СВО. Двухлетний юбилей. (1)

ogbors — 23.02.2024 СВО. Двухлетний юбилей. (1)

Итак, исполнилось ровно два года с момента начала активной фазы Спецоперации.
В связи с этим, я заново размещаю у себя одну из своих больших архивных публикаций. Прошу прощения у тех кто это уже видел, но считаю что сейчас самое время хорошенько вчитаться, вдуматься, и поразмышлять. Так или иначе - это касается каждого.

***********

Любая деспотия (будь то диктатура, или абсолютная монархия) - это обязательно внутренне слабое государство. Без каких-либо исключений.
Там где всë замкнуто на одного человека, или на узкую группу лиц - власть по-определению не может быть внутренне сильной.
Подчеркну: здесь ключевое слово "внутренне".
У такого государства может быть сколь угодно сильная армия, мощные спецслужбы, большие финансовые возможности, серьëзная идеологическая система, сколько угодно союзников, и прочее в том же духе. Тем не менее, власть в этой стране будет оставаться внутренне слабой.
Там достаточно что-то сделать с одним-единственным человеком (не обязательно в физическом плане - человека можно взять на поводок через некоторых окружающих его лиц, достаточно всего лишь нашупать его уязвимые места, какие-нибудь слабости) или с двумя-тремя особо доверенными боярами (впрочем, не обязательно боярами - это могут быть совсем неприметные личности, вроде секретарши, парикмахера, или любимого стоматолога) - и можно вить из государства верëвки.

Не надо говорить мне про какую-то там "вертикаль власти", про популярность в народе, или про сильную идеологию.

Вертикаль власти - это миф. Как в карточном домике: выдерни одну карту - весь домик посыпется.

Популярность в народе - вещь сиюминутная, практически ничего не стоящая. Особенно если народ безоружен и привык существовать в тюремных условиях, под негласными лозунгами, типа: "Ты начальник - я дурак; я начальник - ты дурак". Или: "Подохни ты сегодня - а я завтра". Либо: " Тебе что - больше всех нужно?.."

Я готов полуповерить в то, что в государстве с развитой демократией, где люди на протяжении поколений привыкли ощущать себя свободными, где они имеют право беспрепятственно приобретать оружие и защищаться - там да, популярность в народе не является пустым звуком (да и то, как говорится - есть нюансы).
Но популярность в среде зашуганных баранов - это фикция.

Вот например в России, не столь уж давно, были популярны такие люди как Игорь Стрелков (Гиркин) и Евгений Пригожин.
Ну и что с того?..

Или вот в Советском Союзе, были мегапопулярны такие люди как маршал Жуков, или Иосиф Сталин.
Но какова была реакция советского общества, когда Жукова выкидывали на задворки - сначала Сталин после войны, а потом Хрущëв, после того как Жуков помог Хрущëву взять власть?
Что сделали советские люди, когда Хрущëв начал обливать грязью их обожаемого Сталина, развенчивая "культ личности"?
И как они же отреагировали потом, когда брежневцы отодвинули от власти хрущëвцев и грязью облили уже Хрущëва?
Как реагировали граждане СССР впоследствии - уже на обвинения по адресу умершего Брежнева?..

Во всех случаях, дело ограничивалось сугубо обсуждениями на кухнях.
За пределами же кухонь, граждане дружно кивали головами, поддакивали, подхихикивали, или недоуменно хлопали глазами.
Можно конечно сколько угодно возмущаться тем, что память у коллективного общества примерно равна уровню памяти рыбок гуппи, но... Чего вы хотите от тех, кого ломали и расплющивали на протяжении целых поколений, с молоком матери вбивая в головы постулат о смертельной опасности высовывать голову из общей массы стада?
В конце концов, инстинкт самосохранения никто не отменял. А этот самый инстинкт настоятельно диктует прирождëнным зэкам - ни в коем случае не лезть в разборки конвоиров!..

Всë вышесказанное, разумеется относится к ЛЮБОЙ диктатуре или абсолютной монархии, а вовсе не только к России - которую я привожу лишь сугубо в качестве примера...

Силу и влияние идеологии (какой бы эта идеология ни была) - тоже не стоит преувеличивать.

Вот, например, было на Руси язычество - со своими обрядами, с пантеоном идолов, с устоявшимся сводом моральных правил и различных табу. На протяжении целых веков.
А потом взбрело на ум князю Владимиру (то ли сам был циничным до мозга костей прагматиком, то ли нужные люди подсказали), ввести в государстве, в качестве фундаментальной идеологии, одну из мировых религий.
Но он сначала не мог решить, какую именно выбрать.
В первую очередь, разумеется, попробовал привести к определëнному знаменателю традиционное язычество. Даже жертвы принëс человеческие (но дураком он не был, поэтому убить велел варягов, притом Христиан - короче, чужаков).
Однако увы: довольно быстро выяснилось, что языческие волхвы - люди слишком уж своевольные, гордые, сильно себе на уме, княжеский сапог целовать не готовые - даже за солидный куш (во всяком случае - далеко не все). Русь в те времена ещë относительно недавно оформилась в единое государство, ещë сильным оставалось родо-племенное деление, в том числе порой и с отдельными божествами у тех или иных русских племëн, и с волхвами популярными в том или ином племени, мало ориентирующимися на великого князя, которого по-привычке воспринимали всего лишь как первого среди равных...

В общем - довольно быстро до Владимира дошло (или, опять же, доходчиво подсказали) что сильная централизованная власть, несовместима с архаичным язычеством, оставшемся в почти неизменном виде с эпохи родо-племенной раздробленности.

Тогда Владимир, никуда не торопясь, обстоятельно побеседовал, по отдельности, с представителями духовенства - мусульманского, иудейского, католического и Православного.
Оцените прагматизм и уровень цинизма князя - которому видимо было совершенно пофиг, какому Богу молиться, лишь бы это было на пользу единоличной власти, то есть - лишь бы это укрепляло его абсолютную монархию.
Равно как пофиг ему было на мнение подданных, за которых он сам решал - каким теперь Богам они будут молиться, вместо своих традиционных...

В конце концов, Владимир остановился на Православии - что было вообще-то предсказуемо: Православная Византия была наиболее сильной, крупной, развитой, влиятельной, из соседних стран. Притом, это была ничем не ограниченная монархия, полная деспотия, с абсолютной властью императора над своими подданными - которая обеспечивалась безоговорочной поддержкой со стороны местного Православного духовенства.
Это был наиболее привлекательный образец для Владимира. Не говоря уж о выгоде союза с единоверной Византией.
А что могли предложить князю на тот момент рассеянные по свету и гонимые всюду иудеи, либо слабые и разделëнные мусульмане (Османской империи тогда ещë не существовало, арабский халифат распался, Волжская Болгария была маленькой и полуязыческой), или католики, у которых тогда власть Римского Папы была выше власти королей (это что - идти в подчинение к какому-то там заморскому Папе?!)?..

Короче: Владимир остановил свой выбор на Православии.
А что же языческая Русь?
А языческая Русь плакала утирая слëзы, глядя как прежних идолов-кумиров, в лице всех этих грозных Перунов и Даждьбогов сбрасывали в реки, топтали, сжигали, и всячески поносили.
Кое-где на местах случалось и сопротивление - впрочем неорганизованное, спорадическое, без особого труда подавляемое (что само по себе ясно свидетельствует - знатные люди почти не принимали в том сопротивлении участия, лишь некоторое количество черни).
Однако князь (опять же, вполне прагматично) решил, что достаточно насадить Православие в ключевых городах. А провинция и глухомань, рано или поздно сами подтянутся.
К тому же ушлые византийские священнослужители догадались соединить некоторые языческие празднества с Христианскими.
Короче - никуда Русь не делась. Постепенно стала Православной - чем очень гордилась.
Правда, нередко это было Православие из-под палки, когда основная масса крестьянства была безграмотной, а потому Библии отродясь в руках не державшей. Но такие "нюансы" мало беспокоили хозяев жизни...

А потом на горизонте нарисовались новые хозяева - большевики. Которые сказали что прежним Богам молиться не нужно, и вообще, религия - опиум для народа.
В отличие от князя Владимира, большевики слишком торопились - а спешка, как известно, нужна лишь в двух случаях: при ловле блох и в постели у чужой жены.
Видимо они были слишком уж хорошего мнения о Православном духовенстве (в целом) и всерьëз полагали что найдут в лице попов искренних противников советской власти.
А самое главное: коммунисты начали проводить идиотские экспертменты в экономике, по результатам которых в стране разразился кошмарный голод, промышленность встала, равно как и транспорт.
Поэтому, было сопротивление - местами очень даже решительное.

Но потом у большевиков хватило ума перестать лезть в экономику. Начался так называемый НЭП - Новая экономическая политика (временный возврат к капитализму).
Равно как у них хватило ума переманить на свою сторону часть прежних хозяев жизни.
И на этом всë: активное сопротивление прекратилось, и народ-богоносец, в массе своей, отрëкся от прежней религии, вполне освоив новую - большевизм. Со своим пантеоном святых и сводом правил поведения.

Да, оставалось ещë некоторое количество верующих Православных.
Но во-первых, было их не так уж много (ну примерно как сегодня тех, кто искренне осуждает нападение на Украину), и было им явно неуютно, некомфортно в советском государстве.
А во-вторых, и тот остаток Православия сохранился по-большей части лишь потому, что так было угодно прагматику Сталину, не пожелавшему складывать все яйца в одну корзину и позволившему Православию чуточку возродиться - уже в качестве просоветской государственной религии.

Ну а затем наступила "эпоха перестройки".
В 1991 году Советский Союз приказал долго жить.
Новые хозяева были в основном из числа старых. А потому у них не было ни малейших иллюзий. Они не стали никого репрессировать и даже снимать с постов (за редкими исключениями). Ибо не видели в том никакой необходимости. И в общем-то оказались совершенно правы.
Как только коммунистическая идеология (казавшаяся когда-то такой мощной, передовой и внешне привлекательной) перестала искусственно насаждаться и культивироваться - она умерла, растаяла как утренний туман.
Вчерашние партийные боссы превратились в капиталистов и олигархов. А вчерашние комсомольские вожаки - моментально переквалифицировались в барыг и сутенëров.
И в ряды Христиан ломанулись толпы - как только это стало модным. Так что прежние, настоящие Христиане, прошедшие через гонения - превратились в оттëртое на задний план меньшинство.

А народ... Что народ?.. Народ как всегда - хлюпал носом и тихо матерился на кухнях. Когда разрешили материться громко - стал громко материться. Когда разрешили выходить на улицы - выходил на улицы.
Потом перестали разрешать выходить на улицы. Соответственно - народ выходить перестал.
Правда, некоторое время выходила ещë на улицы прослойка мыслящих людей (например - сторонников Навального). Но тех уже народ не воспринимал как своих и смотрел на них как на странных чудиков. А полиция колотила таковых палками, как особо непонятливых.

И наконец, власть нашла для стада отдушину, в виде дикой и глупейшей (на первый взгляд) смеси, из обрывков советской идеологии, таких же обрывков Православия, с обрывками имперскости - круто замешав это на примитивнейшем шовинизме.
Народу разрешили ненавидеть гей-парады (которых он отродясь не видывал), половцев с печенегами, Иблиса, западных геев и наркоманов (именно западных!), украинцев, Америку, НАТО... Короче - всë то, что далеко и непонятно.
Это вообще свойственно животным и дикарям - ненависть ко всему чужому и непонятному.
Вот на этом примитивном чувстве враждебности к чужому, непонятному, непредставимо-фантастическому, построена современная квази-идеология, которую можно кратко охарактеризовать как культ дикости и глупости.
Народу, в целом, такие игры нравятся. Ибо можно кого-то там ненавидеть, махать кулаками - и ничего за это не будет. При том же ощущается чувство боевого единения, типа: "мы - одна команда". Чувство конечно ложное, потому что ни о каком единении между хозяевами жизни и народом не может быть и речи - но у дурачков такая иллюзия присутствует. А власть, в лице своих придуривающихся представителей, всеми силами эту иллюзию поддерживает.
В результате все довольны: и так называемый народ, подсаженный на иглу примитивного шовинизма - и власть, которая, доза за дозой, вливает в жилы и мозги стада одурманивающую смесь.

Но уберите эту иглу, прекратите искусственное вливание - и от сегодняшней эйфории не останется ничего кроме страшной боли, тотальной ломки.

В общем, любая идеология имеет силу лишь до тех пор, пока еë целенаправленно вбивают в мозги того или иного общества - одновременно затыкая рты всем несогласным.
Даже вековые религии, вполне себе рушатся, деградируют, атрофируются, превращаются в фикцию - если их не продвигают в массы тем или иным способом (не обязательно при помощи насилия; допустим заинтересовывая тем или иным способом), если не давят конкурентов.
А уж та белиберда, которая культивируется в сегодняшней РФ под видом новой эрзац-идеологии, рассыплется в прах в одночасье, если зомбоящик просто перестанет вливать определëнные информпомои в черепушки граждан.

Так что идеология, какой бы она ни была - не может обеспечить внутреннюю крепость диктатуре, или неограниченной монархии.

Поэтому, позволю себе повториться: любая диктатура, или абсолютная монархия - это внутренне слабое государство.
Подчеркну - любая. Я вовсе не только про Россию говорю.

И в Африке, и в Азии, и в Латинской Америке, навалом таких стран, где переворот - это норма жизни.
Причëм, каждый из дорвавшихся к власти диктаторов, совершенно всерьëз рассчитывает на то, что уж с ним-то подобного, никогда не произойдëт. Уж он-то постарается сделать так, чтобы его не скинули, не убили, не съели.
Но...
Они все ошибаются.
И не потому что дураки. Не потому что слабые.
А потому что внутренняя слабость ИЗНАЧАЛЬНО заложена в организме ЛЮБОЙ диктатуры (равно как и абсолютной монархии).

Там где всë завязано сугубо на одного человека, или на узкую группу лиц - внутренней крепости не может быть, по-определению...

Разумеется сейчас обязательно найдутся лапотно-посконные ура-патриоты, которые начнут уверять что Россия всегда была сильной страной, одержавшей множество побед на полях сражений и разгромившей туеву хучу супостатов, жаждавших комиссарского тела.

Однако вынужден разочаровать таковых спорщиков: всегда, на протяжении всей своей истории, Россия была ВНУТРЕННЕ слабым государством. Это буквально родовая травма Руси-России-СССР-РФ.

Ещë на заре веков новгородский старейшина Гостомысл, отчаявшись самостоятельно прекратить междоусобицу и навести порядок в родной земле, выступил инициатором призвания на княжение варягов.
И варяги действительно пришли. Порядок был наведëн (во всяком случае, хоть какое-то его подобие).
Пока пришельцы сохраняли некоторую обособленность от туземцев - государство росло, развивалось, усиливалось, богатело.
Но с течением времени варяжская знать ассимилировалась, растворилась в массе туземцев - и на Руси потихоньку воцарился Его Величество Большой Бардак. Русь распалась на кучу княжеств, каждое из которых в свою очередь распалось на удельные княжества - и вся эта куча-мала постоянно воевала друг с другом, завоëвывала и грабила друг друга. А помимо этого, внутри каждого княжества шла ожесточëнная грызня за власть между разными группировками придворных - и заговорщики при этом контактировали со всякими внешними силами...
Понятно что этот бедлам стал относительно лëгкой добычей для монголо-татар, а также литовцев, поляков, венгров...
Вот шведам не повезло - они граничили с землями Великого Новгорода, где была почти демократическая форма правления. Князьям с их капризами и обидками, там разгуляться не позволяли - им даже не разрешали жить в самом городе.
Короче - деспотии в Новгороде не было. Поэтому Новгородская республика являлась сильным для своего времени государственным образованием. Оторвать от неë что-либо, было трудно.

Когда монголы вторглись в русские земли, они поняли для себя самое главное: никто не удержит русских в рабстве крепче, чем сами русские.
Поэтому, завоëванные территории Руси, никогда не входили в состав Золотой Орды, над ними никогда не было никакого единого монгольского наместника.
Ибо любой монгольский хан, получив под свою власть такие большие земли, довольно скоро задал бы самому себе вопрос: "А почему это я плачу дань Золотой Орде? Не лучше ли мне быть самостоятельным ханом?.."

Русским княжествам была предоставлена максимальная автономия - с правом иметь свои войска, чеканить свою монету, воевать с кем угодно и поддерживать самостоятельные дипломатические отношения.
И вот потому-то что русские князья были максимально самостоятельны - они и не позволяли друг другу возвышаться, усиливаться, объединять страну и выступать против монголов.
Только с Новгородом такая система не прокатывала. По причинам, о которых было сказано выше...

Как только русская земля чуточку объединилась (совсем чуточку, далеко не все земли, не половина, хорошо если треть) - монгольскому владычеству пришëл конец.
Но при этом опасность для государства никогда не исчезала. Вся история России, даже после объединения - это история постоянных интриг, переворотов, заговоров, контрзаговоров, убийств, и прочих прелестей в том же духе.

Отдельная история с Великим Новгородом, который, в ходе объединения страны, пришлось завоëвывать несколько раз.
Если где-нибудь в Суздале, или в Можайске, достаточно было московскому князю поставить у руля своего наместника для того чтобы обеспечить лояльность и покорность - то в Новгороде не помогало ничего: ни казнь бояр, ни выселение в Москву части новгородского купечества в сочетании с переселением в Новгород некоторых московских купцов.
Только до Ивана Грозного в полной мере дошло, что дело не в отдельных злокозненных боярах, а в самом устройстве новгородского бытия. Не было у новгородцев искреннего раболепия перед властью. Они могли бояться властителей - но при этом ненавидели их и вовсе не считали за отцов родных, самим Всевышним ниспосланных.
Это была демократия, в духе которой новгородцы воспитывались поколениями. И москвичи, переселяясь в Новгород - быстро пропитывались вольнодумством (примерно так же как нынешние русские, при переезде в Европу).
Поэтому Иван Грозный устроил в Великом Новгороде тотальную резню - буквально физически уничтожая потенциально мятежный город, угрожавший заразить свободолюбием остальную часть государства.

При этом сам Иван Грозный постоянно опасался заговоров и всюду подозревал измену - потому что достаточно хорошо понимал, насколько внутренне слабой является любая деспотия, и насколько сильно в деспотическом государстве всë завязано на судьбу одного-единственного человека...

Весь 17-й век, русское государство было сотрясаемо нескончаемыми смутами, мятежами, заговорами - нередко при активном участии зарубежных "партнëров". Это не только знаменитое "Смутное время" - вообще весь век был "бунташным". Причëм, заговорщики нередко успешно дорывались до власти.
Кого только не было среди претендентов на русский трон!
Аж целых 17 Лжедмитриев, Василий Шуйский, "царевич Пëтр", Иван Болотников, польский царевич Владислав, польский же король Сигизмунд, шведский король Карл Филипп, Степан Разин, Василий Ус... Всех даже и не упомнить.
Знаменитые Минин с Пожарским, равно как и семейство Романовых которым эти двое обеспечили приход к власти - тоже, в сущности, были заговорщиками, просто более везучими нежели остальные...

В 18-м веке, после реформ Петра Первого, государство внешне европеизировалось, упорядочилось, усилилось, провело немало успешных войн с внешними врагами.
Никаким безродным авантюристам низкого происхождения, уже ничего в борьбе за власть не светило. Единственное масштабное восстание под руководством Емельяна Пугачëва, было беспощадно подавлено.
То есть, империя выглядела вполне себе блестящей.
Однако это ничуть не мешало дворянской элите совершать переворот за переворотом, душить друга дружку шарфиками и убивать табакерками. Причëм в этих делах тоже ощущалось определëнное иностранное влияние.
Государство выглядело сильным. А власть была уязвимой...

В 1812-м году началась очередная война России с наполеоновской Францией. Подчеркну - очередная.
Но в предыдущих войнах нападающей стороной являлась именно Россия, причëм нападали на Францию скопом, в союзе с другими странами - каждый раз получая от французов по соплям. Поэтому про предыдущие войны, которые предшествовали событиям 1812-го года, в российских учебниках истории если и упоминается, то сугубо вскользь.
Многие наверное видели картину Сурикова "Переход Суворова через Альпы" - но мало кто может внятно объяснить: что Суворов со своими солдатами делал в Альпах и как туда вообще попал?..

Короче: в конце концов, доведëнный до белого каления Наполеон, которому банально надоели дурацкие набеги россиянского воинства на французские владения в Европе, а также интриги русского двора который приютил в России множество французских эмигрантов и активно крутил шуры-муры с англичанами - решил единым ударом покончить со всей этой бодягой и призвать Петербург к порядку.
При этом Наполеон никогда не ставил перед собой задачи уничтожения, или раздела России.
Даже к поддержке со стороны поляков, которые встретили его восторженно, как союзника - Наполеон отнëсся с отчуждением и прохладой: он ничего не имел против империи как таковой, ему просто нужен был с ней прочный и недвусмысленный мир.

Этот поход закончился для Наполеона катастрофой - при том что он не потерпел ни одного поражения на поле боя (Бородинская битва, представьте себе - тоже была выиграна французами).
Это произошло потому, что во-первых, Наполеон начал поход против России, не закончив войну против Британской империи - и всегда имел в своëм тылу второй фронт.
А во-вторых (и это самое главное), Наполеон не воспользовался всегдашней внутренней слабостью России и не нанëс ей удара ниже пояса: он не отменил крепостного права, не наделил крестьян землëй, не упразднил власть помещиков, не провозгласил равенства всех сословий, народов и вероисповеданий.
То оружие, которым худо-бедно умели пользоваться даже дремучие маргиналы типа Болотникова, Разина и Пугачëва - не попытался использовать Наполеон, с его блестящим образованием и революционным прошлым.

Почему он так и не ударил Россию в самое больное для неë место - остаëтся загадкой.
И лишь потому что Наполеон не воспользовался традиционной внутренней слабостью России - его поход закончился неудачей.

Сама война на этом окончена не была. Воевать пришлось ещë долго. Лишь в 1814-м году, объединëнными силами всей Европы и России, была достигнута предварительная победа, по итогам которой Наполеон отправился царствовать на остров Эльба.
И только 18 июня 1815 года, англичане возглавляемые герцогом Веллингтоном (в честь которого названа столица Новой Зеландии), при поддержке немцев (пруссаков) под командованием фельдмаршала Блюхера (в честь которого взял себе псевдоним один из советских военачальников) окончательно разгромили Наполеона (вернувшегося к тому времени во Францию) и отправили его в ссылку на далëкий остров Святой Елены...

Российская империя, по окончании войны, находилась, как принято считать, на пике своего могущества. По итогам победы она получила в качестве приза Польшу (точнее - центральную часть Польши). А незадолго до того, Россия победила Османскую империю (оторвав от неë Бессарабию) и Швецию (захватив и аннексировав Финляндию).
Владения русской короны простирались от Варшавы до Аляски и от Гельсингфорса до Тифлиса. Даже в Калифорнии была основана колония. Обсуждалась возможность присоединения Гавайских островов...

Но при всëм том, император Александр Первый, считавшийся одним из победителей Наполеона - пришëл к власти через убийство своего же родного отца.
В 1825 году что-то произошло уже с самим Александром. То ли умер, то ли... Однозначного, твëрдого ответа на вопрос о его судьбе, у историков нет (это Россия, детка).
Короче: Александр Первый куда-то делся. Может быть и вправду умер...
А наследников престола, оказалось сразу двое: Константин и Николай.
Тут как раз и новый дворянский заговор подоспел - известный в истории как "Заговор Декабристов".
Но... Кто первым встал - того и тапки. Константин проявил слабоволие; "декабристы" проявили безалаберность; Николай проявил решительность. Поэтому, хоть и была стрельба, пролилась кровь, империя прошла по лезвию ножа - тем не менее всë закончилось быстро и по российским меркам вполне благополучно: у государства появился новый император Николай Первый.

Николай был правителем жëстким. Он никогда не забывал о том, как рисковал при воцарении. И улавливал, в принципе, что с государством что-то не так - поэтому расслабляться нельзя.
Он пытался создать мировой союз монархов (известный в истории как "Священный союз") для подавления всевозможных заговоров и революций. Поэтому Николая прозвали "жандармом Европы", а также "рыцарем самодержавия".
Но некоторых вещей Николай так и не понял - или понял слишком поздно.

Пока Россия избегала крупных войн - у многих в мире сохранялась иллюзия еë силы и могущества.
Однако в конце концов Николай утратил осторожность и влез в так называемую Крымскую войну - в ходе которой "вдруг" выяснилось, что Российская империя в техническом отношении отстаëт даже от Турции (у которой было больше военных пароходов чем у России), не говоря уж про англичан, или французов.
Явно высветились такие "ножницы": победа невозможна без технического прогресса - но технический прогресс несовместим с абсолютной деспотией.
А "Священный союз" оказался фикцией, мертворождëнным детищем - наподобие таких структур нашей эпохи как ОДКБ, или БРИКС. Такова уж судьба вообще всех союзов или надгосударственных образований, созданных по прихоти деспотов назло прогрессу, для удержания за подол вчерашнего дня.

Не выдержав нервного потрясения связанного с крушением всех иллюзий и идеалов, Николай Первый умер, оставив престол своему сыну, Александру Второму.

Александр сделал для себя кой-какие выводы. Он начал проводить реформы. В России было наконец отменено крепостное право - пусть даже и с грехом пополам.
Началась индустриализация. Бешеными темпами строились железные дороги. Была реформирована армия.
Из Александра получился неплохой дипломат и государственный деятель - который сначала сумел зокончить войну и заключить мир на приемлемых, необременительных для России условиях, - а затем, шаг за шагом, поквитался со всеми противниками.
Империя расширялась - если не считать Аляски, которую благополучно продали новому союзнику, Соединëнным Штатам Америки.
Были присоединены громадные просторы Средней Азии. От Китая без сопротивления оторвали Приамурье и Приморье - при этом умудрившись сохранить с Поднебесной нормальные отношения (китайцам этот захват преподнесли как защиту легко уязвимых территорий от неминуемого захвата англичанами).
Разгромив Турцию - вернули Южную Бессарабию (утерянную после Крымской войны) и ещë сверх того отхватили изрядный кусок на Кавказе, с городами Батум, Карс, Ардаган. Заодно освободили (почти) Болгарию, завершили освобождение Сербии и Румынии, увеличили территории Греции и Черногории, оторвали от Турции (в пользу Австрии) Боснию и Герцеговину...

То есть, могло показаться что все трудности позади. Империя провела необходимые реформы, обрела второе дыхание - на страх всем врагам и на стыд-позор недоброжелателям.
За отмену крепостного права в России и за освобождение славянских народов от турецкого ига, император получил титул "Освободитель" - с которым и вошëл в историю.

Однако благополучие было не столько реальным, сколько видимым.
Не был ликвидирован главный источник внутренней слабости государства - абсолютная деспотия. В стране по-прежнему всë (или очень многое) было завязано на одного-единственного человека, со всеми его достоинствами и недостатками.
Уж не знаю, понимал ли это Александр Второй, но всевозможные заговорщики понимали очень хорошо. Поэтому покушения на императора и на его чиновников, следовали одно за другим.
И в конце концев, 13 марта 1881 года, Александр Освободитель был убит.

Трон унаследовал сын - Александр Третий, получивший в истории прозвище "Миротворец", потому что, как считается, в его правление Россия не вела ни одной войны.

На самом деле это не совсем так. Россия продолжала экспансию в Средней Азии, завершила покорение туркменских поемëн и откусила что могла от Афганистана.
Остановила русских, не столько миролюбивость Александра Третьего, сколько решительные протесты Британии, категорически не желавшей увидеть русские войска на границах своих владений в Индии. Поэтому и оставили в качестве нейтральной подушки безопасности между британской Индией и российской Средней Азией, полунезависимый слабый Афганистан.

Однако в целом, Александр действительно воздерживался от резких телодвижений во внешней политике.
Что касается политики внутренней, то этот человек постарался повернуть вспять реформы своего отца - настолько, насколько мог.
Таким образом, политика великой империи действительно изменилась в результате убийства террористами одного-единственного человека.
Да - этот поворот был в нежелательную для заговорщиков сторону, тут они маленько просчитались (хотя - это ещë как посмотреть...). Но факт тот, что деспотия, опирающаяся на идеи и прихоти одного человека, или очень небольшой группы избранных лиц - всегда является внутренне слабым государством, какую бы внешнюю силу оно ни демонстрировало окружающему миру.

Заговорщики (точнее те, кто за ними стоял) свои выводы сделали.
А вот новый царь - выводов не слелал.
Поэтому покушения продолжались.
В 1888 году, царский поезд сошëл с рельсов и потерпел крушение в 50 километрах от Харькова.
Нет доказательств того что это было именно покушение, а не авария - но есть подозрения.

В вагоне где ехала царская семья, обрушился потолок. Император, отличавшийся огромной физической силой, держал на своих плечах этот потолок, пока подоспела подмога. Таким образом царь спас людей. Но сам он надорвался. Его стали мучать боли в пояснице - чем дальше тем больше.
Лечили царя неправильно (насчëт некоторых врачей тоже есть определëнные подозрения).
В итоге, он совсем занемог, и в 1894 году умер - в возрасте 49 лет.
Его трон унаследовал Николай Второй - последний из реально правивших царей династии Романовых...

К тому времени, помимо придворных интриганов и террористов-бомбистов, нарисовалась и налилась соком, окрепла, перешла в активное наступление "третья фаланга" деструктивных сил - в лице больших капиталов нерусского и нероссийского происхождения.

Есть много свидетельств о том, как на широчайшую ногу кутили русские купцы, пропивая громадные деньги в шумных ресторанах, где для них плясали цыгане с балалайками и дрессированные медведи.
Огромными средствами обладали сибирские золотопромышленники и торговцы пушниной.
Русские дворяне сорили деньгами по всей Европе (да и не только Европе).
Но при всëм том, богатейшая ресурсами империя, постепенно оказалась в долгах как в шелках у зарубежных банкиров - в первую очередь французских и бельгийских, но не только у них.
Вот почему-то небольшая Франция, которая проиграла в 1871 году Франко-Прусскую войну и выплатила немцам огромную контрибуцию - не оказалась в долгах у громадной России. И про долги крохотной Бельгии (попробуйте найти еë на карте мира) перед русскими купцами - я тоже ничего не слышал.
Зато экспансия французского, бельгийского, и прочего зарубежного капитала на просторах России - была колоссальной.

А ещë существовала экспансия как бы и не совсем зарубежная, почти даже своя внутренняя, родная - но со стороны финансистов нерусского, неправославного происхождения.

Оговариваюсь сразу: значительные инвестиции зарубежного, а также российского но не русского капитала, вкладывались в очень даже нужные, полезные для государства проекты - в том числе в строительство железных дорог, заводов, фабрик, шахт, рудников, нефтепромыслов, даже порой целых промышленных центров. Это бесспорно.

Но вместе с тем, как бы случайно, как бы само собой, вышло так, что все крупнейшие российские газеты (главные средства массовой информации той эпохи) оказались в руках у тех или иных финансовых тузов, нероссийского, или нерусского происхождения.
При том что формальным хозяином печатного издания, запросто могло быть подставное лицо с русской фамилией. И главным редактором - тоже.
Далеко не всегда публика хотя бы догадывалась, кто реально финансирует ту или иную газету.

Почти каждый мало-мальски заметный, яркий, талантливый журналист, писатель, драматург - оказывался на содержании того или иного почитателя своего таланта с тугой мошной.
А тот кто отказывался быть содержанцем - быстро и наглухо оттирался в тень.
Например, одним из наиболее известных содержанцев стал Максим Горький - которому обеспечили карьеру на определëнных условиях.

Деньги могут очень многое. А деньги которые установили свой контроль над СМИ - фактически управляют общественным мнением и разворачивают его в любую нужную для обладателей денег сторону.
Контролируя СМИ - можно поломать чью угодно карьеру, растоптать чью угодно репутацию, морально опустить кого угодно (будь то отдельный человек, группа людей, партия, или даже целое государство) - либо наоборот, возвысить любое ничтожество.
Можно продвигать в жизнь любые, даже самые бредовые идеи. И наоборот - можно как угодно осмеивать и затаптывать самое лучшее, нужное, полезное.

Нельзя сказать, чтобы новая "тенденция" совсем уж осталась никем не замеченной - смышлëных людей в России хватало.
Одним из первых забил тревогу писатель Фëдор Достоевский.
Русское купечество сумело организовать некое подобие информационного фронта, взяв на себя финансирование ряда изданий.
Но этого было совершенно недостаточно.

В таких условиях, серьëзным интриганам и заговорщикам не хватало только одного - прихода к власти слабовольного, не слишком умного царя, наделëнного при этом абсолютной властью, и изо всех сил за эту власть цепляющегося.
Их мечта наконец сбылась в 1894 году, когда на трон взошëл Николай Второй.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СМОТРИТЕ ЗДЕСЬ: https://ogbors.livejournal.com/1558467.html

Сохранено