сон в летнюю ночь

- Ты чаго старый? - проскрежетала старуха. - Никак лунную тинктуру варишь? Ась?
- Да, я ж чуть-чуть. - ответил тот. - Только линии судьбы там чуть подправлю.
- Чьи?
- Мотоциклиста и дерева...
- Стой! - воскликнула Софья Андревна. - Я запрещаю! Ишь чаго удумал.
- Ну, а чо он ночи напролёт под окнами тарахтит. Никакой мочи нету уже. Я им не больно судьбы подправлю, так, чутка, для ума.
- Нет! - вскричала старуха, отбирая у Аутлукова циркуль. - Не смей! Ты же не бон-по какое-нибудь, чтобы дурно воздействовать на живые организмы. Мы должны быть мягче, терпимее, толерантнее. Вон, гляди: луна какая багровая, - указала она пальцем в окно. - Явно не одобряет твои помыслы. Прекращай даже думать о дереве! Не будешь?
- Не буду.
Старуха повернулась и вышла, унося с собой циркуль.
- Не буду. - повторил Аутлуков и взял из ящика алюминиевую ложку. - Буду о луне думать...
--------------------------------------------------------------------------------------------
Антоний Модестович Шлямбур, малолетний дебил тридцати семи лет от роду, заглушил мотоцикл и огляделся. Кругом, насколько хватало глаз, простиралась поверхность, покрытая светящейся пылью, в которую по щиколотку провалилась нога в ботинке как у американского шерифа. Над головой висела огромная, в полнеба, голубая планета. Невдалеке стоял, не шолохнувшись, воткнутый в регалит звёздно-полосатый флаг...
|
</> |