САММИ

Мы друг друга давно знаем. Здороваемся. В последний раз в Натуральном саду долго разговаривали. Ему осталось два года до пенсии, значит, лет шестьдесят три. Все еще зависит от стажа, у всех по-разному. Купил на Лазурном берегу в кредит однокомнатную квартиру, там жилец, а потом он сам поселится и откроет шашлычную. Вот такие мечты. А пока он мусор вывозит, дело у него свое. Для мэрии, если удается получить заказ. Когда бастовали муниципальные мусорщики, у него было много работы. В данный момент объезжает на машине парижских бомжей... Еще он от мэрии ведет беседы для взрослых и особенно для детей – о мусоре, о парижском водопроводе... Ему за это еще и деньги платят! Он говорить любит, откроет рот и говорит, говорит.... .
Судя по всему, одинок. Мне сказал: в следующий раз пойдем на Пер-Лашез. Но ничего конкретного, телефон не просил.
В этот раз я пошла в Натуральный сад ходить кругами быстрым шагом. Смотрю: он сидит на скамейке. Спрашиваю, просто так:
– Когда пойдем на Пер-Лашез?
Он открыл было рот, но медлил с ответом.
– На следующем круге дадите ответ.
Снова иду, а он:
– А когда Вы пригласите меня на чай?
Находчивый!
– На следующем круге скажу.
Снова иду.
– После прогулки на Пер-Лашезе.
Снова иду, уже запыхавшись, вижу: он собрал свои пожитки и уходит.
– Когда Вы пригласите меня на чай?
Во пристал! От всех отбрыкиваешься, говорю себе, поэтому и тоска. Почему бы и не пригласить? Но сначала по плану у меня был сбор кизила. Он стал мне помогать, срывает неспелые ягоды. Я сказала, что надо брать только те, которые сами в руку падают. А еще лучше потрясти. Потрясла, собрала упавшие. Пошли. Он с меня росточком, щупленький, миниатюрный мужчина. Если бы я была спортсменкой, то могла бы отжать его одной рукой. Но приятный. Глаза большие, черные, рот тоже большой, улыбается голливудской улыбкой, зубы показывает – крупные, ровные и, похоже, свои. Зовут Самми, с двумя «м», игрек на конце.
– Самуил?
Носом похож на Самуила. Нет, так родители назвали, Самми, с двумя «м» и игрек на конце. И так в паспорте, якобы.
Пошли ко мне. По дороге у меня по плану было купить минералки. Отдала ему кулек с кизилом, зашла в магазин, он остался ждать на улице. Взяла две бутылки, он предложил понести. Галантный. Я привыкла по две брать по дороге из парка.
Перешли дорогу, пришли ко мне. Пригласила сесть на кухне на стул. Спрашиваю, будет ли он пить утренний чай, в надежде, что будет. Сказал, что нет. Пришлось свежий чай заваривать. Он сидит, я стою. У меня второй стул захламлен: гостей у меня не бывает, одного стула достаточно. /А когда был Имран, он сажал меня на колени/. Он встал, уступить мне стул. Воспитанный. Я предложила перейти в гостиную, там банкетка и плетеное кресло. Села в кресло, он улегся на подушки. Тигран Иванович молча наблюдал за ним. Поговорили о мусоре и бомжах. Оказывается, решено всех бомжей из Парижа удалить на период Олимпийских игр, а то стыдно перед миром будет. А так не стыдно?
Засиживаться не стал, но настаивал, чтобы завтра утром встретились в Натуральном саду. Я предложила мой мейл для начала, пообщаться. А там видно будет. В дверях поцеловал меня в обе щеки /а вчера на прощание целовал серб/.
После его ухода я долго смеялась. Попросила боженьку послать мне кого-нибудь, чтобы отвлечься от мыслей о любимом гаденыше, и он изо всех сил старается. Мужчины идут косяком.
Но по крайней мере смеюсь, а не плачу.
|
</> |