятно, что будет дальше, но сколько можно бухать с охраной?!.. Поэтому мы немного погуляли, шатаясь и падая в сугробы, немного еще выпили, уселись под вечер в электричку - и тут стряслось нечто странное. Коля достал бутылку водки, откупорил, протянул мне… Я отмахнулся. Коля предложил водку всем по очереди, никто не захотел. Страдальчески вздохнув, Коля поднес бутылку ко рту… И опустил, не выпив.
Просто не хотелось. Надоело. Впервые за мою жизнь, пока еще короткую и глупую, я не хотел пить.

По дороге ко мне мы даже купили еды, что для меня-то было в привычку, а вот для творческого интеллигента Коли уже смахивало на отказ от принципов и пренебрежение устоями. Зажарили еду, съели. Поболтали. Коля затосковал и отправился домой, прихватив гитару – писать очередную грустную песню.

Это был невыносимо унылый вечер, за ним последовала такая же грустная ночь, до того тоскливая, что я с горя решил завтра же влюбиться в очень хорошую девушку, желательно – блондинку, чтоб ей было здорово со мной если не по жизни, то хотя бы в постели. От такого прагматизма стало окончательно тошно, и я отправился в ночной магазин у Тишинского рынка – непонятно, зачем, ведь квасить по-прежнему не хотелось.

В магазине была только водка. Но зато рядом стоял мусоровоз. Не тот, о котором вы подумали, а настоящий, причем староого образца, машина, будто приехавшая из моего детства: подъемный кран и мусорные баки в кузове. Из кабины мусоровоза хитро щурились и призывно махали.
- Чем торгуем, господа?
- Портвейн розовый «Далляр»! Бери, не пожалеешь.
- В жизни не пил портвейна. Сколько надо, чтобы вставило?
- Ну, парочки должно хватить.
- Беру пять, и вы меня подвозите до дома, вон туда.
- Приятно иметь с тобой дело!
Я выдул две с половиной бутылки розового портвейна и вышел на балкон чуток остыть. Ночь, любимое время, когда город спит, когда не видно лишних людей. Неподалеку гудит, пыхтит и переругивается через громкоговорители зона формирования Белорусского вокзала. В голове сами собой нарисовались стихи:
Красное вино,
Крики поездов.
За окном темно,
Не видать звездов.

Глубокая философия стиха меня обеспокоила: так вот еще попьешь розового портвейна, а проснешься назавтра полным Кафкой - но зато расхотелось влюбляться, даже в блондинку.

Утром десятого марта я пошел на Белорусский вокзал и купил пять бутылок пива. Еще остался розовый портвейн, но я его вылил в унитаз: не понравились мне вчерашние стихи. Ехать на работу не имело смысла: вчера было девятое марта, все отдыхали после общенародного праздника, сегодня раньше обеда никто в офис не подтянется, а кто подтянется, сам дурак: там его ждет истосковавшееся начальство. Лучше повременить. И вообще, самую малость, но стыдно. В конце концов, мы любили свою работу, относились к ней довольно серьезно, агентство прокачивало через себя немалые деньги – с нашей непосредственной помощью. Все давно и плотно знакомы, меня зазывали на фирму больше года, перекупили фактически. Ну, загуляли мы. Да, почти всей конторой. В первый раз, что ли? Это мы просто слабо выступили на двадцать третье февраля, вот и оторвались по полной…

Примерно часа в четыре дня я купил на Курском вокзале десять бутылок пива и пришел в офис, предусмотрительно натянув на физиономию такое выражение лица, что только тронь - укушу. Напрасно волновался. В офисе стоял дым коромыслом: все поздравляли друг друга с восьмым марта. Один Димка трудился – он сурово беседовал с компьютером, грозил ему пальцем, требуя, чтобы тот бросил манеру внезапно перезагружаться, когда в комнату заходит начальник международного отдела. Был у компьютера такой бзик, но вряд ли он лечился путем вербального внушения.

Одиннадцатого марта 1992 года я понял, что этот Международный Всенародный День мне надоел. Люди прятались в пьянку – от чего? Какие страхи они топили в водке? Есть ли во мне эти страхи? Что вообще во мне осталось хорошего, кроме нравственного закона под ногами и звездного неба над головой?.. Поэтому я не купил пива ни на Белорусском, ни на Курском, а отправился работать. Правда, после работы я зазвал в гости красивую высокую блондинку, с которой мы все равно не сошлись бы харктерами. Так, чисто по инерции позвал, она тоже не имела на меня далеко идущих планов, на мне, считай, написано было, отпечатано: у этого парня все впереди. Очень сильно впереди, через годы. Я будто предчувствовал, что мне скоро хоронить отца, брать на себя кучу семейных обязательств, делать много работы, ну, и глупостей тоже немало делать.

Двенадцатого марта, будучи почти уже трезв, я познакомился по работе с миловидной шатенкой Катей, поразившей меня недюжинным умом и взрослой уверенностью в себе. Потом оказалось, что у нее есть совсем молодая, едва двухлетка, кавказская овчарка. Блондинка по имени Карма. А когда с «собачником» хочешь выстроить прочные отношения, будь любезен, хотя бы познакомься с его псиной. Увидев псину, я поступил неадекватно – вцепился в животное и принялся тискать, как плюшевую игрушку. Собака тоже повела себя, мягко говоря, ненормально: вместо того, чтобы убить меня на месте, она сладко закатила глаза и едва слюни не пустила. Позже, когда надо мной хотели подшутить, ребята спрашивали: ты кого больше любишь, Катю или Карму? А я серьезно отвечал: это еще вопрос, кто из них меня больше любит… На самом деле, ответ был очевиден: для Кати я остался плюшевой игрушкой. Но мы столько пережили вместе за будущие три года, что уже не имело значения, кто кого и как любил.

Такое вышло, блин, восьмое марта.

Об одном жалею: не вернуться туда, в эту молодую придурь.
А больше не о чем жалеть.

P.S. А потом мы все выросли большие и нарожали детей. Здесь, в России. У некоторых свой бизнес, кто-то остался, как я, «честным наемником». И сейчас, разговаривая с «ребятами и девчонками» (включая блондинок), я ни разу не услышал слов сожаления о «лихих 90-х». Ни от кого. Ни разу.
А ведь мы и тогда, в 90-е, относились к своему времени с довольно глубоким для таких балбесов пониманием. Оценивали происходящее с изрядным сарказмом. Иногда жалели себя – вот ведь угораздило, жить в эпоху перемен!
Зато нам есть, что вспомнить. И всегда есть, с чем сравнить.
Вот и ладушки.
В общем, с праздником 8 марта вас, мальчики и девочки!

Оставить комментарий

Архив записей в блогах:
Этим летом я ездил на европейскую презентацию VW Amarok , которая прошла на территории Австрии и Словакии. Теперь же Амарок пришел и в Россию. Правда пока всего две машины, которые сейчас катаются по побережью окрестностей Анапы. А ещё тут тепло, ...
В Германии собирались ввести всеобщий комендантский час. Нам на работе выдали справки, что мы имеем право ездить и выходить на улицу, потому что наша работа без нас никак не обойдется. Но ввели в итоге "запрет контактов". По одному на улице находиться можно, даже рекомендуется гулять и ...
Буквально час назад мы с детьми возвращались из садика. И во дворе нашего дома, почти возле подъезда на детей кинулась большая черная собака. Я шла метрах в 10-15 за детьми, собака показалась мне ротвейлером. Я закричала и набросилась на трех собак - ...
...
Вид на жительство - начало Через пять минут в холл спустился гид - трехфутовый мыслящий кот - и повел Трейси в кабинет руководства. Директором фирмы был обильно потеющий розовый слон. Посетителей он принимал в круглом бассейне. Это не означало, ...