Седьмое небо.

В декабре прошлого года у моих при выезде с эвакуации застрял
квадрик. Застрял и сломался. Недалеко от базового медпункта. Утром
я собрал команду и поехал вместе со всеми его вытаскивать. и там мы
все нарвались. В самом конце, когда мы уже сгрузили оружие в
буханку и цепляли вытащенный квадрик, прилетел камик. Водила успел
выскочить, а мы разбежались. Ни оружия, ничего. Хорошо, что он
въебал не нас, а буханку. Хрупкость и будничность фронтовой судьбы,
где смерть всегда примеряется к тебе неслышными размахами своей
невидимой косы. В общем, ничего особенного. В той ситуации было
жальче потерянный квадрик и уничтоженную машину. Не до чувств. Но
иногда они неведомым образом сжимаются в упруго пульсирующую
сингулярность, прорываясь сияюще-ослепляющей болью, приносящей
слезы и странное облегчение. Боль на войне..она незаметна, но и
неотменима, иногда случаясь от всякого. Сознанию трудно вместить
весь космос проживаемого на войне, да и незачем. Много
повседневных, обманчиво незначительных и незаметных событий в
какой-то момент вдруг сжимаются в ту самую пульсирующую
сингулярность. В нашем батальоне служил командир штурмового взвода.
Был тяжело ранен и списался по ранению. Стал писать стихи, а группа
«Седьмое небо» стала записывать на его стихи песни. Я передать не
могу, как то самое незаметное и непрожитое вдруг собирается в тугой
комок от их песен. Как много всяких фактов и маленьких знаний
всплывает. Ведь песни эти написаны на основе событий из боевого
пути нашего батальона.
У этого командира взвода в штурмовиках был боец..который теперь
служит у меня во взводе санинструктором. Ему посвящена одна из
песен. А описан в ней боевой эпизод того времени, когда я уже был в
батальоне. Этот человек в одном боевом эпизоде уклонился от трех
дронов противника. А недавно он пошел на передок за 300-м.
Ночь..лесополка. увидев красный огонек, он присел, остановив
группу. Разобрались, что это сидящие на земле дроны, фиксирующие
перемещения. Откатились назад, а по тому месту где были, отработали
минометы. Прошел за ночь 12 км. Я слушаю посвященную ему песню, а в
голове роятся воспоминания, факты, действия, разговоры. Потом я
сижу, оперевшись подбородком на стол, а он проходит мимо меня.
Просто проходит, а я вздрагиваю от полноты вдруг нахлынувших
чувств. Трудно вместить, как из повседневности рождается песня,
рождается культура. Ведь вот он, герой этой песни, в которой всё
правда.
Или другая песня. «Посвящение Шейху». Я застал его. Еще успел.
Перед самым своим первым бз он зашел на больничку, и я его капал.
Он был простым, активным, луганским. Мы с ним перекинулись парой
фраз про Горловку, куда он из Луганска ездил хулиганить и по бабам.
А теперь его нет. Лишь размытое воспоминание спины, скрывающейся за
поворотом хода сообщения, когда он, отправляясь на штурм в апреле,
проходил мимо медицинского блиндажа. Судорожно пытаюсь вместить это
немногое, когда слушаю песню, ему посвященную.
Тот самый санинструктор как-то поделился со мной про имеющееся у
него чувство вины. Не вытащил погибшего земляка, не смог. С
позывным Сопран. А потом его родные передали нам буханку его имени.
На ней так и было написано- «Сопран». В конце декабря эта буханка
ушла в минус, подорвавшись на мине, когда мои везли 300-х с передка
на эвакуацию. Слава Богу все целы, но машина всё. Выходит, что
Сопран погиб дважды. А в песне группы «Седьмое небо» «Я офицер»,
посвященной зимнему штурму Новомихайловки, я вдруг слышу его
позывной. И опять не могу вместить весь космос фактов войны и то,
что вот сейчас, в этой песне, это становится историей и культурой.
А ведь там, штурмовиком взвода был и тот, кто сейчас саниструктор.
Тогда он выжил.
Песня группы, посвященная ножевому бою якута с украинцем, наконец
прорвала плотины моих блоков и я заплакал, слушая простые и сильные
слова с отчаянным упоением. Боль на войне неотменима, да. Впрочем,
как и особый, непередаваемый восторг. И снова и снова, какой-то
судорожной волной сквозь меня проходили вереницы
образов-воспоминаний. В том числе и по факту моих занятий ножевым
боем в ШНБ «Толпар». Я слушал песню за песней и передо мной словно
оживала непередаваемая сложность полотна моей собственной жизни.
Ведь всё в этих песнях было и про меня, и для меня.
А потом я вспомнил. Пару недель назад, когда я еще был на передке,
в базовом нашем медпункте, мне приснился сон. Про то как я, выйдя
из дома, где располагался наш медпункт, во дворе столкнулся с
заходящей группой военных. В одном из которых я узнал…своего
старшего сына. Того, кто в 2014 году из Донбасса уехал в
Днепропетровск. И я точно понял, что сейчас, в мое расположение
зашла ДРГ противника. а передо мной враг. Я проснулся от ужаса, а
потом долго лежал, вдыхая облегчение как самый сладкий
воздух….всего лишь сон. А тут песня группы «Седьмое небо» «Брат».
Она не про сына, про брата. Но в общем, про то же самое. И опять я
плакал.
Ничто так не может коснуться души, как шершавая и одновременно
нежная длань настоящей культуры.
Спасибо и автору стихов, и группе. Итак, встречайте. Группа,
выросшая из недр нашего батальона. Группа «Седьмое небо».
|
</> |