Россия – самоцель или нет?


Российские войска изнемогают не только под ударами численно превосходящего их противника, но и под бременем ограничений, навязанных из Кремля. С нашей стороны не наносятся удары по центрам принятия решений на Украине, россияне до сих пор не разрушили инфраструктуру противника, наши войска штурмуют бесконечную вереницу «брестских крепостей» вместо того, чтобы вести маневренную войну, которая только и способна поставить врага на колени. Может быть, в кремле стесняются идти до конца? Или ожидают послаблений за то, что не делают того или иного для победы? Так мы воюем или все еще играем в международный арбитраж?
В минувшую среду мы в рамках психоисторического семинара познакомились с историей проведения по предложению России первой международной конференции по разоружению и международному арбитражу в Гааге в 1899 году, где германский дипломат фон Гольштейн весьма цинично провел границу между тем, что в международных делах доступно сильному государству, а что является уделом слабаков.
«Малые государства в качестве субъектов, мелкие вопросы в качестве объектов арбитражного разбирательства можно себе представить; большие государства и важные вопросы - никогда. Чем государство больше, тем оно более рассматривает себя как самоцель, а не как средство для достижения высших, вне его лежащих целей. Для государства нет более важной цели, нежели защита своих интересов. Но таковые для великой державы не обязательно тождественны с сохранением мира; они могут состоять в преодолении врага и конкурента при помощи умело составленной более могущественной группировки».
Комментируя это заявление в актуальном контексте, я заметил, что «малым государством» Россия была в течение 8 лет в рамках Минского процесса. Когда это перестало удовлетворять кремлевские амбиции, Россия начала СВО как большое государство.
Но мы еще во многих отношениях не похожи на большое государство: там, где надо бить наотмашь, ограничиваемся тычком.
К сожалению тычками в войне не побеждают. Военной аксиомой является применение всех имеющихся сил и средств, а не только тех, за которые не пожурят в Гааге.
Нам-то уж точно ничего не простят, даже если мы прикинемся самыми славными зайчиками.