Суд над мамой

Сергей и Галина Горбуновы – супруги, ставшие опекунами для четырех девочек. Сейчас самой младшей девочке 5 лет, а старшей – 11 лет. Но уже больше года дети живут в детском доме: их у приемных родителей отобрали.

История Горбуновых получила резонанс в поселке, и на их защиту выступили активисты Родительского всероссийского сопротивления (РВС): сначала ревдинские, а потом и мурманские.

Беда случилась в марте прошлого года. 21 марта врач-педиатр реабилитационного центра, проводя осмотр пятилетней Ксении Кадочниковой, зафиксировал в акте синяки на правой ноге и правой ягодице. На следующий же день приемную маму опросила сотрудница реабилитационного центра о причинах появления синяков. Факторов, представляющих угрозу для жизни и здоровья детей, в ходе этой проверки выявлено не было. Акт педиатра не был передан сразу ни в полицию, ни в органы опеки. Он пролежал до апреля, пока синяки не прошли, и тем самым была исключена возможность осмотра ребенка судмедэкспертом. Однако 11 апреля в дом Горбуновых пришла специалист по вопросам охраны прав детства райадминистрации в сопровождении полицейских. Так началась проверка по факту причинения телесных повреждений, а Горбуновы узнали, что договоры опеки с ними прекращены.

Четырех девочек сначала забрали в реабилитационный центр, потом в комплексный центр соцобслуживания населения, а потом отдали в детский дом. Но изъятием детей история не закончилась. Затем последовало возбуждение уголовного дела по статье "Побои". Сначала – в отношении неустановленного лица, а потом обвиняемой стала опекун Галина Горбунова. Обвинительное заключение было подписано, и дело уже рассматривает суд.

Ревдинский активист РВС Игорь Кудряшов уверен, по его собственным словам – "на все сто процентов", что Галина Горбунова приемную дочку не била, а семья попала под каток бюрократической машины и показной "ювенальщины". Сначала свою роль могли сыграть неприязненные отношения между приемными родителями и сотрудниками органов опеки, а потом раскрутился маховик государственного механизма.

"Представьте – по делу о синяке у ребенка обвинение на суде представляет районный прокурор. Не по убийству, не по терроризму, а по делу о синяке у ребенка. Он заинтересован очень сильно, потому что сейчас, если дело развалится, то полетят мундиры в разные стороны. А я надеюсь, что оно развалится", – заявил Игорь Кудряшов.

За "честью" районного "мундира" стоят "мундиры" званием повыше. "Глава следственного управления Мурманской области на одной пресс-конференции заявил, что у правоохранителей есть четыре главных направления работы: это терроризм, наркоторговля, преступления в сфере ЖКХ и преступления против несовершеннолетних. В последнее направление этот случай и попал. И его начали раскручивать, делая из мухи не просто слона, а какого-то галактического монстра", – считает активист РВС.

Основная претензия защитников Горбуновой сейчас сводится к тому обстоятельству, что суд всячески уклоняется от вызова маленькой потерпевшей – Ксюши. Объясняют это тем, что допрос в суде может нанести психологическую травму ребенку. В ответ защитники резонно напоминают, что маленькую девочку уже не раз допрашивали сотрудники опеки, полицейские, следователи.

"Нам все двадцать с лишним  лет после развала Союза говорили, что суд – это и есть признак правового государства. А что мы сейчас имеем? Мы имеем все в точности наоборот. Следователь, директор детского дома, сотрудник опеки, полицейский запросто может опросить ребенка, а судья – нет?", – удивляется Игорь Кудряшов.

Вызвать маленькую потерпевшую в суд безрезультатно пытается адвокат обвиняемой Олег Барсуков. Сообщая о своих перипетиях в суде, адвокат отходит от юридических вопросов и начинает эмоционально рассказывать, как обычный человек.

"Я еду в детский дом, разговариваю со старшей девочкой. Она выносит мне заявление, написанное от руки: уважаемая судья, я – Лиза, и Полина, и Таня, и Ксения, мы все просим – вызовите нас в суд, мы хотим доказать, что мама нас не била. Ребенок это написал своей рукой. "Мы хотим, чтобы нас вызвали в суд, потому что нас неправильно забрали из семьи. Мы знаем, что это из-за синяка Ксюши. Но мама ее не била, она упала. Мы все это в суде скажем, и нас отпустят домой, мы хотим домой", – сообщил Олег Барсуков.

Слабым утешением для разлученных детей и приемных родителей остается возможность регулярно видеться.
"Дети за меня горой, дети домой хотят. А их и в суд не вызывают, а отправляют подальше – на море. Моя старшая, Лизонька, как услышала об этом, так насупилась и говорит: "Я не хочу на море. Я домой хочу…", – рассказала Галина Горбунова корреспонденту "Росбалта".

Сама приемная мать тоже считает, что вся история произошла из-за ее конфликта со специалистом по вопросам охраны прав детства райадминистрации. Так чиновница могла отомстить за то, что приемные родители не сошлись с ней характером.

Член координационного совета движения "В защиту детства" Сергей Пчелинцев давно и упорно борется с изъятием детей из семей в масштабах всей страны. По его мнению, случай с семьей Горбуновых – не самый типичный. "Чаще опека отбирает под предлогом несоответствующего воспитания. Из всех случаев, что нам известны по приемным детям, из них только 1% – за "жестокое обращение". И, опять же, смотря что считать жестоким обращением. Туда могут отнести как систематические побои, так и жесткую интонацию и не соответствующее вине наказание. Или наказание, превышающие разумные пределы. А вот по воспитанию, тут вообще на усмотрение опеки. Четких критериев нет", – констатировал Сергей Пчелинцев.

Главное, в чем сходятся активисты разных организаций, защищающих права детей и родителей – это в констатации произвола чиновников, получивших несоразмерно большие права в ущерб правам гражданина и ребенка.

Дмитрий Ремизов

http://www.rosbalt.ru/federal/2014/06/23/1283503.html