С небес на землю, или Чудеса случаются
luvida — 17.12.2023«Нам бы день простоять, да ночь продержаться...
Хочется уже сбросить всё в чемодан, сесть на него и
ждать...»
Записала я в своём ежедневнике 18 ноября, накануне вылета из Иркутска в Москву, однако это я погорячилась, кто-то где-то решил по-другому.
Собирались без спешки, без волнения, такси было заказано ещё с
вечера.
В аэропорту тоже всё шло гладко, как по маслу, взлетели по
расписанию, и через каких-нибудь шесть часов должны были
«примосквиться»
В какой момент это случилось, и сама не поняла.
Захотелось вдруг пить, как раз стюарды развозили напитки.
Вот уже дошли до нашего 16-го ряда. Лёша попросил для меня томатный
сок и воду без газа. Сок я, кажется, даже глотнула.
И всё.
Очнулась от криков (они и сейчас у меня в ушах): «давление на
нуле!», «пульс не прощупывается!», «синеют губы!», «нужно сажать
самолёт»...
Это про меня, что ли? Это же я лежу на полу между креслами, и
чья-то рука прижимает мне к лицу кислородную маску — оттого я и
очнулась, видно.
К тому же, как сказал Алексей, мне вкололи раза три адреналин и
преднизолон, один укол я даже почувствовала — в бедро прямо через
джинсы.
Открыла глаза: надо мной было множество лиц, все смотрели с
сочувствием, и мне было неудобно, что доставила людям столько
проблем.
Пытаюсь сказать, что мне уже лучше, хочу подняться, а на меня
шикают: лежи, не двигайся! Была остановка сердца!
А самолёт уже готовится к вынужденной посадке.
«Не надо! Мне уже лучше!» — кричу я (как мне кажется), но меня
никто не слышит.
Стюарды велят всем занять свои кресла, а меня надо переместить в
хвост самолёта: под спину заводят тряпицу, и парни перетаскивают
меня почти волоком, бережно поддерживая голову.
«Тяжёленькая», — произносит кто-то ☺
— Не закрывайте глаза! — приказывают мне, и я изо всех сил
таращусь вверх.
И опять вижу только глаза. Много добрых, сочувствующих глаз. И над
всеми — глаза Лёши и его голос, постоянно повторяющий : «Я
здесь».
***
А в это время...
Над Красноярском бушевал буран, на другой день по телевизору
показывали его бесчинства: сорванные крыши, вывернутые с корнями
деревья.
По рассказам Алексея, в этих тяжелейших метеоусловиях самолёт
страшно болтало, и садился он очень долго, минут 40.
А для меня время как будто сжалось: вот переместили мою тушку в
хвост, двери распахнулись, впустив в себя людей в белом и поток
ужасного холода...
***
Окончательно я пришла в себя в Красноярской больнице скорой помощи,
до которой, по словам Алексея, от аэропорта добирались тоже около
часа, и мне опять чего-то кололи и прямо на ходу снимали ЭКГ и
ставили капельницу.
***
Далеко за полночь, когда после тщательного обследования (без
дураков, тщательного!) инсульт и инфаркт исключили, я попросила
меня отпустить — не то придётся рядом «приземлять» мужа, сидящего в
фойе на чемоданах.
***
Через три дня мы отправились домой поездом.
— И больше, — грозно сказал муж, — никаких самолётов!
— Сама не хочу, — покорно согласилась я...
***
Бесконечно благодарна всем добрым и отзывчивым людям, чья реальная
помощь и простое сочувствие помогли мне в тот вечер остаться на
земле.
Хорошие у нас люди!
|
</> |