Сказки о братьях — славянах. Обоюдоострый инструмент управления.

antonrumata — 14.06.2014

Однажды, Федор Достоевский написал такие слова:

«Выгода России, именно, коли надо, пойти даже и на явную невыгоду, на явную жертву, лишь бы не нарушить справедливости. Не может Россия изменить великой идее, завещанной ей рядом веков. Эта идея есть всеединение славян. В этом все будущее русского назначения.»

И далее:

«Нечего нам скрывать от самих себя, что нас, русских, очень даже многие из славян вовсе и не любят, считают нас чуть не варварами.»

Т.е., правильное состояние всех славян быть вместе и сообща противостоять, ранее романо-германскому, а в текущем случае англосаксонскому Западу.

Любому русскому с детства говорят, что мы сидим на куче ресурсов в огромной стране и все вокруг, абсолютно все хотят уничтожить нас и отобрать наши золотые хлеба, густые леса и черную нефть с алмазами.

Зная о том, что мы широкой души люди и своих братьев славян будем защищать любой ценой (как писал выше Федор Михайлович), хитрые западенцы, не имеющие сил разрушить наши устои напрямую, вводят в заблуждение меньшие славянские народы, путем подкупа и обмана, пытаясь таким образом внести раздор и шатание в великий панславянский мир, где все славяне хотят жить в Великой России.

Русские же тратят огромное количество ресурсов на то, чтобы вернуть заблудших овец и это есть хорошо для злобного жидомасонского Запада.

Между тем, на протяжении столетий отношения России с другими славянскими странами и нациями складывались неоднозначно. Никакого метафизического, не нуждающегося в рациональном объяснении взаимного притяжения не существует и это доказывает история славян.

Славянские народы прожили очень разную жизнь и зачастую их разделяет больше, чем объединяет.

Но России хочется быть главной, она ей и является, но этого русским мало, нужно чтобы при этом их не только слушались, но и любили.

Западные и южные славяне при случае были не прочь заручиться поддержкой огромной и сильной России, как в недавнем прошлом африканские диктаторы, но как только угроза отступала, зачастую Россию просто посылали. Русские видели в этом черную неблагодарность.

Давайте посмотрим на уроки истории и на этих примерах попытаемся разобраться, что на самом деле хорошо для России, а что плохо. Начнем с запада, а закончим югом.

Сербия




Бедная страна с аграрной экономикой и политической системой, основанной не на праве, а на насилии и личных отношениях.

Вместо прогресса Сербия сделала национальной идеей создание Великой Югославии, для чего надлежало освободить от австрийского «ига» хорватов, словенцев и боснийцев. Те не испытывали желания входить в состав отсталого королевства, где им отводилась бы подчиненная роль, но в Белграде лучше знали, что должны чувствовать братья-славяне.

Сербия являлась миниатюрной копией России: те же имперские амбиции, склонность руководствоваться в политике не расчетом, а самолюбием, неизбывное желание «освобождать» тех, кто об этом, возможно, и не просит.

Без поддержки России эти планы не имели бы никаких шансов на успех. Но Николай II, по свидетельствам современников, возвел покровительство Сербии при любых обстоятельствах едва ли не в главный принцип своей внешней политики и моральный императив.

Сербы любили говорить в те времена: «Нас и русских двести миллионов».

Но на самом деле сербы всегда думали только о себе, поддержка России для них была как обязанность русских и они всегда выражали недовольство, что им мало помогают. Причем это сохранилось до сегодняшних дней, вспомните постоянное нытье о том, что их Россия бросила и т.д. и т.п.

Убежденный панславист князь Мещерский, посетивший Сербию в разгар восстания 1876 года, по его словам, «получил холодную ванну», столкнувшись с эгоистично-потребительским отношением к России как при дворе князя Милана, так и среди простых людей.

28 июня 1914 года сербы убили эрцгерцога Франца-Фердинанда, который отнюдь не был врагом славян, в отличии от того же Гитлера, который называл Франца предателем германского духа.

Эрцгерцог не скрывал планов после восшествия на престол превратить дуалистическую монархию (немцы плюс венгры) в триалистическую (немцы-венгры-славяне) и полностью уравнять подданных в правах. После этого у хорватов, словенцев и боснийцев пропал бы последний мотив «освобождаться». Поэтому, считают историки, его и убили.

О том, что сербов не нужно защищать говорили многие умные люди, но Николай II безоглядно встал на защиту Сербии.

В результате Россия, в отличие от Британии и Франции не имевшая с Германией реальных противоречий, оказалась втянута в глобальный конфликт, закончившийся для нее крахом империи и установлением большевистской диктатуры. Не случись этого, она имела бы все шансы лет через тридцать стать демократической конституционной монархией и первой экономической державой мира.

Болгария.

Защита болгарских братушек началась во времена Петра I.

В 1712 году, находясь в головокружении от успехов после Полтавской победы и уповая на поддержку румын, болгар и сербов, он отправился в Прутский поход против Турции, потерпел сокрушительное поражение и, по имеющимся данным, избежал плена лишь благодаря взятке, переданной великому визирю.

Почему? А потому что, молдавский князь Дмитрий Кантемир вместо обещанной 30-тысячной армии привел пять тысяч нерегулярной конницы, вооруженной луками и пиками.

Царь Петр совершил ошибку Карла XII, только в роли шведского короля оказался он сам, а в роли Мазепы Кантемир.

Следующая подстава от болгар случилась уже во времена Александра II, тот объявил войну Турции ради освобождения болгар от «ига», и общество горячо его поддержало. В экстазе «братушколюбия» слились консерваторы и либералы.

Разочарование наступило, как только армия вступила в Болгарию. В местное ополчение с трудом набралось семь тысяч человек.

Вот цитаты нескольких очевидцев тех событий:

«Мы вовлечены в войну мечтаниями наших панславистов. Освобождение христиан из-под ига — химера. Болгары живут зажиточнее и счастливее, чем русские крестьяне; их задушевное желание — чтобы освободители скорее покинули страну» — главнокомандующий генерал Тотлебен.

«Освобождаемых „братьев“ приходилось извлекать из кукурузы. Мрачной иронией дышало пролитие крови русского солдата, оторванного от курной избы, лаптей и мякины для обеспечения благосостояния „братушки“, ходящего в сапогах, раздобревшего на мясе и тщательно запрятывающего от взоров своего „спасителя“ плотно набитую кубышку в подполье прочного дома» — знаменитый юрист и общественный деятель Анатолий Кони.

Результатом той войны стали бесконечные могилы русских солдат, а так же испорченные отношения со всей Европой и на Берлинском конгрессе 1878 года вынуждена была отказаться от большей части достигнутого. Монархом освобожденной Болгарии сделался немецкий принц.

В Первой мировой войне Болгария, словно в насмешку над выкладками панславистов, участвовала на стороне Германии.

Вот например памятник летчику люфтваффе:



Чехия.

Чехи видели в России противовес Австро-Венгерской империи, откармливая гусей к Рождеству, приговаривали: «Едного гуса для руса», а во время Первой мировой войны сдавались в русский плен рядами и колоннами.

Однако дальнейшие события показали, что двигало этими славянами не желание слиться в едином порыве с русскими в одно целое, а стремление к собственной независимости.

Поневоле сделавшимися участниками Гражданской войны в России, чехи в боях с красными почти не участвовали и мечтали об одном: скорее уехать.

Когда красные поднажали, чехословаки останавливали любые поезда, чтобы пропустить вперед своих. Паровозы гнали до последнего, а потом бросали. Около 400 из примерно тысячи имевшихся на Транссибе локомотивов они привели в негодность.

Если требовалось, отцепляли исправный паровоз от любого другого состава. Около 50 «эшелонов смерти» с русскими беженцами были брошены на произвол судьбы. Ехавшие в них люди замерзли.

В обмен на возможность проехать во Владивосток вместе со 180 вагонами трофеев чехословаки выдали на расправу Колчака, а заодно всех, находившихся в его поезде, включая женщин.

На упреки русских эмигрантов бывшие легионеры впоследствии отвечали, что не обязаны были вести себя как патриоты другой страны.

Польша.

Ну русско-польские отношения словно нарочно созданы для того, чтобы опровергнуть миф об взаимном притяжении славян. Причем работает это во все стороны, русские ставят в вину полякам предательство славянства в целом, поляки обвинят русских в кровожадности и империализме. То и это, является правдой.



Практически на протяжении шести веков поляки и русские являлись непримиримыми врагами.

Многие россияне до сих пор всецело винят поляков за Смуту 1605-1613 годов, а поляки россиян за разделы конца XVIII века, хотя обе национальные катастрофы были вызваны, в первую очередь, внутренними причинами — по знаменитому выражению Михаила Булгакова, «разрухой в головах». Оппоненты лишь воспользовались ситуацией к своей выгоде.

Источником противоречий явились различия политического менталитета, а так же религиозные предпочтения.

Россия развивалась как деспотическое общество, в котором служба царю рассматривалась как смысл жизни, а любые попытки ограничить его власть — как измена.

В Польше же, самый захудалый шляхтич, которому перед поездкой на сейм жена пришивала заплату на штаны, знал, что его мнение драгоценно, а права и собственность неприкасаемы, что никто не смеет его ударить, не поплатившись жизнью, что даже если он совершит преступление, с ним, по крайней мере, будут разговаривать вежливо.

Советский писатель Константин Паустовский, имевший в роду польские корни, вспоминал, как бабушка в детстве говорила ему: «Наши предки не были королями, но они были поважнее — они сами выбирали королей!».

А русские дворяне сами себя именовали в официальных документах «худыми смиренными холопями».

Поляк, бывало, толкал русского конем и кричал: «С дороги, москальский раб!». Русский обижался не на свою страну и правительство, а на «кичливого ляха», вероятно, думая про себя «Ужо, мы вам покажем»...

И в конце концов показали, несколько раз уничтожив Польшу как государство, и восстановив её как полностью вассальное образование.

Но побежденные продолжали презирать своих победителей, и Европа была на их стороне, видя в этом противоречии инструмент воздействия на Россию.

Украина.

Сказать когда именно появились украинцы — невозможно. Богдан Хмельницкий и его войско считали себя русскими, мало того и поляки, которые воевали с ними, так же считали, что воюют с русскими.



Но, сподвижник Хмельницкого Иван Богун, в целом настроенный пророссийски, заметил: «Московиты любят своего царя больше, чем Бога». Т.е. пограничный народ, будущие украинцы, хотели силу как у русских и свободу как у поляков.

На последнем в истории Земском соборе, где как раз и решался вопрос о «принятии Украины под высокую царскую руку», некоторые участники возражали на том основании, что «черкасы [так тогда называли украинцев] не стерпят руки великого государя» и будут подавать плохой пример остальным подданным.

Переяславская Рада преподносится как триумф славянского братства, но Хмельницкий пошел на объединение не от хорошей жизни, а от военной слабости. Победы над поляками он одерживал исключительно в союзе с крымскими татарами, которые вели себя на Украине так, что с подобными союзниками врагов не нужно.

Так же, Переяславский трактат предусматривал практически полный суверенитет Украины. Речь шла о личной унии (довольно распространенном в ту эпоху явлении, когда две разные страны имели общего монарха) и о военном союзе.

Хмельницкий, хотя и прожил после рады всего три года, успел не раз пожалеть о сделанном.

На очередной пирушке с московскими боярами он грозил «добраться еще и до того, кто на Москве сидит», и за полвека до Мазепы вступил в тайные, а затем и явные сношения со шведами.

В начале 1657 года гетман заявил своим полковникам: «Нечего нам ждать добра от Москвы. Надо отойти от Московского царя».

Его преемник Иван Выговский попытался вернуть Украину в состав Речи Посполитой, вступил в войну с Россией и в 1659 году разбил под Конотопом армию князя Семена Пожарского.

Гражданская война между сторонниками России и Польши, вошедшая в украинскую историю под красноречивым названием «Руина», продолжалась около 30 лет.

«Отец воюет с сыном, сын с отцом, и у всех одно в голове: не быть ни под королем, ни под царем», — писал анонимный автор-современник.

Именно тогда появилось знаменитое украинское выражение: «Нехай гiрше, або iнше» («Пусть хуже, лишь бы по-другому»). Напоминает все майданы, не правда ли?

Из восьми гетманов, сменивших друг друга на протяжении примерно 60 лет, шесть кончили в ссылке или в изгнании.

Западной ориентации придерживалась, в основном, казацкая и городская верхушка, высоко ценившая личные права и свободы и европейскую культуру. Для простых людей ключевое значение имело то, что Москва — православная. Они не любили собственных старшин и верили, будто царь милостив к народу.

С другой стороны, украинская элита вела себя антипатриотично, занимаясь вместо борьбы за расширение автономии решением личных проблем, интригами и доносами.

Мазепа стал гетманом, оклеветав перед Москвой своего предшественника Ивана Самойловича.

После того, как Екатерина II в 1783 году ввела на Украине крепостное право, вручив местным помещикам полноту власти над крестьянами, те окончательно перестали доставлять империи какое-либо беспокойство, сделавшись либо гоголевскими старосветскими помещиками, либо придворными карьеристами.

Белоруссия.

Отношения с этой страной это фактически отношения с Литвой. И не совсем укладываются в парадигму братьев-славян. Многие россияне ничего о Беларуси толком не знают.

Вильнюс более шести веков являлся-де-факто столицей Беларуси; является колыбелью белорусской культуры. Ранее Вильнюс назывался Вильня (или Вильно), и лишь в 1939-м году он стал литовским.

С 1991-го по 1995-й год гербом Беларуси являлась «Погоня» (герб нынешней Литвы) и бело-красно-белый флаг. Они сейчас запрещены.

«Погоня» уходит корнями в историю на 700 лет минимум, поскольку уже в 1366-м году местные князья Ягайло и Витовт вовсю использовали на своих печатях этот сюжет.

За свою историю белорусы воевали чуть ли не постоянно. Больше всего — с Россией.Это уже о многом говорит, хотя это можно сказать о практически всех странах граничащих и/или входящих в состав России.

Вторая мировая война в Беларуси началась не 22 июня 1941 года, а 1 сентября 1939 года. Мужчины нынешней Гродненской и Бресткой области были призваны в ряды польской армии и воевали против немцев.

А самое главное это то, что Беларусь в составе России была меньше всего по времени: 600 лет они были в одном государстве с Литвой, более 300 лет — с Польшей, и почти 200 лет — с Россией.

Выводы:

Любые эмоции вредны отношениям между государствами, хорошо иметь трезвых прагматичных партнеров, а от нерасчетливого братства одни проблемы и убытки.

Все эти истории про славянское братство, как показывают исторические примеры выше, всего лишь инструмент управления народом и ничего более, те моменты, когда Запад провоцировал Россию на эмоциональные действия в отношении славян, заканчивались для русских ужасно. Как только империя действовала рационально, то сразу все становилось довольно неплохо.

Так что если Россия находит эффективным инструмент панславянства в отношении изготовления зомбаков внутри страны, тем самым поднимая патриотизм овец на высокий уровень, это хорошо (для государственной политики, но не для улучшения качества населения), но вот если противники страны начинают использовать тот же самый инструмент и русские элиты ведутся на этот дешевый трюк, то это безусловно плохо и приведет к очередной катастрофе.

Конечно история не раз доказывала, что русские использовали предлог "братушек" (или вообще напрямую защиту русскоязычных в чужой стране) для агрессии и захвата, чего далеко ходить пример Крыма не далек, но и так же история показывает, что иногда под этим же предлогом Россию втягивали в тяжелейшие авантюры и ввязывалась она туда эмоционально, а не руководствуясь холодным расчетом.

История Крыма на мой взгляд есть как раз хороший вариант продуманной со всех сторон работы, по крайней мере на начальном этапе, а вот, что будут дальше все еще не понятно.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив