«Соцгарантизм». Хоть имя дико... - ч. 1.

wyradhe — 18.11.2018 «Соцгарантизм». Хоть имя дико... - 1


(1) Лирическая часть – заключается в том, что меня уже почти 30 лет периодически самые разные братья по разуму и образованию определяли то социалистом, то социал-демократом, то красным. Я никогда не возражал – смысл? В свое время почти-трех-летний сын одних знакомых, впервые увидев в моем лице человека с большой черной бородой, с интересом спросил: «Дядя, вы - Бармалей?» Я не стал подрывать установившиеся в его юном разуме соотношения, по которым черная борода присуща именно Бармалею, а применился к ним и сказал, что я родственник – допустим, брат – Бармалея, но хороший. И этим я от Бармалея отличаюсь, а потому и знакомства с ним не веду. Сын знакомых огорчился: оказалось, что тот самый разбойник Бармалей интересовал его намного больше, чем какой-то хороший его брат или еще кто бы то ни было хороший.

Объяснять людям, интернализовавшим стандартную новоевропейскую классификацию измов и автоматически раскладывающим по ней то, с чем они сталкиваются, не проверяя саму классификацию на адекватность реальности (проверь они ее, они бы ее стремительно раз-интернализовали) – это представляется мне делом не более и не менее продуктивным, чем просвещение двухлетних детей. Потому я никогда и не тратил времени на то, чтобы уходить в отрицаловку и пояснять, почему именно я не «социалист» и т.д. (хотя из всего на эту тему читанного мне лично ближе всего А. Турбин: «Я, к сожалению, не социалист... И даже, должен сказать, не могу выносить самого слова «социалист». А из всех социалистов больше всех ненавижу Александра Федоровича Керенского» – с поправкой на то, что с тех пор утекло много воды, и даже и тогда социал-демократами и социалистами иной раз называли себя по разным причинам те, кто никак под эти термины, в сущности, не подходил, а уж с тех пор... Половина тех из известных мне лично людей, кто сам себя в 90-х называл социал-демократами, ничем от меня не отличались ни по программам, ни по оценкам настоящего и прошлого, а половина от этой половины ничем от меня не отличалась еще и по оценкам каких бы то ни было _людей_ прошлого (вторая половина полагала, что в XIX веке иным людям было и простительно желать обобществления; я бы сказал, что это ни для какого времени не простительно, но для, скажем, 1990-х годов простительно так думать о каких-то покойниках вековой давности).

(2) По причине этих терминологических сложностей ниже будут применяться два неологизма: соцгарантисты и лефтисты. Под социальными гарантиями подразумеваются перераспределение и соответствующее общественное/ государственное / бюджетное обеспечение (в том числе услугами, пособиями, работой) – бесплатное или по сниженным твердым ценам, в том числе в кредит, товарные гос. интервенции по сниженным ценам и раздачи; асимметрично-селективное урезание базовых коренных прав экономически сильнейших участников сделок в пользу экономически слабейших (прогрессивный налог, антимонопольное законодательство и т.д.); общее ограничение базовых коренных прав участников обменных сделок, направленное в пользу слабейших (изъятие, скажем, земли из того, что можно продавать или закладывать и отдавать за долги; ограничения снизу и сверху тарифов и цен, кассации долгов, минимальные зарплаты и т.д.).

Под базовым коренным правом участников обменных сделок понимается прежде всего право продавать или не продавать по той или иной цене тому или иному контрагенту по своей воле и по не ограниченной никем третьим договоренности между ним и контрагентом.

Поскольку практически все общества всех времен рассматривали как коренное право любого своего не-преступного члена так называемое право на жизнь, то есть, реально, право на экономически посильное для общества обеспечение ему такой ситуации, при которой он, будучи готов совершать общественно-полезную работу, не умирал бы с голоду, от непосильного труда или от невыносимых его условий, а будучи недееспособен – содержался бы на средства общества,

– то подавляющее большинство обществ признавали необходимыми социальные гарантии, см. ниже.


Под «лефтистами» понимаются ниже те, кто к этому добавляет что-то из следующего списка:

- (а) заявление, что собственники, живущие не своим трудом, а предоставлением кому-то возможности трудиться на их собственности (арендодатели, работодатели) и иные рантье, суть тем самым угнетатели, обворовыватеои и враги трудящихся, а государство, охраняющее эту их собственность, тем самым тоже угнетатель и враг трудящихся;

- (б) мнение, что по сей причине собственность такую можно отнимать в общий фонд не по каким-то чрезвычайным причинам в виде исключения, а просто для вящего лучшего;

- (в) мнение, что и для урезаний прав участников обменных сделок (будь то всеобщие урезания или селективные поражения в правах именно сильнейших), и для залезания в чужой карман при перераспределении (перераспределение по определению является таким залезанием), - для всего этого достаточной причиной является то, что социально слабейшим / трудящимся, в чью пользу все это вводится, так будет лучше;

- (г) терпимость к чему-то из вышеизложенного. В жизни бывает так, что приходится действовать совместно с кем угодно, но это нимало не требует терпимости к тому, с кем пришлось вступать в союз. Лондонские поляки, Трумэн и Черчилль были союзниками СССР, Хорти и Телеки были союзниками Гитлера – ну вот если кто-то к своим временным союзникам с одним из признаков (а),(б), (в), относился как-то иначе, чем перечисленные – к своим указанным союзникам, то это и есть терпимость (г). Ну, конечно, и сама готовность идти на союз с носителями (а), (б) или (в) иначе как на большое зло по тяжелой необходимости – есть терпимость (г).


(3) Евгений Петров в одном их своих фронтовых очерков от зимы 1941/1942 выводит некоего удивительного пленного - молодого немецкого преподавателя музыки из Касселя, который получил гитлеровское музыкальное образование и потому уверен, что во Франции вообще не было достойных упоминания композиторов, а в Италии и России было по 1-2 таковых; а вот немецкая музыка... Я не знаю, возможно ли было хоть что-то подобное в реальности, или Петров просто сочинил все это о своем «Рейнгарде Райфе», а то и самого этого Рейнгарда. Но вот «нормально-образованных» людей рубежа XX и XXI вв., убежденных, что граммофон изобрел император Франц-Иосиф, что социальные гарантии придумали лефтисты в XIX в., а до них разливалось бескрайнее море неограниченной эксплуатации, и все считали, что так и надо, кроме отдельных искателей странного и борцов за народ, - вот «образованных», убежденных в этом убогом вранье, которое даже никто, кажется, специально не придумывал, а так – любимой многими, а привычной «еще более многим» лефтистской музыкой навеяло, - я встречал неоднократно. С 1992/93, первого года моего преподавания, и по сей день, сообщая первокурсникам о том, как обстояли дела реально, я массово встречаю круглые глаза: как? им никто никогда ни о чем таком не говорил! Что? Даже еще и после введения бессрочного сыска в 1649 году ("введение крепостного права") и у помещиков, и у бояр-вотчинников исправно отнимали земли по суду за чрезмерную эксплуатацию (до примерно 1690 плюс-минус)? Что? Владение землей и сеньориальные права по отношению к крестьянам, на ней сидящим, в России (до 1762) было в норме, по общему принципу, правом лишь ряда государственных служащих, было их вознаграждением за службу (церковное землевладение идет по сути сюда же, всяких вдов оставляем в стороне), а просто богатства для этого не хватало? Что? Генрих VII на обезземеливание ответил не только карами и казнями за бродяжничество без определенных занятий, а еще и запретами сгона с земли и программой гарантированного обеспечения жильем и работой за общественный счет («работные дома»)? Что? Цари Вавилонии...?

Между тем примеров соцгарантизма можно привести бессчетно. Его первые известные мне прямые формулировки относятся к рубежу III/II тыс. до н.э.: "[Правление] государя создан[о] как опора, чтобы поддержать спину слабого" (поучение Хети III Гераклеопольского); по расхожим клише месопотамских царских эдиктов начала II тыс. царь стоит на то, "чтобы сильный не притеснял слабого", "для того, чтобы удовольствована была плоть люда страны", чтобы сироте, вдове и притесненному оказывать справедливость. Все это были нимало не пустые слова: в Египте Среднего царства не было частной собственности на землю, были наследственные держатели государственной земли, широкое обеспечение их в случае бед их госзапасов, сановников держали на кормлении и жаловании, ежегодно проводились "смотры" юношей с распределением их на те или иные занятия (с учетом, видимо, наследного статуса, желания и личных достижений), так что выходцы из простого населения могли попасть на госслужбу и возвыситься до любых чинов. В Месопотамии держали фонд государственной земли, предоставлявшейся для обработки за повинности, и иных государственных рабочих мест, проводили кассации долгов и долгового рабства, постоянные государственные товарные интервенции по твердым ценам, ограничивали цены, тарифы, ростовщический процент, предельный срок долгового рабства...

С середины I тыс. до н.э. появляются первые известные мне формулировки "соцгарантизма" в прямом противопоставлении двум другим социально-политическим линиям: свободе сильных экономически подчинять слабых на любых условиях и «раскулачиванию». В 18-21 веках первой из этих линий отвечает правофритредерство, номинально идущее от _некоторой части_ учения физиократов, выломанной из контекста и развитой Адамом Смитом и Рикардо; впрочем, когда Великая Французская революция запретила профсоюзы под невероятно наглым и лживым предлогом [профсоюзы-де суть сословные организации, а Свобода, Равенство и Братство упразднило сословия], там не на Смита с Рикардо смотрели, а просто гуляли в свою волюшку и в свою пользу. В I тыс. до н.э. этому отвечала неограниченная свобода кабальных сделок, в том числе передача земли в залог за долги и долговое рабство, полная частная собственность на всю землю и пр. "Левое раскулачивательство" тоже имелось и в I тыс., но оно не заходило дальше требований уравнительного разделения земли при сохранении частного пользования наделами и доходами от него – и мало кто договаривался (как это сделали спартанцы) до запрета употреблять этот доход как капитал, в свободных в широких рамках обменных сделках. Так что лефтизм в те поры практически никогда и нигде не доходило до высот 1800-2000 н.э.: социализм/коммунизм в то время мерцали какими-то совсем уж маргинальными, локальными, редкими, нежизнеспособными и тусклыми огоньками – даже в Спарте его не было, разве что Платон пропагандировал общую собственность в идеальном государстве – но и то не для всех, а только для служилой элиты (видимо, и у Платона брезжило, что ежели обобществить собственно хозяйство, так ведь даже в идеальном государстве от голода поколеют).

И вот от середины I тыс. уже доходит провозглашение «соцгарантизмом» своей вражды и к более «левой», и к более «правой» линиям. Солон в первой половине VI века до н.э. прямо описывал свою политику (не допустить лишения крупных землевладельцев земли в пользу бедных, в то же время вернуть бедным заложенную за долги землю, запретить изъятие земли в залог за долги, регулирование долгов, освобождение от долгового рабства и т.д.) как «средний путь», примерно так: ..Простой народ и во сне не видел того, что у него есть сейчас благодаря мне... А вятшим и сильнейшим людям тоже подобало бы меня хвалить, ибо иной, чем я, не сдержал бы и не воспретил простому народу утолить свой пыл и отобрать их богатства... Я же встал как межевая разделительная стена на средней мере между их двумя толпами. - Затем Писистрат (вторая треть VI в.), как показал, в частности, Х. Туманс, в своей изобразительной пропаганде показывал себя как разрешитель тяжбы, медиатор-посредник между богатыми и бедными (причем прикрывающий бедных, но не дающий раскулачить богатых). Таковым он выступал и на деле, проводя активную политику создания рабочих мест на бюджетные средства, льготное кредитование крестьян, гос. помощь им и т.д. Персидский Дарий I (конец VI в. - начало V в.) в своих надписях заявлял: "Не таково мое желание, чтобы слабый терпел несправедливость ради сильного, но и не таково мое желание, чтобы сильный терпел несправедливость ради слабого. Мое желание — справедливость". Здесь тоже совершенно четко заявлено, что среди сильных есть тенденция сожрать слабых, среди слабых – тенденция «разделить помещика», а государство не допустит ни того, ни другого, считая то и другое несправедливостью.

С тех пор считать все это - не пересчитать. До фритредерских цензово-конституционных обществ первой половины XIX века, прикрывавшихся дикарским шарлатанством "рыночного" извода политэкономии (Смит – Рикардо) как-де последним словом науки (точно так же дикарским шарлатанством обобществительного извода политэкономии, тоже берущим исток у физиократов, прикрывались режимы "левых-тм") все это было попросту банальщиной. Иные режимы могли не использовать эту банальщину, но все прекрасно помнили о том, что принципиально она нормальна и банальна. Примеры навскидку - регулирование экономики Тюдорами (которые, помимо вышеупомянутых мер, еще и регулировали цены и квоты на экспорт так, чтобы оградить и мужиков, и тех, кто покупает у мужиков, от разорения и недоедания)... Ограничение помещичьей эксплуатации Йозефом II... Выделение трети дробной крестьянски-помещичьей собственности в собственность крестьян Александром II, новые прирезки от одних к другим, которые он стал готовить накануне гибели... Гракханская реформа (напомню, что ее так-таки приняли и начали кое-как проводить, а сама реформа касалась земли, находящейся в верховной общественной собственности, и не имела ничего общего с поравнительством: богачам оставалось по 500 югеров земли - при размере участка бедняка в 5 югеров! - а остальное, сверх 500 югеров, должно было быть отрезано от богачей и пойти бедным на участки до 30 югеров, права на которые уже нельзя было бы перепродать ни частью, ни целиком, можно было бы лишь вернуть их обществу. Иными словами, по реформе Гракха богатый землевладелец-гражданин должен был бы быть раз в 15-20 богаче рядового землевладельца-гражданина, просто именно в 15-20, а не в сотни раз, и рядовому с лихвой хватало бы земли для вполне зажиточной жизни)... Экономическая политика Наполеона I, поддерживавшего определенный уровень рабочих заработков неформальным давлением на работодателей и, главное, государственными заказами (и заказами придворных по его указанию), поддерживающими производство и создающими рабочие места.. Разрешение Наполеоном III стачек и профсоюзов, запрещенных некогда Франц. революцией... Рабочее законодательство Бисмарка и Александра III... Да Старый порядок во второй пол. XVIII в. тратил на помощь бедным более 10 проц. бюджета, да еще практиковал регулирование цен и товарные интервенции по твердым ценам при неурожаях, как и иные виды помощи – это не помешало корою другими сторонами своей финансовой политики доводить население до все нарастающей бедности, разумеется, но при любой организации экономики и любых общих принципах экономической политики власти, если они злоидиотские, могут довести среди бела дня дело до полной катастрофы.

Вопрос о том, мирно проводить соцгарантии сверху, или революционно - снизу, вообще никакого принципиального значения не имел. Если на крайний случай можно поднимать бунт и свергать власть, чтобы посадить пристойного правителя вместе плохого, почему нельзя-то на такой же крайний случай сделать то же самое для того, чтобы государство или сильные не слишком уж ели поедом остальное население? Во вменяемых обществах речь при этом и шла только о мере, там повстанцы не учиняли изуверски-идиотских замахов на частную и государственную эксплуатациию, на частный обмен и на неравенство и наличие "верха" как таковые. В Китае не раз и не два всенародные восстания свергали династию, и новая династия действительно вводила ограничения и обеспечения или смягчения в пользу низов; во II в. до н.э. один уникальный ханьский государь даже ввел бюджетное пенсионное обеспечение по старости (недолго оно после него, правда, держалось), - а ведь его не было в Китае даже при Мао и ко, и развиваться кое-как, хоть частично, оно стало только в последние десятилетия. Омейядов снесли под теми лозунгами, что те слишком много берут налогов и слишком обременяют людей повинностями. Основная масса сносивших была идиотами: Аббасиды их скрутили существенно сильнее и налоги и повинности тащили больше (кстати, это один из первых примеров того, как революционеры, возглавляемыми идейно-подпольно-боевой партией, захватывают власть под общими лозунгами идейной чистоты и социальной справедливости, освящаемой Единственным Истинным Учением, - и немедленно после этого взятия ряд верных ленинцев уничтожается, и эта самая "партия" начинает тиранить и нагребать под себя куда больше, чем те, кого она свергла). Но тем не менее факт есть факт: никого не удивляло, что на династию поднимается восстание из-за больших налогов, и при этом повстанцы совершенно не собирались отменять того же типа государство и его податную эксплуатацию, они шли на восстание лишь из-за _меры_ во всем этом.

Таким образом, соцгарантисты-с-частной-эксплуатацией-и-государственной-иерархией работают и сверху с высоты законного престола, и выходят снизу и берут эту самую нормально-государственную власть восстаниями. Никто никогда - в нормальные времена - ничего тут принципиально запретного не видел, право на мятеж против не исполняющей своих обязанностей перед обществом властью официально, на государственном уровне признавали в Хатти, в Вавилонии, в Ассирии, в Риме, в Китае... Этот граммофон тоже изобрели вовсе не асвабадзители 18-20 веков. Просто повстанцы вышеуказанных времен не бредили искоренением неравенства, частной эксплуатации и иерархического государства.

(4) От лефтистов, повторим, соцгарантисты радикально отличаются тем, что ничего не имеют против самих по себе частной собственности, частного обмена, частной эксплуатации и найма как вида частного обмена, имущественного неравенства (хоть бы и очень большого), считают все это важным, естественным и необходимым правом людей, и не видят ничего определяющего, кроме изуверского бандитизма, в лефтистском шельмовании всего этого как воровства и угнетения и в готовности на этом основании экспроприировать, "чтоб всем в среднем стало лучше", -
но считают необходимым, как это испокон веков и было, вводить в определенном размере принудительные ограничения всего этого и принудительное перераспределение, чтобы "подстилать соломки" ниже определенной грани, чтобы страховать сограждан от того, чтобы они выпадали без вины за определенный уровень бедственности. То есть выставлять рамочные ограничения "свободному рынку" и т.д. – не пытаясь в то же время распространить "справедливость" на все его пространство, не считая его подлежащим «справедливости» и расценивая саму такую попытку как вопиюще несправедливую.

При этом они стараются избегать прямого и явного отбирания куска у более имущего А в пользу менее имущего Б, так как в этом случае взаимопомощь наиболее сильно идет против другого главного опорного кита жизни общества - ненападения. Конфликт этически-правовых императивов и компромисс между ними - неизбежное дело, поскольку любое базовое право, не получая ограничений, попирает иные не менее базовые права - но желательно по мере возможности таких конфликтов избегать. Поэтому соцгарантисты скорее предпочитают растворять помощь менее имущему за счет более имущего в общей складчине - то есть, например, если уж вводить бесплатное школьное образование или бесплатные школьные завтраки, то для всех, а не только для бедных. При такой системе все сбрасываются - по доле из своих кусков - на некий общий котел и получают одинаковые гарантированные пайки из этого общего котла, что отвечает общечеловеческой исконной нормативной практике. Здесь не от А отрывают просто кусок в пользу Б, а от А и Б отрывают по куску в пользу их обоих. Хотя совершенно очевидно, что реально тут богатый А больше платит за бедного Б, чем наоборот, и что сама эта бесплатная пайка нужна позарез именно бедному Б, а богатый А заплатил бы за нее спокойно (а часто и не пользуется ей вовсе. Есть много людей, которые пользуются лишь платным образованием и здравоохранением, однако налоги на бесплатное с них отлично при этом взыскиваются. Критично здесь то, что и этим людям предоставлена та же бесплатная пайка, а что они ей не пользуются, это уж их дело). Тем не менее нормальное общество предпочитает, если уж реально за счет более богатых оплачивать бесплатную пайку менее богатым, то чтобы та же пайка причиталась и самим более богатым, а менее богатые тоже как-то в это вкладывались. При этом разве что вводится прогрессивный налог в зависимости от богатства.
Еще более предпочтительно при _прочих равных_ вообще не брать от чьего-то куска, а лишь ставить рамочные ограничения на их обменные сделки. Однако поскольку прочих равных не бывает, то прибегают и к адресной помощи тем, кто беднее, из общего налогового котла, и просто к тому, чтобы отрезать кусок у А и дать Б.

Радикальное отличие всего этого от левых-тм - уже то, что тут прочно признается, что это мы субъекта А оправданно ограничиваем и берем с него долю его куска в пользу Б, а не то что тут-де Б возвращает тут себе часть своего куска, которую раньше все присваивал окаянный А (лефтистский взгляд). Асимметричная взаимопомощь - это не возвращение украденного законному владельцу, это перераспределение от законного владельца части его куска в общую пользу или в пользу слабейшего. На этом стоит общество, и всегда стояло (как, впрочем, и на охране "своих кусков" каждого члена общества), но описывать это как возвращение обществу и слабейшему части _его_ куска, который-де до того умыкал у него или несправедливо получал ценой его труда сильнейший - это, по мнению соцгарантистов, то самое политручество, за которое причитается общее содержание немецкой листовки про кирпик - уж какова там ни будь этничность политрука.

Соответственно, у соцгарантистов считается недопустимым прибегать к этому перераспределению и огранивению по первому чиху, или просто потому, что так выгоднее тем, кто беднее/слабее; и считается недопустимым считать, что всего этого надо побольше-побольше, насколько вот текущее соотношение политических сил и реальные возможности экономики позволяют. На потерпевшем крушение корабле в открытом море у пассажиров конфискуются все запасы и распределяются централизованно и уравнительно; во время ВМВ Англия, если не ошибаюсь, принудительно прикрепила ряд категорий своих рабочих к заводам; при надобности людей призывают на войну насильно. Но все это чрезвычайные ситуации (нечрезвычайная принудительно-асимметричная взаимопомощь осуществляется путем податей и повинностей, в том числе податей по прогрессивной шкале, - плюс рамочными ограничениями), а вообще прибегать ко всему этому желательно поменьше - настолько, чтобы люди могли не беднеть ниже и жить без своей вины хуже определенного уровня. Понятно, что определение самого этого уровня и того, как именно и в какой мере на это надо отделять средства, тоже будет полем непрерывного перетягивания каната, -

- но это не имеет ничего общего c той неограниченной социал-дарвинистской классовой борьбой, которую то фактически, то и прямо проповедуют лефтисты ("что можем отспорить-отжать у работодателя в реальную пользу рабочего при текущем соотношении сил и состоянии экономики, то и можно/нужно отспорить/отжать"), ссылаясь на то, что "не я такой, жизнь такая, работодатели все равно именно так себя и ведут" (при этом, кстати, почему-то, когда так себя ведут работодатели, это шельмуется, а когда так себя ведут работники - напротив. Ах да, я и забыл: они же просто возвращают свое, ибо-де все же создано их трудом. Советский Союз с кем хочет, с тем и граничит).

(5) "Леваки" и "Олигархи-соцдарвинисты-пусть-проигравший-плачет", как упоминалось, тоже явление давнее. Но и в помине не настолько давнее, как соцгарантизм: признаки наличие этих двух аберраций замечаются, повторю, в источниках лишь с VI в. до н.э. Ярким примером раннего реального проявления "левизны-тм" была, возможно, "Хилонова революция" VI в. в Спарте, введшая там "ликургов строй" (я принадлежу к числу тех, кто поддерживает именно эту из реконструкций, выдвигавшихся специалистами по Греции), но и это очень ограниченная левизна: община-то эгалитаризованная и деприватизировавшая есть, да только все равно земля поделена на отдельные наделы (только теперь на уравнительных принципах), и вся эта община – это вообще-то коллективный феодал над крепостными-илотами.

Интересно, кстати, что перед лефтизмом стоят два тяжких для него вопроса, ответить на которые он не может вот уже 150 лет на первый и больше 100 лет на второй. Первый вопрос состоит в том, почему сами трудящиеся совершенно не хотели обеспечивать друг другу свободный равный доступ к совокупным своим ресурсам, а при первой возможности отказывались и от общего хозяйствования и владения. Лук, котелок, еда, утварь, дом - тоже ресурсы, и в свое время главные ресурсы – а кто же это когда при так называемом «первобытном коммунизме» имел свободную возможность пойти и взять лук или нож соседа, взять еду соседа (уже ему распределенную или легально добытую им помимо системы общего котла) , взять драгоценные предметы соседа, завалиться в жилище соседа и жить там как в своем? Ничего подобного не было. Охотничье угодье - оно да, общее, и добыча главных средств к существованию – тоже, но только потому, что индивидуально охотясь, первобытные люди просто перемрут. А как только стало возможным и кормовую базу поделить на куски и вести хозяйствоо по отдельности каждому на своем куске, и с этим освоились – так общинники-трудящиеся немедленно именно это и сделали, не сговариваясь, по всему миру. И сделали они это сами по своему хотению, никакие эксплутаторы не заставляли их это делать, их просто еще не было – но почему-то практически все, независимо друг от друга, бежали при первой возможности как от огня от коллективного хозяйствования, вводя эти самое частное пользование и частную собственность. Это было огромное завоевание человечества, утолившее сильнейшие его потребности, составившее одно из самых важных для людей , дорогих им и необходимых им прав.

Ведь, повторюсь, переход от коллективного ведения хозяйства к частному не навязали людям кулаки и государи - их просто не было еще. Между тем "сам собой" переход от коллективного хозяйствования к соседской общине не происходит. Не бывает так, чтобы люди легли спать при коллективном хозяйстве, а проснулись – хоп, они уже соседская община. И бессознательно такого не бывает, и "стихийными" мало-помальными изменениями незаметными глазу, а там уже и назад поздно, не бывает. Это можно было произвести только сознательно, по желанию.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив