Резня в Акре

ycnokoutellb — 22.11.2010 "В общем, все там были хороши, на войне как на войне. Люди как люди. Не надо только выставлять одних полными уродами, а других почти святыми, как это делает Скотт в своих фильмах."

via antoin

«Робин Гуд», как я и думал, вышел типичным фильмом жанра фэнтези. Проблема только в том, что мучили его продюсеры и режиссёр слишком долго, и как большинство долгостроев, в итоге фильм вышел целиком на мастерстве и технике, без искры. Добротно, предсказуемо, вяло. В итоге просмотр напоминает поездку в деревню: красота, бесконфликтность, спокойный скучный отдых.



Но один момент в «Робин Гуде» разозлил меня сильнее всех других — пламенная речь Робина перед королём на тему того, что они все сволочи, казнили 2000 мусульман в Акре, стариков, женщин и детей, их беспричинно убили и тем самым вся армия отреклась от бога. В общем, скотина Ридли снова жжот по-полной, не хуже чем в «Царстве Небесном». Откуда у него такое стремление устраивать однобокое оплёвывание собственной цивилизации, непонятно.
Поскольку тема казни пленников в Акре есть один из главных гвоздей в модной сегодня позиции «сволочь этот Ричард, и все крестоносцы тоже, да и Европа в целом», дам слово специалисту в лице maxnechitaylov (себе позволю разве что перевести использованную им цитату на русский в меру своих скромных способностей):

«От какого бога крестоносцы отреклись? От Аллаха разве что, потому как христианская церковь и право войны такое только одобрили. И какие старики, бабы (за небольшим исключением типа проституток) и дети в осаждённой крепости через два года осады?
Итак, 2600-3000 пленников гарнизона Акры, убитых по приказу Ричарда — и Филиппа II. (Кстати, присутствие там женщин и якобы даже детей подтверждают только мусульманские авторы, которых не стоит и принимать во внимание.) Одной из причин резни сами мусульмане называли месть христиан за мусульманские же зверства; вторая версия — невозможность прокормить такое количество пленных; третья — нарушение условий соглашения Саладином (выдать Истинный Крест, всех пленников христиан и выплатить половину выкупа за гарнизон — 100 тыс. динаров; 11-го августа Саладин начал отмазки с радостного попустительства Филиппа II и Конрада, и вся эта бодяга велась до 20-го). Справедливы, пожалуй, все три фактора.



По выражению МакЛинна:

"...Но военная нужда, необходимость держать слово и благо государства, — всё сводилось к одному: он должен ответить на блеф Саладина. Соответственно, вечером 20-го числа он вывел своих солдат на середину поля Акры, сопроводил 3000 мусульманских пленников в середину и приказал начать резню. Разъярённые франки накинулись на язычников с мечами и копьями, скашивая их, как колосья. Слишком поздно поняв, что слишком сильно блефовал с плохими картами, Саладин приказал своей армии атаковать, но нападавших удержали на расстоянии в жестоком, кровопролитном сражении, которое продолжалось до наступления сумерек. Ночью франки удалились с этой новой Голгофы. Когда сарацины осмотрели место человеческой бойни, они узнали многих мёртвых товарищей, но мрачно заметили, что самые знатные арабы и богатые купцы Акры были оставлены в живых.
современные историки осудили действия Ричарда как варварские и глупые — почему, говорят, он не принял предложенных Саладином заложников и не отпустил голодные рты, которые тогда не пришлось бы кормить; он всё равно получил бы Истинный Крест и деньги. [От меня: ну не кретины? Отпустить почти 3000 жлобов, чтобы их тут же вооружили и снова выпустили против христиан?] Скорее всего, он посчитал, что Саладин тогда не исполнит свою часть сделки и смирится с казнью небольшого числа заложников легче, чем с гибелью 3000 от рук Ричарда, и тогда Ричард лишится второй части платежа размером в 200 000 динаров. Какую бы критику ни писали в двадцатом и двадцать первом веках, современники были более снисходительны и воспринимали эти убийства как военную необходимость. Христианские хронисты описали их как естественное и даже неизбежное последствие нежелания Саладина исполнять условия сдачи, и Амбруаз заявил, что это было лишь возмездие за тысячи крестоносцев, которые пали при осаде Акры, не говоря о госпитальерах и тамплиерах, которых Саладин вырезал после битвы при Хаттине. Баха аль-Дин заключил, что Саладин изобретал задержки и увиливал, а Ричард был в полном праве считать соглашение нарушенным. Но он настаивал, что в этом случае Ричард должен был формально обратить пленников в рабство и продать их на аукционе, а не убивать их, и интересно, что христианский комментатор Сикард из Кремоны согласился с ним в этом.
Другие просто думали, что война есть война, и Ричарду не было смысла щадить людей, которые могли однажды снова сражаться против него. Другие ещё размышляли подробно о значении соблюдения данного слова: Ричард не только показал, что с ним не стоит играть в игры, и вернул доверие войск своей «твёрдостью», но также он послал весть гарнизонам прибрежных городов — Хайфе, Цесарее, Арсуфу, Яффе, Газе, — что они должны забыть о пощаде, если не сдадутся. Специально рассчитывали на такое или нет, но послание точно произвело впечатление на сарацинские гарнизоны, которые не решились остаться проверить, как с ними поступят. Другая точка зрения заключается в том, что Саладин потерял лицо, позволив такому несчастью случиться с его людьми, и доверие к нему было подорвано. Крайнее мнение состояло в том, что Саладин хладнокровно пожертвовал своими людьми, чтобы не платить деньги (если они у него были, что сомнительно), и, цинично сопоставив доходы и расходы, сохранил 200 000 динаров, которые были ему полезнее жизней 3000 несчастных (примечательно, что все люди с положением и властью были спасены от избиения). Репутация Ричарда навсегда будет омрачена этим проявлением жестокости, какими бы не были оправдания военными соображениями. Но тот факт, что Акра пала в его руки после всего пяти недель в Заморье принесло ему дополнительную славу мастера осадного дела; в ретроспективе его достижение было ещё более заслуживающим внимания, поскольку в долгой борьбе крестоносцев и мусульман, которая продолжалась ещё сотню лет после Ричарда, осады были решающими исход конфликта факторами, а все другие военные действия были второстепенными".





Пощадили тогда только лиц высокого положения и наиболее крепких пленников. (Опять-таки, кстати, нет ничего примечательного в самом факте жестокости, исключая его масштабность…). Ну и, конечно, тех, кто принял крещение – тех отпускали безвозбранно. А поскольку новоиспечённые католики по большей части перешли обратно к Саладину, короли тогда решили больше неверных не крестить…
После уничтожения гарнизона Акры, когда христиане в первый и единственный раз стали играть по мусульманским правилам, Саладин охотно перешёл все границы и «велел приводить захваченных пленников франков, чтобы их обезглавливали перед ним. Он принял эту привычку на некоторое время, чтобы затем вновь начать бросать их в темницы». Собственно, английский хронист Роджер Хоуден (прекрасно информированный историк) отмечает, что Саладин вообще пошёл на прямую провокацию по отношению к Ричарду: ещё 18 августа он обезглавил всех пленников-франков (не менее 600) в своём лагере. Иными словами, мусульмане сами инициировали избиение единоверцев в Акре. Факт резни пленников в лагере Саладина подтверждается другими источниками — Ибн ал-Асиром, например, но уже после избиения под Акрой. Несомненно, Хоуден прав (хронист говорит, что воины сами убивали своих пленных-христиан). Слухи о подобной резне мгновенно дошли до армии крестоносцев и повлияли на решение Ричарда и Филиппа уничтожить пленный гарнизон. Султан или не мог собрать 200 тысяч динаров, или не захотел, и предпочёл пожертвовать людьми. Очевидно, он знал, что делает: известие о резне могло поднять — и подняло! — боевой дух его воинства на невиданную высоту, за чем и последовал пик боевой активности и бой при Арсуфе.
Могло быть, конечно и так, что Саладин действительно не хотел жертвовать своим людьми. Но обе стороны друг другу не доверяли, обстоятельства наложились друг на друга, и случилось то, что случилось. В то же время судьба Акры привела к тому, что мусульмане, по здравом осмыслении, просто стали бояться оставаться в гарнизонах. Именно по этой причине султан был вынужден снести Аскалон, а позднее его эмиры настаивали на сражении под Иерусалимом, лишь бы не выдерживать в городе осаду. С военной точки зрения, таким образом, истребление пленников Акры было совершенно оправданным поступком крестоносцев.

Слово Ульрике Кесслер (в квадратных скобках мои заметки, цитаты без указания на источник - слова Кесслер; написание имён я поправил, поскольку перевод с немецкого на русский вышел не очень удачным):

«В новейшей литературе Ричард осуждается почти всеми из-за казни заложников – да и кто бы оправдывал резню? – но осуждение основывается на предположениях, не подтверждаемых источниками. Так, нигде не ставится под сомнение, прямо или косвенно, «честность» Салах ад-Дина и его желание заплатить, в то время как Ричарда упрекают в том, что он не пожелал признать уважительными практические трудности при исполнении мусульманами своих обязательств… Так, согласно Рансимену, полюбовное соглашение не состоялось потому, что Салах ад-Дин не смог выдать всех требуемых поименованных христиан, подробность, передаваемая Баха ад-Дином, который, однако, не придал ей значения. Далее мы слышим о том, что вследствие жестокости и глупости Ричарда больше не могло быть и речи о возврате Иерусалима (Груссэ, Ваас) – как будто бы Салах ад-Дин вообще имел подобные намерения… [«В лучших традициях галльского патриотизма мсье Ботьер… и мсье Ж. Ришар…, подчеркивая жестокость Ричарда, похоже, совершенно забывают о том, что резни не избежала и французская часть заложников». Хоуден, например, подтверждает, что герцог Бургундский действовал заодно с Ричардом, а «Итинерарий» и Амбруаз подтверждают, что он нисколько не возражал на военном совете против решения о казни пленных; даже панегирист Филиппа, Ригор, признает, что пленников казнили из-за того, что сарацины «не могли осуществить то, что они поклялись сделать».] Так мы переносим свои представления о гуманности на вообще негуманное время. Наверняка, в лагере Салах ад-Дина все были шокированы казнью заложников, но и там знали, что такое массовое уничтожение пленных… и после подобных трагедий политика всегда быстро возвращалась в своё обычное русло…
Лучше всего оправдывает Ричарда, сам того не желая, Баха ад-Дин, сообщая о том, как Салах ад-Дин сразу же после продления срока платежа пожелал дальнейших изменений условий – так, после частичного исполнения обязательств должна быть освобождена большая часть пленных или обеспечена их будущая свобода христианскими заложниками, - этим подтверждается, что султан не был готов выполнить первоначальные условия. Святой Крест, 1600 христианских пленных и 100.000 динаров были доставлены – и Имад ад-Дин, Абу Шама и Ибн ал-Асир подтверждают завершение всей подготовки к их передаче [Имад ад-Дин у Абу Шамы – «султан собрал всю сумму, получил ее и уложил в свою казну», а также ему привезли Истинный Крест, были собраны и пленные; Ибн ал-Асир пишет, что султан собрал 100 тыс. динаров золотом, после чего собрал совет, где решил деньги не высылать, пока не получит новых клятвенных обязательств от франков] – но Салах ад-Дин ничего не передавал. Он настаивал на пересмотре гарантий соблюдения христианами условий договора и не хотел выполнять обязательства уже достигнутого соглашения… Арабские источники вовсе не скрывают того, что Салах ад-Дин не выполнил условий договора, напротив, защищают его настойчивость в вопросе внесения изменений в соглашение, считая это разумным актом… Изначально предполагалось коварство Ричарда… Арабские источники хотят оправдать Салах ад-Дина, поэтому, само собой разумеется, противнику приписывается намерение совершить предательство… Достоверно известно, что в течение 40 дней не были даже частично выполнены обязательства, в то время как в христианском войске с нетерпением ждали прежде всего Святой крест… К тому же наличие большого количества пленных представляло угрозу безопасности… Кроме Акки содержать их было больше негде, к тому же не хватало охранников, так что бегство пленных становилось обычным явлением…
Речь шла не о всем гарнизоне или населении Акки [по источникам, 20 или 50 тыс. чел.; Амбруаз пишет всего о 6000, что ближе к истине] – короли задержали только самых знатных и богатых. Отпускали тех, кто переходил в христианскую веру… Перед казнью пощадили самую платежеспособную элиту, в том числе и комендантов… Точно так же, вероятно, ушли все бедные, то есть большая часть населения. Так, Ибн ал-Асир говорит: «Отпускали только обозных слуг, бедняков и курдов, и, вообще, людей незначительных» [после сдачи города, по словам Ибн ал-Асира, франки отпустили «войсковых слуг, бедняков, курдов и тех, кто их не интересовал, удержав подле себя эмиров, богачей и тех, с кого можно было взять выкуп» (ни слова о женщинах, кстати)], следовательно, людей, смерть которых не могла произвести никакого впечатления на противника. Таким образом, казнить должны были, прежде всего, представителей среднего слоя общества: тех, чьи родственники могли добиться аудиенции у султана».





Итак, как написал 1 октября король Ричард аббату Клерво (советую сравнить ранг адресата и тон послания – хотя послание было адресовано духовному лицу, никаких указаний на религиозные мотивы): «…Было условлено, что Истинный Крест и 1500 живых пленников будут переданы нам, и он назначил день для нас, когда все это будет исполнено. Но по истечении срока и, поскольку соглашение, на которое он согласился, стало пустым звуком, мы должным образом велели казнить сарацин, которых держали под стражей, числом около 2600». (Есть и другие цифры – 16000, 9000, 8000, свыше 7000, 7000, свыше 5000, 5000, 4000, 3750, свыше 3000, 2700, 2500, 1700 [вероятно, первые подсчеты пленников в Акре], 1600; с оценкой самого Ричарда можно согласиться, в чем наше мнение разделяют еще пять хронистов.)

Кесслер:

«Для Ричарда оправданием служила ссылка на «уместность»: «secut decuit» - как подобает, - последовал ответ на нарушение соглашения. Сознание несправедливости отсутствовало. Христианская сторона – Ричард – не чувствовала себя, с точки зрения гуманности, ответственной за [казнь] заложников. По мнению Амбруаза / автора «Итинерария», только Салах ад-Дин виновен был в массовой казни: он пожертвовал врагу храбрых защитников Акки [по словам Амбруаза, Саладин «оставил пленных погибать, не придя на помощь», он «не выполнил свои обязательства» и вел себя «как неблагородный и презренный человек и не освободил своих людей, приговоров их к смерти; он потерял свое доброе имя»]. Карать подданных за вину их господина с тем, чтобы предостеречь его на будущее, это отвечало общей военной логике и было жестоким военным правосудием; и лицемерно утверждать, что когда-либо существовал другой военный принцип».


А. Грановский:

«А как в этой ситуации можно было поступить иначе? Оставить пленных под охраной в Акре? – У Ричарда не было лишнего продовольствия и людей для охраны. Отпустить без выкупа? – Помимо того, что они немедленно присоединились бы к Салах ад-Дину, гуманность этого поступка не была бы оценена. Султан увидел бы в нем проявление слабости, что помешало бы последующим переговорам. Продать в рабство, как рекомендовал один мусульманский хронист [Баха ад-Дин]? – В отличие от Салах ад-Дина у Ричарда не было рынка рабов».

В общем, Саладин не то доигрался, не то изначально ему было наплевать на участь своего гарнизона, поскольку эмиры частью сбежали перед сдачей, частью, сдавшись, все равно были пощажены в обмен на выкуп.
Вообще о женщинах и детях пишет только Баха ад-Дин – очевидец из лагеря султана, но совершенно небеспристрастный историк. (Почему "только" - потому что другие - тот же Абу Шама - уже переписывали его дословно.) Если точнее, даже он не стал лгать, и ограничился указанием на присутствие женщин и детей среди пленников при обсуждении условий их освобождения, а не в сцене их вывода из города и казни.».

И, раз уж пошла такая пьянка, вспомним, как в «Царстве Небесном» Балиан удивляется, почему бы Саладину не вырезать всех в Иерусалиме, как некогда поступили крестоносцы, а Саладин заявляет что он типа благородный такой. Хотя на деле Саладина с трудом отговорили от стремления устроить-таки резню, да и вообще в целом его репутация была не такой уж прекрасной в плане отношения к пленным.
Опять maxnechitaylov: «У султана не было выбора, если он хотел взять город, причём побыстрее и с минимальными потерями. Только пленных мусульман в Иерусалиме насчитывалось 3000-5000 человек (и все они были бы обречены при атаке их единоверцев), а штурм стоил бы Саладину ещё дороже. Сказались и угрозы Бальяна д’Ибелена разрушить мечеть ал-Акса и прочие святые места христиан, иудеев и мусульман. Султан (которому в уме никак не откажешь) благоразумно пожаловал защитникам города гарантии неприкосновенности, в обмен на выкуп.
Несомненно, султан показал верность своему слову и даже выходящее за рамки обычных рамок милосердие. Но в том, что население Иерусалима в 1187 году пощадили, не было ничего необычного (ну, разве что если не считать масштабы события) – город сдался на определённых условиях, а не был взят оружием. Как это случалось ранее и при взятии городов франками – Арсуф (1101) и Сидон (1110) тому примером – горожане, сдавшиеся до штурма, получали право свободного выхода, часто даже с имуществом.
Но даже так всё население пришлось выкупать из плена. И выкупиться удалось далеко не всем. От 11 до 16 тысяч (!) жителей Иерусалима не смогли выкупиться и были проданы в рабство. Кстати, если верить армянскому источнику конца XIII столетия, христиан Иерусалима сдача не избавила от резни, и был убит случившийся в городе армянский епископ».

Ещё от Макса про Саладина: «"Пересмотренный портрет легендарного образа султана Саладина показывает, что он не был милосерден к своим военнопленным, особенно принадлежащим к военным орденам,как нас уверяли до недавнего времени. Султан лично несёт ответственность за число казней пленников большее, чем совершили его предшественники в ходе борьбы с франками. Саладин, вслед за Нур ад-Дином, активно развивал религиозный антагонизм между франками и мусульманами в своей пропаганде. Цель его была проста: полное уничтожение латинского Востока. Это ожесточение, несомненно, находило одно из своих выражений в изуверском обращении султана с франкскими пленниками".
Например, 23 ноября 1177 года, за два дня до своего поражения при Монжисаре, Саладин совершил рейд в окрестности Аскалона. Его воины захватили пленников, и всем им по приказу султана отрубили головы. В следующем году франки разграбили окрестности Хамы, но были разбиты и доставлены к султану. И вновь Салах ад-Дин велел их обезглавить. В августе 1179 года, после взятия замка тамплиеров у Брода Иакова, Шатле, султан казнил всех «вероотступников и лучников». Большинство из 700 пленников были убиты волонтерами-мусульманами. (Способ казни султан выбрал весьма оригинальный: арбалетный болт [за неимением в XII веке пистолетов…] в затылок.) Та же участь ждала в 1183 году всех взятых в плен людей Рено де Шатийона (около 170) – «в наказание за их замысел против Священного дома [Каабы в Мекке]».
Предварительно Саладин всегда получал санкцию от законоведов на резню. Но далеко не все были согласны с ними, даже его приближенные. Один из последних, например, в 1178 году убедил Саладина не казнить пленного мальчика, а обменять его на пленного мусульманина. Другой, секретарь султана ал-Фадил, открыто заявил: «Убивать пленника со связанными руками… это дурное деяние». Более того, в 1183 году возмутился даже брат Саладина, ал-Малик ал-Адил: пленники из флота Рено сдались, получили аман, по закону им надлежало сохранить жизнь. Но султан настоял на своем, заявив: «Божий приговор над людьми, подобными этим, не представляет затруднений для ученых, он вполне ясен. Пусть будет исполнено решение убить их».
Бодуэн д’Ибелен (брат будущего защитника Иерусалима), попав в плен (1179) и объясняя Саладину в Дамаске невозможность собрать столь высокий выкуп, получил ответ – или он заплатит, или «он велит извлечь из его рта все зубы». Бодуэн настаивал на своем. Тогда Саладин приказал выдергивать зубы. «Когда вытащили два, боль была так велика, что он вскричал о пощаде, и сказал, что заплатит выкуп, который поднялся до 200 тыс. безантов».
Так что ко дню Хаттина и султану не впервые было приказывать устроить резню, и добровольцы уже привыкли к бойне. И Саладин традиционно повелел законоведам и суфиям обезглавить всех братьев орденов Храма и Госпиталя Св. Иоанна, попавших в плен, более 200-230 человек. Как передают очевидцы, повелитель взирал на резню с ухмылкой… Тогда же султан лично исполнил свою клятву – убил (скорее, сумел только ранить, а добили христианина уже султанские гвардейцы) еще одного безоружного пленника, Рено де Шатийона. Из всех братьев орденов пощадили только тех, кто, якобы, согласился отречься от веры Христовой, и самого магистра Храма (чтобы обменять на Газу). Но, по версии мусульман, Жерар де Ридфор был допрошен и обезглавлен, когда попал в плен второй раз, в сражении под Акрой в 1189 году. (По христианской версии, более достоверной, пал в бою смертью мученика веры.) В другой стычке под Акрой Саладин заранее велел никого не щадить (1190).
Занги: достаточно вспомнить оба взятия Эдессы. Для тех, кто и поныне плачется о зверствах захвата Иерусалима в 1099 г., весьма поучительно.
Нур ад-Дин: достаточно почитать хронику Ибн ал-Каланиси за 1157 год. Там и головы, и скальпы, и резня пленников во всей красе.
Тугтегин из Дамаска: когда он взял в плен Жервэ де Базоша, правоверный дикарь не придумал ничего умнее, кроме как предложить пленнику выбрать – Коран или меч. Отважный рыцарь (даже Ибн ал-Каланиси пишет о "Джарфасе" – "славящийся своей рыцарственностью, отвагой, доблестью и стойкостью в бою") и его люди избрали смерть… Из черепа христианина благочестивый мусульманин-атабек изготовил себе чашу, а скальп Жервэ, с развевающимися седыми прядями, воздев на древко копья, сделал боевым знаменем своей армии джихада. Сохранились тошнотворные описания данного процесса у самих же мусульман, и будто бы Жервэ был еще жив, когда с его головы снимали кожу и начали вынимать мозг.
Илгази: обращение с антиохийскими пленниками 1119 г. наглядно продемонстрировало самые мрачные и отвратительные стороны мусульманского фанатизма. Из пехотинцев тех, кто был ранен или немолод, обезглавили, но конечно не сразу – сначала их продержали какое-то время в цепях, без воды, на солнцепеке. Прочих пленников протащили по равнине вслед за конями победителей. Потом в виноградниках округи Сармеды туркмены приняли пытать и резать христиан (тех было 200 или 300 человек), пока их не остановил Ильгази – ему хотелось что-то оставить и на долю населения Алеппо. Так что уцелевших пленников запытали до смерти на улицах Алеппо, после торжественного вступления в город Ильгази. Методы применялись во многом традиционные для обращения с пленниками, которых убивают, а не отпускают за деньги. Рыцарей избивали и пороли у позорного столба, а потом убивали – зачастую заставляя смотреть, как их соратники умирают перед ними. Одних христиан подвешивали за ноги и использовали в качестве мишеней для стрельбы. Других закапывали в землю по пах, подбородок или пупок, и потом практиковались в метании копий по живым целям. Третьим просто отрубали мечами все конечности. С четвертых живыми содрали кожу. Разнообразие методов показывает, что Ильгази и его подданные намеревались отправить христиан на тот свет наиболее мучительным способом. Эмир, позабавясь, однако, не забыл о своей выгоде, оставив в живых всех тех, от кого он рассчитывал получить выкуп. Но человек тридцать не смогли сразу найти деньги, чтобы освободиться, и Ильгази просто велел им перерезать глотки.
Балак: захватив Харпурт, передал часть пленных армян своим людям – чтобы те постреляли из луков по мишеням. Ну а с прочих он с кого содрал кожу живьем, кого распилил надвое, кого похоронил заживо».

В общем, все там были хороши, на войне как на войне. Люди как люди. Не надо только выставлять одних полными уродами, а других почти святыми, как это делает Скотт в своих фильмах.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив