Революция, или Vita Nuova

Исстари уж в народе было замечено, что при всякой большой перемене жизни старики один за другим начинают убираться на покой.
П. Романов
circa 1918
Вспомнился мерзкий день с дождём, снегом, грязью, — Москва, прошлый год, конец марта. Через Кудринскую площадь тянутся бедные похороны — и вдруг, бешено стреляя мотоциклетом, вылетает с Никитской животное в кожаном картузе и кожаной куртке, на лету грозит, машет огромным револьвером и обдаёт грязью несущих гроб:
— Долой с дороги!
Несущие шарахаются в сторону и, спотыкаясь, тряся гроб, бегут со всех ног. А на углу стоит старуха и, согнувшись, плачет так горько, что я невольно приостанавливаюсь и начинаю утешать, успокаивать. Я бормочу: — «Ну будет, будет, Бог с тобой!» — спрашиваю: — «Родня, верно, покойник-то?» А старуха хочет передохнуть, одолеть слёзы и наконец с трудом выговаривает:
— Нет... Чужой... Завидую...
И. Бунин
22 апреля 1919-го года
…трудно очень жить стало, так трудно, что просто иногда завидно — мёртвому завидно: не могу я быть ни палачом, ни мстителем, ни грозным карающим судьёй, и вся эта резкость «революционного» взвива меня ранит и мне больно — моей душе больно.
(с) А. Ремизов
1917
|
</> |