Секрет

- Я все знаю, я сама из Луганска, - говорит одна, с редкими светлыми волосками, собранными на затылке в жиденькую «дульку». Она с заговорщицким видом обводит взглядом остальных старушек. – Но я боюсь говорить, что я из Луганска. Особенно хирургу. Ему еще меня резать. Узнает, что я из Луганска, и отрежет что-нибудь не то. А я за Россию, я за свободный выбор, я из Луганска, только говорить об этом я боюсь.
Старушки понимающе кивают. В их глазах тоже загорается огонек сопричастности.
- Пенсии-то ага, как жить, - отзывается одна.
- А мне недавно в трамвае говорят – толку вас кормить, что вы для страны сделали, только ноете и за коммунистов голосуете, - замечает из угла палаты другая.
- Вот-вот, - кивает над подушкой жиденькая «дулька».
В палату заходит медсестра, машет «дульке» рукой и уводит её куда-то, толи на осмотр, толи на процедуры.
Они идут по коридору больницы рядом, медсестра чуть впереди, старушка семенит тапочками следом.
- Я из Луганска, я все знаю, - торопливо шепчет старушка, - только я боюсь здесь всем об этом говорить. Назовут сразу сепаратисткой и предательницей. Особенно хирургу боюсь говорить, ему меня еще резать. А я же за Россию, я за свободный выбор…
Медсестра кивает, буднично соглашается, доводит пациентку до кабинета врача, пропускает вперед, заходит следом и закрывает дверь.
За дверью отчетливо слышен голос старушки:
- Я из Луганска, - сообщает она. – Только я боюсь здесь об этом говорить…
|
</> |