С днем рождения, Монреаль!

17 мая — день, когда на берег реки святого Лаврентия сошли наконец измученные долгой дорогой путешественники и отслужили благодарственную мессу. С тех пор прошло уже 383 года. По европейским меркам срок не такой уж большой, а для Нового Света ого-го какой!
По случаю праздника у нас сегодня официально открыли две новые площади. Одну, занимающую часть бывшего Марсова поля, назвали площадью Монреальских Женщин (des Montréalaises) и посвятили ученым, врачам, педагогам и многим другим дамам, сыгравшим или играющим сейчас важную роль в развитии города.
Вторую площадь, неподалеку от первой, назвали именем Марии-Жозефы-Анжелики. И вот здесь у меня возникает много всяческих вопросов, ибо Мария-Жозефа в монреальской истории человек очень неоднозначный.
Она была чернокожей рабыней в услужении у богатой вдовы (в здешних краях рабство отменили только в 1834 году) и успела к двадцати трем годам родить несколько детей, причем в отношении их отцовства существуют разные версии. Нрава девушка была строптивого, обязанности свои выполнять регулярно отказывалась, зато неоднократно от хозяев сбегала, но бывала поймана.
Весной 1734 года Мария-Жозефа решила, что хозяйка хочет ее продать (по другим сведениям, таки продала), и при свидетелях потребовала, чтобы ее немедленно отпустили на свободу, иначе она подожжет дом.
Вечером дом вспыхнул, а Мария-Жозефа исчезла. В пожаре сгорел не только дом хозяйки, но еще госпиталь, мэрия, монастырь, в котором от огня прятались люди, и больше сорока других зданий, что для тогдашнего Монреаля было весьма заметным количеством. Две недели спустя беглянку вместе с новым любовником — известным контрабандистом, утекшим из тюрьмы, поймали и посадили в кутузку.
Любовник исхитрился снова избегнуть правосудия. Марию-Жозефу судили. Она поначалу отказывалась признавать вину, но ее подвергли пытке, в результате которой она во всем созналась. Суд приговорил ее к казни.
Вот ее и решили теперь увековечить в качестве первого в истории города борца за свободу и против социальной несправедливости. И сейчас активно циркулирует версия, что свидетельства против Марии-Жозефы были недостаточно убедительными, тем более, что во время собственно поджога ее действительно никто не видел.
За последние 20 лет вышло немало книг и спектаклей, посвященных Марии-Жозефе, ее именем назвали парк, открыли стелу-мурал, и вот сегодня наконец площадь. Причем если в первые годы ее увековечивали как жертву судебной несправедливости, то теперь она считается «аватаром борьбы против социальной несправедливости и иконой борьбы чернокожих против рабства» (с).
Про то, сколько человек тогда погибло (как минимум из госпиталя всех спасти во время ураганно разрастающегося пожара было невозможно), осталось без крова и потеряло все средства существования почему-то никто предпочитает не упоминать.
Мы на этих мероприятиях не присутствовали, зато, возвращаясь домой с прогулки, обнаружили в наших краях новый мурал. Подозреваю, что он как-то тематически связан с тем, о чем я рассказала выше.

|
</> |