Сосиски

Приезжаем в Рязань. Селимся в классную гостиницу. Обедаем в ресторане. Покупаем новые аудио кассеты. Вечером идем в самый хороший клуб. Зажигаем по полной.
Мне нравилось «клубиться» в других городах больше, чем в своем. Там можно было дурачиться, не задумываясь над тем, что о тебе подумают посторонние. А дома приходилось всегда показывать мастер класс окружающим, не выходя за рамки дозволенного.
После клуба возвращаемся в номер. Утром завтракаем и пересчитываем наличность. Понимаем, что на вторую ночь лучше перебраться в более дешевую гостиницу. Переезжаем. Днем делаем дела, вечером новый клуб. Дежурный почти не употребляет, так-так утром ему за руль. Три-четыре часа спим. В шесть утра подъем, завтрак и далее в Курск. В дороге слушаем новые кассеты. Мощные динамики обязательные атрибуты наших тачек.
Помимо свежих концертов, я купил в Рязани «пленку» Бетховена. При подъезде к Курску, врубаем «9 симфонию», как и положено – на полную мощь. Шок! Шок не проходит даже спустя несколько минут. Кассеты с современными звездами, обесцениваются до уровня ковриков.
Прибываем в Курск. Проверяем содержимое карманов. Начинаем искать самую дешевую гостиницу в городе. Такая есть - с туалетом и ванной в коридоре. Селимся. Днем дела, вечером – лучший клуб. Перед клубом, в номере принимаем на грудь. На клубный алкоголь уже не хватает денег. Зажигаем. Утром встаем, завтракаем, покупаем несколько понравившихся кассет и – домой! «Фирменные пленки» с хорошей музыкой в то время были редкостью. И то, что можно было найти в одном городе, в другом оказывалось большим дефицитом.
До дома более 1000 км. Наличности осталось: на бензин, две чашки кофе и пару бутербродов. Деньги проедаем быстро. На улице зима, поэтому особенно не разгонишься. Поездка предстоит долгая. Желудок моего товарища имеет одну особенность – он всегда пуст. Вовкин рост составляет 196 сантиметров. Его желудок - около двух с половиной метров. Через пятьсот километров понимаю, что у друга может случиться голодный обморок, или он превратится в людоеда. Единственное мясо рядом с ним - я. Принимаю решение – менять нераспечатанные кассеты на сосиски. У нас обоих короткие стрижки. Причем у Вовки еще и лицо «авторитета», со шрамом. Останавливаемся на трассе около ларька. Зимний вечер или ночь.
В то время был очень популярен итальянский певец Эрос Рамазотти. У нас есть его нераспечатанная кассета. В реальном пересчете одна кассета стоит где-то шесть, семь сосисок. Но если учесть, что в дыре (где мы остановились) таких кассет не достать - стоимость ее вырастает в разы. Решаем менять Эроса на сосиски по льготному курсу: одна кассета – четыре сосиски. Подходим к крайнему ларьку, который стоит в стороне от других.
В маленькое окошко залазает моя физиономия и вежливым голосом спрашивает у юной продавщицы:
- Девушка, почем у вас сосиски? – Девушка называет цену.
Сзади меня приплясывает на морозе голодный друг. Он держится из последних сил. Его суровый взгляд говорит о многом.
- Девушка, а вы музыку любите? – Продолжаю я. Понимая, что с ней начинают заигрывать, юная красавица хихикает, заявляя в ответ, что-то вроде:
- Смотря, какую. Хорошую люблю. А что?
Не выдержав, запаха горячих сосисок из окошка – Вовка надевает ларек себе на голову. Придавив мою физиономию, внутрь палатки протискивается лицо со шрамом, и изголодавшимся голосом чеканит:
- Девушка, у меня есть кассета Эроса Рамазотти! Это очень хорошая музыка! Вы наверняка его любите! И еще есть кассета с итальянцами! Они обе запечатанные! Давайте я дам вам Эроса Рамазотти, а вы дадите мне сосиски! – С этими словами Вовка просовывает между нашими челюстями свой кулак, из которого торчат две кассеты.
Любуясь брутальным лицом покупателя, девушка выглядит оглушенной. Пауза. Даже сквозь утепленную стенку торговой палатки, я слышу завывание вьюги в животе друга.
Наконец, набрав полные легкие воздуха, продавщица выдыхает:
- Сколько?
- Если можно, то по четыре за кассету. – Говорю я.
- А если не жалко, то по шесть. – Заглотнув слюну, добавляет мой товарищ, глядя на то, как продавщица торопливо накидывает в бумажный пакет булки с сосисками.
Не отрывая глаз от Вовки, она заканчивает отпускать товар и протягивает ему заказ.
- Спасибо вам, добрая девушка! – Говорит лицо со шрамом девчонке, ожидающей дальнейшей экспроприации товара. Мы садимся в машину и уезжаем. Вовка замаривает червячка, оставляя меня в живых.