Страшилки на ночь

germanych — 25.03.2013
Могила Дарьи Николаевны Салтыковой в Донском монастыре.

Полное имя: Дарья Николаевна, урождённая Иванова, вдова гвардии ротмистра Глеба Салтыкова. Из столбовых дворян. В Вологодской, Костромской и Московской губерниях за Салтыковой числилось более 600 душ. Имела от мужа двух сыновей – Фёдора (умер в 1801 г.) и Николая (умер в 1750 г.).

В продолжении 10 или 11 лет Дарья Николаевна Салтыкова погубила более ста своих крепостных. Большая часть погубленных были женщинами, в том числе были девочки лет 11-12.

Гнев Салтыковой вызывала только одна причина – нечистое платье или грязное мытьё полов. Часто побои Салтыкова наносила лично, используя для этого скалку, вальки, палки или поленья. Иногда по её приказанию конюхи или гайдуки наказывали несчастных розгами, батогами, кнутом или плетьми. Побои были настолько жестокими, что обычно заканчивались смертью жертвы сразу же или вскоре после экзекуции.

Иногда Салтыкова прибегала к особо изощрённым жестокостям.


Так, у одной женщины Сатлыкова опалила на голове все волосы. Другую жертву били головой о стену, поливала на голову из чайника кипяток, щипала уши раскалёнными «припекательными щипцами». Одну «девку» приказала в октябре загнать кнутом в воду по горло, где та пробыла четверть часа. Другую самолично скинула с крыльца. Все эти люди вскоре после истязаний умерли.

Описанные убийства происходили в подмосковном её селе Троицком (Подольского уезда) или в доме Салтыковой в Москве – на углу Кузнецкого моста и Лубянки, где позднее помещалась ВЧК, что при должной фантазии может наводить на мысль о переселении духа Салтычихи в некоторых сотрудников этого славного учреждения.

Помимо личных людей Салтыковой, выполнявших экзекуции, т.е. фактически являвшихся палачами, её преступную деятельность покрывали некоторые священники, погребая заведомо убитых людей. Впрочем бывали случаи, когда священники отказывались это делать. В таких случаях Салтыкова приказывала хоронить тела ночью в лесу. А её управляющий подавал на её имя фальшивое явочное прошение о том, что люди якобы бежали.

Нельзя сказать, что никто не пытался привлечь внимание властей к преступной деятельности Салтыковой. Но до коронации Екатерины Второй все такие «доносы» о жестокостях решались полицейскими врачами в пользу помещицы. Причём своё подтверждение давали даже врачи. Доносчики же наказывались кнутом за «ложный донос», ссылались в Сибирь, а иногда и выдавались Салтыковой обратно по её личной просьбе. Нечего и говорить, что ожидало тех, кто осмелился писать такие «доносы».

Салтыкова была ещё совсем не старой женщиной и сердце её, что называется, было открыто для любви. Правда и любовь её принимала извращённые формы. Так, она имела связь с инженером Тютчевым. Однако затем Тютчев оставил сумасшедшую помещицу и сделал предложение некой Панютиной. В отместку Салтыкова решила сжечь дом Тютчева. Для чего выдала своим людям состав их пороха, серы и пакли. Но её люди не решились на поджог. Однако Салтыкова не успокоилась. Когда Тютчев женился на Панютиной и поехал в своё орловское имение мимо владений Салтыковой, последняя приказала своим крепостным убить молодожёнов. Но Тютчева предупредили и он подал на Салтыкову донос. Однако следствие опять закончилось ничем.

Только в 1762 году, по вступлении на престол Екатерины II, наконец за Салтыкову взялись серьёзно. Буквально через две недели после коронации началось следствие, которое закончилось только в 1768 году. Салтыкова всё отрицала, объясняя все наветы злобностью своих крепостных. Для того, чтобы заставить Салтыкову раскаяться, к ней привели духовника. После длительной беседы духовник вынужден был признать, что не видит в Салтыковой ни сознания содеянного, ни раскаяния. После этого чиновники, проводившие следствие, просили Екатерину II разрешить им подвергнуть Салтыкову пытке. Однако Салтыкова по своему родству и связям покойного мужа принадлежала к самым знатным людям того времени. И Екатерина II не разрешила подвергнуть её пытке, но приказала передать, что пытки не миновать, если та не признается добровольно. Салтыкову подвергли только психологической пытке – ей показали пытку над другим преступником. Однако вряд ли то, что она увидела, было страшнее чем то, что она сама проделывала над своими людьми. Не исключено даже что Салтыкова получила удовольствие от вида пытки. И душегубица осталась при своих показаниях – крепостные всё врут, убийств не было, а были побеги крепостных.

Тем не менее следствие собирало свидетельства. Возможно это было одно из первых уголовных дел, проводившихся в привычной нам манере – путём сбора свидетельских показаний, улик, обысков и т.п. 2 октября 1768 года Императрица вынесла решение по делу Салтыковой. 10 декабря был опубликован специальный сенатский указ. В указе было сказано следующее:

«

Указ ея императорского величества самодержицы всероссийской. Из правительствующего сената объявляется во всенародное известие.

Вдова Дарья Николаевна, которая по следствию в юстиц-коллегии оказалась, что немалое число людей своих мужского и женского полу, бесчеловечно, мучительски убивала до смерти, за что по силе всех законов приговорено казнить её смертью, о чём от сената ея императорскому величеству поднесен был доклад. Но ея императорское высочество, взирая с крайним прискорбием на учинённые ею бесчеловечные смертные убийства, и что она по законам смертной казни подлежала, от той приговоренной смерти её Дарью освободит, а вместо смерти повелеть соизволила:

1-е. Лишить её дворянского названия, и запретить во всей Российской империи, чтобы она ни от кого, никогда, ни в каких судебных местах и ни по каким делам впредь именова не была названием рода ни отца своего, ни мужа.

2-е. Приказать в Москве в нарочно к тому назначенный и во всем городе обнародованный день вывести её на первую площадь, и поставя на эшафот прочесть перед всем народом заключённую над нею в юстиц-коллегии сентенцию, с исключением из оной, как выше сказано, название родов ея мужа и отца, с присовокуплением к тому того ея императорского величества указа, а потом приковать её стоящую на том же эшафоте к столбу, и прицепить на шею лист с надписью большими словами: «мучительница и дущегубица».

3-е. Когда она выстоит целый час на том поносительном зрелище, то чтобы лишить злую ея душу в сей жизни всякого человеческого сообщества, а от крови человеческой смердящее ея тело предать собственному промыслу Творца всех тварей, приказать, заключа в железы, отвести оттуда её в один из женских монастырей, находящихся в Белом или Земляном городе, и там под которой ни есть церькви посадить в нарочно сделанную подземельную тюрьму, в которой по смерть ея содержать таким образом, чтобы она ни откуда в ней свету не имела. Пищу ей обыкновенную старческую подавать туда со свечею, которую опять у ней гасить, как скоро она наестся. А из того заключения выводить её во время каждого церьковнаго служения в такое место, откуда бы она могла оное слышать, не входя в церковь…

…Сообщники же ея, дворовые люди, которые в смертных убийствах с нею участие имели, и поп, который оныя тела заведомо погребал, по снятии с него священнического сана, наказаны кнутом с вырезанием ноздрей и поставлением знаков сосланы в Нерчинск в вечную работу.

И о том во исполнение предписанного ея императорского величества высочайшего указа правительствующий сенат приказали: во всём государстве публиковать печатными указами, что через сие и публикуется

»

Салтыкова просидела в подземной тюрьме в московском Ивановском женском монастыре с 1768 по 1779 год. После этого ей сделали послабление и перевели в застенок, пристроенный к стене храма, где она находилась вплоть до своей смерти 21 ноября 1800 года.

В 1862 году в «Русских достопамятностях», выпуск пятый (судя по всему что-то вроде жёлтой прессы того времени) была напечатана заметка, в которой Салтыкова называлась «извергом женского пола и человечества». В заметке про её заключение говорилось, что «насущную скудную пищу подавал ей солдат сперва в окно, потом в дверь. Там она, по сказаниям старожилов родила от своего караульного… Молва народная даже обвиняла её в людоедстве, будто бы Салтычиха употребляла себе на жаркое вместо сладкого мяса, женские груди». Застенок, в котором до смерти содержалась Салтыкова, разобран в 1860 году.

Стоит отметить, что конечно же историю про Салтычиху активно использовала вся т.н. «прогрессивная общественность», чтобы показать, какие зверские порядки творились в России до революции. Однако же даже беглое изучение этой истории говорит, что случай с Салтыковой был эксцессом, который взволновал даже привыкшую к смерти общественность конца XVIII века. Что неоспоримо, крепостная система ввергла крестьян в ужасные условия, если их хозяином становился психопат и садист вроде Салтыковой. Правда история других похожих случаев не сохранила. Более того, следствие над Салтыковой вызывало в образованном обществе дискуссию о крепостном праве. В тое время Вольное Экономическое Общество, одним из деятелей которого был приближённый к Екатерине II граф Г.Г.Орлов, предложило на общественное обсуждение вопрос о крепостном праве в России. Идея освобождения крестьяне от крепостной зависимости неоднократно посещали Екатерину II. Есть свидетельства, что существовал начертанный собственной рукой императрицы проект закона, по которому все дети крепостных, рождённые после 1785 года, должны были считаться свободными.

Эта дата была выбрана не случайно. 21 апреля 1785 была дарована вольная грамота дворянству (с этого момента дворяне освобождались от обязательной государственной службы). В связи с чем логичным выглядело бы и параллельное освобождение от крепостной зависимости крестьян, поскольку крепостная зависимость крестьян от дворянства была справедлива только в той мере, в какой и сами дворяне были как бы крепостными государства. Однако проект об освобождении крестьянских детей с 1785 года так и остался проектом. А отмена крепостного права произошла только спустя 76 лет, когда было уже слишком поздно.

По материалами журнала «Русский архивъ», выпуск 2 за 1865 год.

Ну и добавлю толику мистически-фантастического, но при этом реального. Как-то поздним ноябрём прошедшего года был я недалеко от Донского монастыря. Решил зайти на могилы Ивана Ильина и Владимира Каппеля. Время было ещё не очень поздно, но уже сумеречно. Обычно среди могил ходят любопытнее, смотрят, читают. Но тут и время уже сумеречное, и мокрый снег пошёл. В общем никого нет. Только возле какой-то стариной могилы тётка в стареньком балоневом пальто крутится, словно ждёт что-то. Ну я мимо прошёл, дошёл до Ильина, Каппеля, Деникина. Постоял минуты две. Темно уже почти, мокрый снег усилился. В общем не то время, чтобы там долго задерживаться. Пошёл обратно.

Вдруг эта давешняя тётка, когда я мимо шёл, ко мне неожиданно подходит и просит милостыню. Словно только меня и ждала. Чего она в такое время в таком месте за милостыней стоит, ведь нет тут никого? Но решил дать мелочи. Вытащил мелочи сколько было в карманах, и сую ей в протянутую руку. Потом глянул ей в лицо и прямо как в кино – страх меня взял, хотя вообще-то заставить меня волноваться не так уж просто. Вроде ничего особенного в лице. Но какое-то эдакое – тянет сказать «мертвецкое», но не такое. А просто страшное. Но не старое, а лет 30-40. Зубы кривые. И глаза какие-то нехорошие. Ну реально страх меня пробил, такой знаете, как в детстве ночью в лесу, когда кто-то скажет «смотри, приведение!» Ну я быстрым шагом пошёл в Большой собор монастыря. Почему-то решил, что надо непременно а собор зайти. Зашёл.

Встал к ларьку за свечами, а сам на двери входные смотрю. Тут дверь открывается слегка и эта тётка втекает. И начинает недалеко от свечного ларька тереться и на меня поглядывать. Ну прямо «Вий» какой-то. Я свечи купил и быстрее к алтарю. Свечи ставлю, а сам чего-то нервничаю и на главный вход гляжу. А там уже эта тётка. Тоже глазами чего-то ищет. Меня увидела и стоит на меня глядит. Неприятно как-то. Страха правда уже особого нет, но всё равно знаете как-то не того. Темно за окном, храм полусумрачный, службы нет, людей мало. И эта странная тётка за мной следит. А я всё в голове прикидываю – правильно я ей милостыню дал, или не надо было, или мало дал. В общем нервы совсем что-то того, шалят. В общем поставил свечи и через боковой притвор утёк. Потом на улицу и скорее из монастыря. Перепужался, однако. Правда тётка за мной уже не последовала.

А к чему я это? Ах да, забыл сказать. Могила, возле которой тётка крутилась, когда я мимо проходил, это была могила Салтыковой Дарьи Николаевны.

Вот, собственно, и всё.

PS: Прежде чем оставить комментарий, прочтите правила общения, которые действуют в моём блоге.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив