Стихи отправленные в Альманах «Главная книга», в Барнауле

alexeyberegovoy — 14.10.2024 К Данте Дуранте ди Алигьеро (возвращаясь к Божественной комедии)

Я помнится сидел на этом камне
и созерцал видения эпох.
Передо мною колыхались плавно,
за наволокою тенистою лесов,
картины вечности незримой человеку,
как горы, тут стоящие от века,
лишь тем стадам по ним пройти дадут,
которые не ведают о том, что нужен путь.

Течение времён, иные измеренья,
потуги Космоса в желаньи рай создать,
но есть молитвенник, от Данте, его мненье,
святым учебником нельзя пренебрегать.
Блистательный понтифик Ватикана,
он громоздил в издательстве миров -
витрины проповедей. Там мы,
вкусив историй страшных его снов,
всё меньше ужасались внешних
течений отраженья Бытия.
Пред нами разбегались все надежды
и, потерявшись суетою дня,
текли дорогою, которую не видел каждый.
Великолепие живых картин
не сделает нам грешным праздник.

Кто не любил тех райских парков
и прочих ревностных складил,
не ждал божественных подарков
и страждал мук? Как я его учил.
Наверное второй из предков Рима,
к Писанию не оживший ещё,
волками кормленный, волчицею простимый,
желал бы встретиться с ним очень горячо.
Усталый стражник, пришлый воин,
здесь он ни дома, ни в гостях.
Здесь он потерян, и в глубоком, не озаряет по ночам.
Он херувим не с райским светом,
не с тьмою адовых чертил.
И он не сер, в том нет секрета,
в нём не ужился серафим.

Местами нет творений изначальных.
Давно уж истекли. И лишь пустою бороздой алгол утерянных деталей,
язык пристанищ всех былых,
рисует нам картины прежних.
Ты, о морщинах позабыв,
увидеть хочешь всё как прежде.

Мужайся! Нету счастья в мире.
Не станет Бог посулами марать
песок калёный на равнине.
Оазисы ему под стать
лишь миражи, которые плывут поныне,
чтоб путника собой опустошать.
Безветренен лишь лик лукавый старца,
что брёл своим посылом в вечный сонм
и волокитил Завселенские мытарства,
со скорбью чтя, над томиком… с крестом.
Что ж… спеси к Богу не помеха
и мытарь, семеня тропой,
искал себе хоть в том утеху -
что чтил Вселенской головой.

Им счёт вести я не посмел

Им весело, они ещё живы и рады и не скучают в блуднях дней. Поют псалмы, которые похожи на шарады, что ж... песнопения могли быть и скудней.

Не видел в них спасителей в грядущем, они и в прошлом мало что спасли. Лишь дым кадил глаза слезил всё пуще и думалось: «Скорей бы понесли».

Вот на руках несут, так чинно, чередою, за простынями слышен чей-то плачь, я бы, наверное, забрал их всех с собою, но право слово, им я не палач.

Пускай возвысят имя моё в суе, пускай мне ровней из кремлёвских стен - весь прах вождей, что мне уже не судьи, и тот, который не попал в их плен.

Со мною очередь людская спешит проститься. Будто не у дел, над мною ангелы сбивались в стаю.

Им счёт, вести я не посмел.

К Афанасию Фету (Возвращаясь к стихотворению: «Я пришёл к тебе, с приветом»)

Покуда песни не созрели,
струну не приласкал скрипач,
ты спишь. Во сне, на самом деле,
закаты повстречая, ты не плачь.

Они приходят нам с устатку:
от дерзости, не темноты.
А сумрак лишь причина недостатка,
того, чего, увы, не видишь ты.

Так много Солнце рассказало,
так много птицами пропел.
Так много слов тебе назвало,
всё то, что посмотреть успел.

Теперь же осень. Солнце пало,
лишь очертания теней.
Слов нет. И нет того, что звало...
Здесь нет названия теперь.


Кстати... Прошу других авторов проявить интерес к этому конкурсу. Надо бы поддержать Издательство.

Ссылка на конкурс:
https://idkniga.ru/gs24

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив