Сепарация-индивидуация, дальше

И в комментариях - коих уже перевалило за сотню - очень показательная картинка того, насколько по-разному возможно с этим обойтись.
Способов обойтись - как показал сей нехитрый эксперимент - тьма тьмущая.
Часть людей высказала собственное мнение о том, хорошо или плохо быть несчастным.
При этом часть из них сделала фокус внимания на вопросах хорошо это или плохо для самого человека.
Другая часть - на том, становится или не становится несчастный человек плохим для других.
Часть комментаторов погрузилась в рассуждения о том, что движет теми, кто пытается запретить другим быть несчастными.
Еще часть - в рассуждения о том, что движет "спасателями несчастных".
Часть людей поделилась воспоминаниями о собственном опыте, которые всколыхнул этот пост.
Еще часть начала с разной степенью бурности фантазировать в адрес автора поста, его жизненной позиции, личностной конфигурации, взглядов, убеждений и системы ценностей.
Часть занялась аналогичным фантазированием в адрес "несчастных, которым удобно".
Часть людей не озвучила ничего собственного, предпочла присоединиться к чужим высказываниям в режиме "подтверждаю" или вовсе +1.
Один человек высказал благодарность мне - приятно, но без понимания контекста, из которого этого благодарность возникла, воспринимается несколько сложновато.
Кто-то из комментаторов сцепился с другими и поконатктировал в виде легкой верабльной драчки.
Кто-то затеял довольно длинную беседу, предмет которой уходил все дальше и дальше от заявленного сабжа.
О чувствах не сказал никто.
Это - замечание "на подумать" для заинтересованных в том, как они устраивают свою жизнь: насколько хорошо вы ориентируетесь в собственном эмоциональном мире и как обходитесь с чувствами, возникающими в той или иной ситуации.
Никто не полистал журнал автора поста в поисках бОльшей информации для составления мнения о нем, его мотивах, жизненной позиции и всего, что было выше перечисленно.
Это - замечание для них же: насколько, господа, вы склонны проверять собственные проекции и заботиться о ясности собственных представлений о других людях.
Возможно, кто-то журнал автора поста с упомянутой целью полистал, но не сказал об этом.
И для них - "на подумать" о том, насколько вы заботитесь о том, чтобы предъявлять себя в контакт четко и полно, а не работать в нем экраном для проекций.
Ни в кого персонально пальцем тыкать, естественно, не буду, кто что для себя полезного возьмет из сказанного мною - тот то возьмет.
А теперь - то, для чего я весь этот эксперимент затеяла...
В том месте, где происходит первая встреча родителя и ребенка, очень похоже на ситуацию, которая была мною слегка хулигански смоделирована: у родителя есть факт наличия ребенка - и все.
Дальше с этим фактом можно обходиться... ну, любым из перечисленных выше способов.
Удерживая фокус внимания:
- на ребенке
- на то, что я делаю с ребенком
- на том, что ребенок делает со мною
- на том, как выглядит мой ребенок для кого-то другого
- на том, как выгляжу я-родитель для кого-то другого
- на том, как выглядим я-родитель и ребенок для кого-то другого
- на собственных фантазиях о том, что есть мой ребенок
- на собственных фантазиях о том, каким должен быть мой ребенок
- на своем детском опыте и попытках "с ребенком "сделать так же" или "сделать с точностью до наоборот"
- на том, что "правильно" и что "неправильно" в детско-родительских отношениях
- на чем-то постороннем вообще
Хроническое удержание любого из этих фокусов приводит к тому, что ребенок становится объектом.
Который взрослый человек, родитель, использует в каких-то своих интересах.
Естественно, в такой ситуации процесс сепарации-индивидуации для ребенка становится проблематичным до приближения к полной невозможности. Ибо кто же по доброй воле расстанется с очень нужной вещью, которую можно пользовать и так, и сяк, и кое-как... И делать это с чистой совестью. Потому как в картине мира подобного взрослого "я тебя породил" - по умолчанию означает полное и пожизненное право собственности на порожденное. Для того и рожали, в общем-то, чтобы использовать.
На птичьем языке психо-специалистов это называется сепарационными проблемами родителя.
В переводе на простой русский значит, что умения строить взаимо-использующие и взаимо-выгодные отношения с равными себе такому родителю не завезли.
Либо он не умеет сознательно предъявлять свои потребности, потому что сам не определяет, чего ж ему сейчас надо - то ли музыки и цветов хочется, то ли зарезать кого-нибудь.
Либо определить может, но предъявлять - боится. Потому что уверен: идти к кому-то, просить чего-то - бесполезно, все равно не дадут.
Для обоих категорий ребенок - просто ценнейший кладезь.
Для первой - потому что ловить на лету и считывать по лицу то, что от него требуется, для слабого и подчиненного - залог выживания.
Для второй - потому что у ребенка нет выбора, давать родителю то, чего тот от него требует ли не давать, куда он, слабый, зависимый и подчиненный, денется с этой подводной лодки.
И первое, и второе порождает эксплуатацию детей родителями и родительское психо-эмоциональное насилие над детьми.
Это - те варианты, которые называются скрытым насилием и скрытой эксплуатацией.
Когда формально - все, вроде, тип-топ: одет-обут-накормлен, не бит, не насилован.
Это те варианты, после которых, вроде бы, вполне взрослые и социально состоявшиеся люди приходят в терапию с темой: " у меня же все хорошо - отчего же мне так плохо?".
И - я вам скажу - это счастье, если они с этой темой в терапию приходят. А не сидят тихонько, в обнимку со стыдом, продолжая насиловать себя многолетними попытками "быть счастливым".
|
</> |