Снобизм
kwakin_misha — 02.09.2024 Сноб… В Петербурге вы часто слышите это слово. На каждом шагу...Но его понятие – какое-то смутное, расплывчатое. Слово непереводимое в точности. Есть русское определение. Но оно подходит приблизительно, отчасти. Это слово «чванный».
Снобизм – кастовая обособленность.
«Мы», «наш круг» - и все остальное, что ниже нас и с чем мы не желаем смешиваться.
Сноб – ревнитель хорошего тона. Попадаются настоящие маньяки на почве снобизма.
Снобы встречаются трех категорий.
Первая – это настоящие аристократы по происхождению, связям, положению. Себя и свои традиции они оберегают от вторжения смешанных элементов, которых в последнее время особенно много в петербургском обществе.
Если сын такого сноба женится на обыкновенной дворянке, отец приходит в ужас:
- Это mesalliance!..
Но делать нечего, приходится покориться. Сноб дает обед в честь невесты своего сына. И сзывает родню:
- Посмотрим, как она ест!..
Самая несноснейшая разновидность сноба – это выскочки, parvenus. С какой-то нервической, болезненной настойчивостью желают они попасть в высшее общество. И, залезая в долги, не останавливаясь перед унижениями, эти люди во что бы то ни стало жаждут усвоить привычки того круга, который их так пленительно манит... Является обезьянья подражательность, а, следовательно, шарж, утрировка.
Прежде всего – записаться в спортсмены: аристократия любит спорт и занимается им.
В одно прекрасное утро выскочка-сноб просыпается знатоком лошадей. Вы видите его на бегах, на скачках. Он учится ездить верхом, обзаводится лошадью и сам скачет в красном фраке и жокейской шапочке.
Его видят, на него указывают.
Он скачет!..
Его маленькая душа наполняется торжеством. Он вращается среди золотой молодежи, военной и
штатской и с таким апломбом критикует породы лошадей, словно отец его был не скромным провинциальным чиновником, а крупным барином, коннозаводчиком.
Все узнают вдруг, что этот молодой человек – рьяный охотник. Он покупает дорогую централку, наряжается в костюм опереточного тирольца и едет «бить» лосей, волков, медведей.
И все чаще и чаще слышите вы:
- «Наш» круг, в «нашем» кругу…
Он – балетоман. Он абонирован в первых рядах. Чтобы все видели. Он зевает, но ходит аккуратно, опаздывая, конечно, к первому действию.
В кулуарах Мариинского театра он счастлив, когда кругом видят, как с непринужденностью он целует балеринам ручки.
Вы его увидите на великосветских базарах. Всеми правдами и неправдами вотрется он в киоск графини такой-то. И помогает дамам «торговать».
Он в «своем» кругу.
Этот круг едва-едва выносит его, терпит, но он убежден, что здесь он свой человек.
К этому типу принадлежат и многие дети многих выслужившихся из ничтожества отцов. Они воспитывались в привилегированных заведениях, говорят по-французски и считают себя аристократами.
Этот круг чиновных выскочек превосходно описан в романах В.Г.Авсеенко.
Третья категория – снобы, у которых знатность рода заменяется богатством. Они дают обеды, рауты, вечера, стараясь украсить их букетом громких титулованных имен.
Они строго блюдут этикет. Строже, чем какие-нибудь настоящие рюриковичи.
Ко всему, что с точки зрения этих людей ниже их всех – презрительное высокомерие.
Снобы в хороших отношениях с Петровым или Сидоровым. Но в обществе, в том обществе, которого он так добивается, сноб не узнает Сидорова или протянет ему два пальца.
Как можно? Ведь подумают, что они дружны.
Сноб всегда чего-нибудь добивается, всегда преследует какие-нибудь цели.
Снобы сплошь да рядом, прямо или косвенно переходят в другую разновидность петербуржца, эти желают закрепить за собой кличку: Les gens chiques…
В сущности, это тот же снобизм, но более поверхностный, легкомысленный, рассчитанный на сомнительный блеск.
Les gens chiques…
Они должны появляться в дорогих первоклассных ресторанах. Только первоклассных.
И любит – не любит, хочет – не хочет, непременно пьет шампанское. Нельзя без шампанского.
И пьет не один. С ним должна сидеть за столиком модная содержанка, кокотка, певичка. Пусть не интересная, не молодая, не красивая, не умная, не модная, но с громким трескучим именем.
Это ему льстит. Надо, чтобы его ничтожное имя упоминалось рядом с псевдонимом сомнительной знаменитости.
Так надо, необходимо – он гордится этим.
В женщине он ищет не чувства, не привязанности, не сердца, души, а золоченной вывески. Он сходится с артисткой, шансонеткой, берет ее на содержание, не потому, что любит ее, а потому, что о нем будут говорить:
"Он живет с такой-то!.."
Жалкие, пустые, никчемные люди.
© «Петербургская газета», №105, 1909 год.
* Орфография, пунктуация, фотографии и видео автора бережно сохранены.
** Многие упомянутые в тексте г-ны признаны в РФ иностранными агентами, а также внесены в реестр террористов и экстремистов.