Слабый мужчина

miss_tramell — 07.04.2010 Утро нежное, любимые!

In my fucking honorable opinion, cлабый мужчина – это очень позорно. А, если он, к тому же, имеет непонятное томленье в яйцах по отношению к таким «пупсикам» как я, еще и опасно. Ибо могу захотеть измерять кокаин в доме сахарницами, а это крайне вредно для здоровья.

А слабый что? Поедет и купит. Ведь этого хочет любимая женщина. А если любимая женщина рассердится, то может и уйти. А как же я? Я же лублу ее...

У меня было несколько мужчин, ставших в отношениях со мной безвольными как гондоны со спермой. Именно ставших. То есть изначально они такими не были, а были вполне себе перцы. Как правило, они-то и «ерепенились» вначале: играли «бицухой», хуями и кошельками. Ну, прям мачо-мачо. А через несколько месяцев – бамс! - и резинка с белой жижей на полу. Фу!

И вот вопрос: безвольным гондоном мужчину делает любовь или гены?

Если интересно, история моих сношений со слабым мужчиной .

Гедас. Лондонский литовец. Диджей - аферист. Бритый налысо блондин. Рисковый и сдержанный. Красивый как Бэкхем и воспитанный как наследный лорд. Породистый, одним словом.
Я с ним познакомилась в Лондоне, еще до Мишки. Он был старше меня на три года. Сначала мы вместе тусили. Проводили ночи в клубах, целовались на задних сиденьях непонятно чьих авто, просыпались голодными у кого-то дома, предпочитая завтраку тысячи поцелуев, часами принимали душ вместе, потому что больше негде было потрахаться. Короче, было прикольно.
Через некоторое время мы начали жить вместе. А вот это оказалось уже не так весело. Гедас резко разлюбил клубы и увлекся домашним барбекю с пивасиком в компании таких же полусемейных пар, как мы. Я продолжала клубиться со Светкой по субботам, но каждая моя вылазка сопровождалась его трехдневным нордическим молчанием. Потом появился Мишка. Ну, а дальше вы знаете.
P.S. И все-таки какое-то время мы с Гедасом были безумно влюблены друг в друга.
- Скажи: как ты умудряешься не менять номер телефона годами? – я лежала на диване с закрытыми глазами и была чертовски рада услышать его «Алло» с самым сексуальным в мире прибалтийским акцентом.
Молчание. Пять секунд. Десять. После чего осторожное:
- Ты?
- Я.
- Зачем?
- Вернулась.
- У меня жена.
- Гедас, я в Лондоне. Врубаешься?
- Дочке три года.
- Тогда положи трубку, и я никогда тебе больше не позвоню.
- Ты где?
- Дома.
- И где теперь твой дом?
- В Фулхеме.
- Знаешь, сколько лет прошло?
- Сколько?
- Больше пяти. Ты меня бросила 30 марта 2004 года.
- Потому что 25 я влюбилась.
- Я догадался. И что теперь? Вы расстались?
- Он погиб.
- Извини.
- Ты не меняешься: все так же часто извиняешься ни за что.
- Сколько ты здесь пробудешь?
- Долго.
- Давай встретимся завтра.
- Сегодня.
- Я не свободен.
- Сейчас скину адрес. Жду тебя в восемь.
И я отключилась.
Чего я хотела от него через столько лет? Любви? Секса? Пожалуй. Но не только. Я хотела делать с ним дело.
- Ты, как всегда, пунктуален.
Гедас стоял на пороге с букетом мелких роз, завернутых в простую коричневую бумагу. Все, как я люблю. В глазах - смятение.
- Я надеялся, что ты подурнела. Стала толстой, как кит. Или еще что.
- Не стала. И что?
- Я попал.
- У тебя есть время свалить, пока я буду делать «Дайкири».
- Уже нет. От тебя нужно было уходить быстрым шагом через пять минут после знакомства, не обмениваясь телефонами и не оглядываясь.
- Что за пошлость!
После коктейлей был ужин из китайского ресторана, потом – секс (не Забелин, конечно, но вполне себе), а потом Гедас позвонил жене и сказал:
- Я сегодня не приеду домой. Нет, завтра тоже не приеду. Случилось. Мальвина вернулась. Заеду на днях за вещами. Поцелуй Ассолю.
Он отбросил телефон (вообще-то не в его правилах – бросаться чем-либо), как-то дико посмотрел на меня (слово «дикость» - это тоже не о нем) и сказал:
- В такие моменты я тебя особенно ненавижу. И особенно хочу.
- Гедас, не играй роль Хосе. Тебе не идут испанские страсти. Давай лучше вместе делать бизнес.
- Я боюсь с тобой что-либо затевать.
- Резонно. Тогда проваливай.
- Я уже позвонил жене.
- Читай по губам: ты мне нужен не только как партнер в койке, но и как партнер в бизнесе. Либо два в одном, либо – проваливай.
- Что за бизнес?
- Я хочу открыть самую пафосную и крутую дискотеку для русских в Лондоне. Мне нужны твои связи.
- Что значит самую пафосную и крутую? Для олигархов что ли?
- Или для их деток.
Вы, наверное, догадались, что я задумала. Правильно: сын Забелина учится в Лондоне.
- У меня нет доступа в эту тусовку, бэйб. Они пиздец какие закрытые. Но идея хорошая. Поэтому придется зайти издалека.
- Как?
- Сначала организовать дискотеку для русских лэйборов, раскрутить ее по полной, и тогда золотые детки сами к нам подтянутся. Посмотреть, что за тема. А мы им – private tables, private parties, в перспективе – закрытые дискотеки.
- Умничка! – я расцеловала своего литовца, - Обожаю твою логику. Сколько времени займет подготовка к проведению первой дискотеки?
- Зависит от первоначальных вложений.
- Я хочу по минимуму, и чтобы ты был в доле. Так надежнее.
- Прошло пять лет, а ты все такая же продуманная.
Следующие две недели были busy. Мы мотались по Лондону как два угорелых кота. Гедас поднял старые связи, я наладила новые.
И вот мы сидим в итальянском ресторане: я, Гедас и два главаря литовской группировки в Лондоне – Айдас и Мариус.
Айдас – хрупкий «гламурный подонок», по-русски говорит охотно и почти без акцента. Мариус – его полная противоположность: молчаливый здоровяк со взглядом разомлевшего на жаре бульдога. Тупой и апатичный.
- От нас будет drug dealer – Паша–Вертолет. Помнишь такого? – обращаясь к Гедасу, говорит Айдас.
- Это тот, что всегда в белой шапочке? – уточняет мой партнер.
- Точно. Чтобы в неоне выделялся. Вы его запускаете – мы вас крышуем.
- Я хочу процент с продаж, - неожиданно для окружающих заявляю я.
Почему неожиданно? Да потому что Гедас поперхнулся водой, а Мариус впервые за вечер поднял на меня свои печально-кровожадные глаза. Айдас на секунду задумался и так же неожиданно для окружающих выдал:
- Окей, но не больше десяти.
Почему неожиданно? Да потому что Гедас опять поперхнулся, а Мариус теперь уже по-настоящему уставился на меня и, по-моему, даже осмысленно.
- Договорились. Предлагаю выпить за успех нашего нового предприятия, - я поднимаю бокал с вином, смотрю на своих компаньонов и думаю о Забелине. Это все ради тебя, сука! Ради тебя!
- Проституток будете выводить? – спрашивает Гедас у бандитов.
- У нас девки дорогие. Не для лэйборов, - отвечает Айдас.
- Модельные? – я всегда думаю на шаг вперед.
- Зацени, - Айдас протягивает мне iPHONE, и я отсматриваю несколько фото. Девки и вправду хороши: ногастые, грудастые, с кокаиновыми скулами.
- Мы их запустим позже, когда выйдем на новый уровень, - заключаю я и завершаю встречу.
А чего сидеть? Договоренности достигнуты, стороны довольны, пора по домам. Открытие дискотеки – через три дня.
По дороге Гедас молчит.
- Что с тобой? – спрашиваю я.
- За дочкой скучаю.
- По дочке.
- Не понял.
- Надо говорить: скучаю по дочке.
- Какая разница? – в его голосе слышится раздражение.
- Мне режет слух. Достаточная причина?
- Да. Но я скучаю.
- Поезжай и пообщайся.
- Ты не понимаешь: я привык по вечерам с ней играть, ее целовать. Она такая интересная сейчас. Каждый день я что-то пропускаю, и это меня убивает.
- Возвращайся к семье. Я тебя не держу.
Остаток пути мы проехали, не перекинувшись ни словом. Гедас остановил машину возле моего дома. Я вышла. Он остался на месте.
В квартире было неприятно тихо. Литовца я не любила, но без него одиночество ощущалось острее. И все-таки это не повод для расстройства. Даже если Гедас сейчас отвалится, бизнес не пострадает. Механизм уже запущен.
Я подошла к окну. Машина стояла внизу. Я пошла спать.
Он пришел в четыре утра и лег рядом.
- Я не смог от тебя уехать.
- Ну, и хорошо.
- Я люблю тебя, детка. Я очень тебя люблю.
- Ну, и хорошо.
- Что?
- Я имела в виду: я тоже тебя люблю. Спи.
В день открытия дискотеки мы встали поздно. Долго и с удовольствием занимались сексом, потом так же долго и с удовольствием завтракали клубникой с шампанским и целовались.
Целоваться было приятно, но через какое-то время мне это наостоебенило, и мы поехали еще раз проверить, все ли готово к открытию.
Из персонала первыми подъехали танцовщицы. Все трое – длинные, худые, загорелые, в микроскопических шортах и топиках. Гедас выдал им по таблетке экстази:
- Можете принять перед началом дискотеки. Бабки получите после. Увижу, что бухаете - вышвырну на хуй.
Бармен оказался высоким брюнетом Митей из Новороссийска. У Мити была модная стрижка, обворожительная улыбка, и блядовитый взгляд. С первых же минут знакомства он обрушил на меня водопад сексуальных, но не пошлых шуток, заставив желваки Гедаса ходить ходуном от ревности.
- А жену свою ты тоже ревновал? – спросила я.
- Нет. Она достойна доверия.
- А я, значит, недостойна?
- Ты достойна другого, - ответил он и провел ладонью по моей щеке, - Моей любви.
Да на хер мне нужна твоя любовь, подумала я и, склонив голову ему на грудь, немного постояла. Из вежливости. Или из благодарности. Не суть.
Народ начал подтягиваться не по-московски рано: уже к одиннадцати в зале было человек двести. Я стояла на FC и приветствовала гостей, время от времени поднимаясь на танцпол, где Гедас крутил транс, чтобы people расслабился и пропустил по стаканчику.
К двенадцати у входа собралась большая толпа русских и прибалтов, желающих пройти внутрь. Выставленные лэндлордами латиносы в темных куртках с надписью Security пропускали далеко не каждого. Я же всем улыбалась и разводила руками: дескать, sorry, guys, но решение не мое. Попробуйте в другой раз.
К часу на красном «ягуаре» подъехали Айдас и Мариус. У Айдаса лихорадочно блестели глаза, и он трещал без остановки.
- Иди посмотри, как там наверху, - сказала я, чтобы от него отделаться. Закинутся, блядь, коксом, а потом их прорывает на поговорить.
Я стояла на ступеньках и разглядывала публику. Девчонки были гламурненькими, ребята - с поставленными гелем чубчиками.
С некоторыми из входивших я заговаривала.
- Привет. Я Мальвина. Вам у нас нравится?
- Сууупер! - в один голос отвечают две миниатюрные блондинки в похожих туниках, - Мы Настя и Вика.
- А чем вы занимаетесь в Лондоне?
- Модельным бизнесом.
Я смотрю на их неухоженные руки и понимаю, что девчонки работают официантками в забегаловках и в их обязанности входит мытье посуды.
- Молодцы! Удачи! Веселитесь!
Отхожу в сторону и вижу группу симпатичных литовцев: все рослые, светловолосые, накачанные. Эти слишком молодые (на вид не больше двадцати двух), чтобы хорошо говорить по-русски.
- Hi. I'm Malvina. Do you like it here?
- Fab. Do you know where I саn buy some gashish?
Я показываю взглядом на парня в белой шапочке и с улыбкой говорю:
- See you guys.
- Yeh. Cool. Thanks.
Ребята явно из работяг. Днем на стройке, вечером – в спортзале, по выходным – пиво, легкие наркотики и секс. Наши клиенты.
Кто-то подходит ко мне сзади, обнимает за талию и орет в ухо:
- Здесь реально круто. Ты молодец, Мальвинка. У нас сегодня хороший profit!
Опять Айдас, блядь!
- Я рада. Останешься на after party?
- Да! – отзывается он с готовностью и удаляется в сторону танцпола.
К трем веселье начинает угасать, и Гедас снова врубает транс. В углах жмутся целующиеся парочки. Я дико устала, хочется снять туфли и поехать домой. Но еще не время.
В четыре мы отпускаем go go girls.
В пять закрываемся.
На after party мы собрались в небольшом зале с красными диванами по периметру. У стены - стол с выпивкой и закусками. Приглашенных - человек двадцать: несколько не самых известных, но зато настоящих моделей; Айдас, Мариус и другие литовские бандиты; риэлтор Арсен в сопровождении умопомрачительной блондинки; парочка диджеев, которых мы решили ангажировтаь на следующие дискотеки; ну, и я с Гедасом.
Моей целью был коротышка Арсен. Именно с его помощью покупали или арендовали лондонскую недвижимость сильные мира сего. Улучшив момент, когда он остался один, я подошла к нему:
- Арсен, вам у нас понравилось?
- Неплохо. Очень даже неплохо.
- Приходите к нам еще. Я собираюсь сделать VIP-зону, в которой для вас всегда будет зарезервирован стол.
В яблочко: при слове VIP глазки у парня заблестели и по его лицу распласталась самодовольная улыбка. И это неудивительно: человек, у которого на одной руке надеты золотые часы и массивный золотой браслет, явно поведется на подобную уловку.
- Спасибо, дорогая. Очень рад. Вы прелесть. Если вам потребуются услуги риэлтора, обращайтесь, - ответил он и полез в карман пиджака за визиткой. Как и многие армяне, Арсен любил выглядеть солидно и костюм носил всегда. Даже под утро на after party.
Домой мы поехали, когда на улице уже вовсю светило солнце. Помню, как сказала: «Я не могу больше пить» и, сбрасывая на ходу одежду, завалилась в кровать. Проснулись мы вечером. У Гедаса было больше трехсот сообщений на тему: «Круто вы замутили. Респект».
Unbelivable. It’s fucking unbelievable but it’s true.
Через месяц я была одним из самых обсуждаемых персонажей русского Лондона.
- Ты стала лицом тусовки, - обмолвился как-то Гедас за завтраком и опять ушел в себя. В последнее время такое с ним случалось часто.
- О чем ты думаешь? – спросила я.
- Ни о чем. Просто ем и все.
- Не хочешь – не говори. Поехали в Glass House. Хочу посмотреть помещение.
Мы уже достаточно раскрутились, чтобы подумать о переезде, и Glass House - многоуровневый дискотечный комплекс - оказался идеальным вариантом. Там было больше места и больше возможностей.
Мы сняли весь второй этаж, состоящий из нескольких залов. В одном мы собирались крутить поп, в другом - транс, в третьем – техно или еще что-нибудь, в четвертом была сцена, шест и private rooms. Это территория Айдаса. Там его девки будут танцевать стриптиз и не только. Договорились, что он нам отстегивает двадцать процентов с выручки со стрип-зала плюс делает lisence на продажу спиртного.
Для меня этот переезд был не только шагом по расширению бизнеса, но и возможностью подобраться к сыну Забелина. На наших дискотеках уже мелькали более-менее успешные русские: торговцы недвижимостью, рестораторы, галеристы. В общем, взрослые состоявшиеся дядьки. Но мне нужны были студенты. А студенты должны были подтянуться в Лондон к началу учебного года, т.е. в середине сентября, и встретить их я намеревалась во всеоружии. Дабы детки не заскучали и не убежали.
Glass House принес нам бешеный успех. VIP раскупался влет. Каждую неделю я лично сканировала столы, чтобы не пропустить Забелина-младшего.
И не пропустила!
В первую же субботу после начала занятий в LSE Арсен (недаром я держала для него VIP) привел к нам группу молодежи, по отношению к которой слово «золотая» прозвучало бы оскорбительно. Золото слишком дешево стоит по сравнению с тем, как были упакованы эти детки.
Детки расположились за столом риэлтора и заказали напитки на сумму, равную стоимости недорогого, но приличного автомобиля.
- Кто есть кто в этой тусовке? – спросила я Арсена, когда тот спустился на dance floor.
- Отпрыски политиков и бизнесменов.
- А поконкретнее?
- Блондинка в золотом топе – Лиза Гаймановская, справа от нее – Толик Краммер, высокий брюнет в белой майке – вообще пиздец – Илья Забелин. Рядом с ним – Олег...
Дальше я уже не слушала. Сын Забелина здесь! Больше меня ничто не интересует.
- Познакомь с будущим России, плиз, - попросила я.
- Да не вопрос.
Мы поднялись наверх. Пьяноватые детки встретили нас радушно. Арсена они принялись горячо благодарить за то, что он привел их в «такое клевое место», а, узнав, что я являюсь совладелицей и идейным вдохновителем проекта, пришли в полный восторг и усадили меня за стол.
Умудряясь болтать со всеми вместе и с каждым по отдельности, я разглядывала Забелина-младшего. Он был стильным парнем лет двадцати, очень красивым, но не хищной, в отличие от отца, красотой. Илья вполне мог сойти за звезду какой-нибудь мальчуковой поп-группы, по которому сходят с ума миллионы малолеток. Я заметила, что «сынок» бухает, не мелочась, но глазки у него при этом ясные, без кокаинового блеска.
Наутро после дискотеки я спросила Гедаса:
- Ты едешь в Брайтон?
- Еще не знаю, - вяло ответил тот.
Задолбал кобениться! Хотя... Что мне, собственно, до его настроения? У меня появилось дело, которое я полюбила и которое, помимо морального удовлетворения, еще и приносило доход. Сами посудите: на прошлую дискотеку пришло около трех тысяч человек, в том числе, и Илья Забелин. А раз пришел сын - значит, можно рассчитывать на скорую встречу с отцом.
Я вышла из гостиной собирать сумку. Гедас последовал за мной.
- Уже выезжаешь? Постой! Я с тобой!
- Уволь! Меня достала твоя меланхолия! Я хочу отдохнуть одна.
Он схватил меня за руку и молча потащил к кровати, на которой, спустя минуту, так же молча и упрямо меня трахал. Когда он кончил, я спросила:
- Это все?
- Все.
- Возвращайся к семье, Гедас. Ты ведь из-за этого не в себе?
- Я уже ничего не понимаю. Я запутался.
- В обшем, так: я еду в Брайтон, а ты оставайся здесь и решай, что тебе делать дальше.
В Брайтоне, как всегда среди недели, народу было мало. Я гуляла по берегу, читала и спала. А вернувшись, обнаружила Гедаса совершенно пьяным. Судя по батарее пустых бутылок, он жестко бухал с момента моего отъезда.
Когда он протрезвел (а случилось это только наутро), я спросила:
- В чем причина твоего пьянства?
- В тебе.
- Тогда уходи.
- Я без тебя подохну.
- А без дочери не подохнешь?
- А без дочери я сопьюсь. Это замкнутый круг.
- Если все действительно так, то пойди, блядь, и застрелись. Только не выебывай мне мозг, плиз.
- Сука!
- Слабак!
Он подскочил ко мне и наотмашь ударил по лицу. Я пошатнулась, но не упала.
- Никогда не называй меня слабаком, сука! Никогда! Тебе понятно?
Из губы потекла кровь, а он все орал и орал:
- С кем ты была эти три дня, тварь? С кем ты была?
И только сфокусировав взгляд на моем лице, Гедас перестал орать. Лучше бы орал, потому что следующая сцена была еще омерзительнее. Он сел рядом со мной на диван и, по-собачьи заглядывая в глаза, начал причитать. Непонятно откуда взявшимся высоким голосом.
- Детка, тебе больно, да? Детка, прости. Дай посмотрю, - он метнулся к холодильнику и притащил лед, - Вот. Дай приложу. Я аккуратно. Больно, да? Какой же я идиот! Я готов руки себе отрубить!
- Так отруби, - я отпихнула его и встала.
Зайдя в ванную, я посмотрела в зеркало. Черт! Верхняя губа распухла, но, слава богу, серьезного рассечения нет. Кожа немного треснула и все.
- Говнюк! Послезавтра – дискотека. Куда я с таким фейсом?
- Я что-нибудь придумаю, бэйб.
- Уже придумал. Уебывай.
- Никуда я не уйду!
- Тогда уйду я.
Он схватил меня за руку, но, наткнувшись на мой взгляд, отшатнулся.
- Еще раз ударишь?
- Нет.
- Давай домой. К семье. Иначе совсем оскотинишься.
Он заплакал. Я тоже. Он – от безысходности. Я – от обиды.
- Никогда не думала, что окажусь в ситуации, когда любовник будет бить меня по роже.
- Никогда не думал, что буду настолько слаб, что ударю любимую женщину.
- Хватит соплей. Уезжай, плиз.
Он свалил только под утро. После того, как по молекулам вынес мне мозг. Нытьем, разговорами, предложениями «начать все сначала». Оставшись одна, я еще раз осмотрела губу. Губа выглядела диковато, и в этом, как ни странно, была своя сексуальность. Я умылась и решила, что несмотря на лихой внешний вид дискотеку не пропущу ни за что.
И это была судьба...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив