Счастливая Роза

v_s_e_horosho — 03.09.2013 Часть 1. Встреча.

Часть 2. Подкупить судьбу.

Часть 3. Первая.

Часть 4. Второй и третий. Часть 5. Престарелая фея.



Часть 6. Разговор о судьбе.

Конечно, однажды вечером, когда все дети уже спали, а Аделина почему-то медлила уходить к себе, Роза не выдержала и рассказала ей всю свою историю – про то, как она вышла замуж за любимого человека, приехала в Миасс за ним из большого города, про то, как они с ним вместе мечтали о детях… и о том, как в тот раз, на свалке, она ответила на вопрос «А что ты готова отдать за то, чтобы стать матерью?» страшной фразой - «Все, что угодно».

Аделина долго молчала, держась одной рукой за остывшую чашку чая, в другой по старой привычке катая трубочку, свернутую из салфетки. Потом откашлялась, посмотрела Розе прямо в глаза и спросила – и что? Ты сейчас действительно считаешь, что от тех твоих слов что-то могло измениться в твоей жизни? Роза опешила от этого вопроса, и немного неуверенно протянула – нуууу… да, наверное. Ну а как еще? Я же сама согласилась! И мы даже заплатили… - и зажала себе рот рукой. Аделина закашлялась, а потом Роза поняла, что она смеется, стараясь приглушить свой певческий бас, чтобы не разбудить детей.

Ты слишком много взвалила на свои плечи, деточка – серьезно сказала Аделина, отсмеявшись. Нельзя нести на себе всю Землю – ни одному человеку это не под силу, сломается хребет. Люди иногда умирают, понимаешь? Сами по себе умирают, без всяких бабок и предсказаний. Хххха, посмотрела бы я той твоей бабке в глаза, ооой, посмотрела бы. Много ли денег вы ей отдали тогда, деточка? Люди ежедневно попадают в аварии, ежедневно умирают от застарелых болезней, ежедневно пропадают без вести – сотнями, тысячами. К сожалению, даже по теории вероятности все это может случиться с кем-то из твоих близких. Винить в этом себя? Милая, да ты с ума сошла, вот что я тебе скажу. Ты думаешь, что ответственна за то, что нам, простым смертным, неподвластно? Чувствуешь себя виноватой в их смерти? Это-то мне хорошо знакомо и как раз очень понятно, это просто такая защита от страха, и здесь я тебе смогу помочь, как ни странно. Страх, боль, чувство вины – неизбежные чувства после смерти близкого человека, их испытывают абсолютно все люди. Каждый думает – а вот если бы я повел себя так-то и так-то, то… а уж как далеко они заходят в своем чувстве вины – зависит от их фантазии и склонности к самоедству. Кто-то кому-то неизбежно недосказал теплых слов, кто-то – наоборот, наговорил много лишнего, и обратно это лишнее уже не запихнуть. Недосказанные слова можно сказать своим умершим даже после их смерти, вот что я тебе скажу, деточка. А за лишние – извиниться. Главное – сделать это от всей души. Та бабка… ну, я не знаю, она, возможно, хороший психолог-самородок, может, даже немножко владеет гипнозом. И, безусловно, очень хорошо знает, что чувствуют раздавленные горем маленькие глупые девочки. Освободи себя от того разговора. От страха, от вины, от запрета быть счастливой «просто так». Они больше не будут влиять на твою жизнь, если ты этого не захочешь. У твоей жизни хозяйка – только ты сама, как жаль, что многие начинают это понимать, только прожив свою жизнь практически до самой последней страницы…


Они еще долго говорили тогда на кухне, до глубокой ночи. А потом еще говорили на следующий день, а потом еще через два дня. Роза выговорилась впервые за годы до самого донышка, вспомнила каждую секунду того дня, когда она, потеряв человеческий облик, на четвереньках ползла по мерзкой грязи к покосившемуся вонючему вагончику на окраине свалки, раздавленная, униженная, ничего не соображающая от горя. Аделина внимательно и очень сочувственно ее слушала, в какой-то момент даже обняла впервые за все время их знакомства, и сказала – бедная девочка, как же тебе было страшно и трудно тогда, бедная, бедная моя глупая девочка. Это было временное безумие, я очень хорошо знаю такое состояние, когда человек сам себе дает клятвы и бросается страшными обещаниями, очень жаль, что люди в состоянии горя очень подвержены влиянию, склонны к мистике, ритуализации, к теоцентризму и некролатрии. Как жаль, что множество людей без совести беззастенчиво этим пользуются. Я помогу тебе, моя хорошая, даже не сомневайся. Хоть я уже забыла о методах терапии стократ больше, чем ты когда-либо о ней знала, но кое-что я еще могу.

И она помогла.

С каждым последующим разговором, с каждым сказанным ими обеими словом Розе становилось все легче и легче, пока спустя некоторое время она не показалась самой себе воздушным шариком, наполненным гелием. Она выпустила себя из того темного ящика, в котором сидела все время с момента смерти мамы, а потом и мужа, и перестала винить себя в исчезновении сестры. Ключи от всех этих ящиков, устроенных наподобие матрешки, все это время были в руках у нее самой, вот ведь как бывает, удивлялась она много лет спустя.
Во время одного из их ночных разговоров разговоров Аделина дала ей что-то вроде задания. Роза должна была описать то, что с ней произошло 8 лет назад, в мельчайших подробностях, на бумаге. Даже с картинками, если возможно. Весь день, начиная с раннего утра, и до того момента, как она оказалась на операционном столе в гинекологии. Роза писала свою историю в тетрадке в клеточку несколько дней, в основном по ночам, когда дети засыпали. Нарисовала бабкин домик, крупный подробный портет самой бабки. Себя, маленькую, сгорбленную, вдалеке - мужа, сидящего в машине. Когда она принесла татрадку Аделине домой, пока мальчишки спали под Алиным присмотром, та сказала – нет, это ты писала не для меня, а для себя. Теперь тебе этот рассказ надо сжечь.

И они сожгли его вдвоем в просторной керамической пепельнице Аделины, пепел разлетелся по всей кухне, испачкал плиту, Розин халат и домашние брюки Аделины. После того, как костер погас и куски сгоревшей бумаги перестали летать по кухне, они вместе все убрали. Перед тем, как Роза ушла домой, Аделина сказала ей – ну вот, ты чувствуешь, что вся та история выглядит для тебе теперь совсем по-другому? Тебе уже полегчало, а станет еще легче, если ты отцепишь прицеп с виной, который ты все это время тащила за собой. Этот прицеп с каждым годом будет становиться все тяжелее, если ты его наконец не бросишь. Попроси у них прощения за то, в чем считаешь себя виноватой, скажи им спасибо за все хорошее, что было в твоей жизни благодаря им, съезди в церковь, если тебе для освобождения нужны дополнительные ритуалы – и прости себя. Ничего не было, кроме самого обычного мошенничества, обмана молоденькой девушки, находящейся в состоянии глубокой травмы от потери. Не было никаких обещаний, никаких сделок с судьбой – был обман. Тебе больше не придется ничем и никогда платить за свое счастье, потому что платы за счастье не существует – это выдумка, умственная иллюзия, распространеннейшее заблуждение, основанное на самовнушении. С судьбой не играют в игрушки, не предлагают ей взятки, не пресмыкаются перед ней. Не подкупают ее. Сильные люди сами строят свою судьбу вопреки всему, просто живут своей жизнью и стремятся к поставленным целям, и добиваются их, а ты очень сильная, Роза, просто ты этого еще не знаешь о себе. Ты это увидишь сама очень скоро, я тебе обещаю. Я уже это хорошо вижу, а опыт у меня огромный, уж поверь старой перечнице. Выпусти себя скорее из своих ящиков, милая моя девочка. Будь уже наконец счастливой и все.

***

Спустя почти 15 лет после этого разговора у меня по спине бежали мурашки, когда Роза, сидя по-турецки на продавленной кровати в полутемной палате патологии беременности, мне о нем рассказывала. Я вдруг увидела то, что упорно старалась не замечать до сих пор: то, что сама сижу в точно таком же ящике, и что ключи от него – в моих собственных руках. Но это уже совсем другая история, которая не имеет никакого отношения к моему сегодняшнему рассказу.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив