Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы...

kino_sssr — 11.11.2023 Им было по семнадцать лет - зеленые совсем девчонки, дурилки картонные, которых на летнюю практику после предпоследнего курса технаря затолкали в проводники.

Люси - небольшого роста, чернявая, смуглая, с носом, который (как впоследствии оказалось) делал ее похожим на Жанну Агузарову. А тогда говорили - на Ахматову. Мила (как это ни странно, но так и было) - полная ее противоположность: высокая, белокурая, бледненькая, где-то даже анемичная. Но различались они только по внешности, характеры же их были похожи более, чем у многих сестер. Даже - близнецов. Девицы любили погудеть, похохотать, попридуриваться, и были, в силу малого возраста, абсолютно безответственными.

Но их, собственно, и не вагоновожатыми направляли.



Первый рейс прошел скучно, но зато второй, следующий маршрутом с берегов Черного моря до продуваемого всеми ветрами Питера, запомнился им надолго. Начинался он как обычно - загрузили пассажиров, проверили билеты, желающим - раздали постельное белье. Час-другой-третий за этими занятиями пролетел незаметно.

Когда же девицы, освободившись от хлопот, наконец, присели отдохнуть, к ним в купе заглянул высокий симпатичный дядька - настоящий крутой грузин, в традиционной кепке-аэродроме, с черными усами и жгучими восточными глазищами:

- Добрый вэчэр, дэвочки! Скучаете? А вот, что я вам принес! - с этими словами грузин появился в дверном проеме уже полностью, а в его руках был огромный арбуз.
- У-у-у-у! - завопили девчонки от восторга.

Грузин прошел к столику, водрузил на него арбуз, затем подмигнул и, пообещав вернуться, вышел. Через пять минут он появился снова, на этот раз он принес огромный нож, пластмассовую канистрочку и пакет, из которого весело торчала стрела зеленого лука.

- Миня завут Гочо! - представился он.
- Люси!
- Мила! - пискнули по очереди девчонки.

Гочо, взяв нож, профессионально распластал арбуз, выгрузил из пакет огурцы, помидоры, лук, кучу прянопахнущей зелени, куски копченого мяса, яблоки, груши - словом, все то, чем богаты южные края. Быстро рассортировав дары природы по столику так, что получился буйный натюрморт, Гочо взял в руки канистрочку.

- Это, - улыбнулся он грандиозной белозубой улыбкой, - нэ какой-ныбуд партвейн-мартвейн, это - настоящий грузинский вино. Давайтэ стаканы!

Вино оказалось прелестным, арбуз - обалденным, все остальное - не менее вкусным.

Девицы уже слегка захмелели, когда к ним в купе заглянул лысоватый, с пузом, нависающим на спортивки, пассажир. Он неприязненно глянул на развеселого грузина и спросил:
- Девочки, а чай будет?

Девочки спохватились - уж давно пора было разносить чай. Хорошо еще, что титан они начали греть еще до того, как появился Гочо. Хлебосольного грузина временно выгнали, дары-пищеблаги переместили на полку, расставили на столе стаканы и принялись за ратный труд.

Как многие помнят, в стародавние времена, когда все это происходило, к чаю полагались брикетики аэрофлотовского сахара - по два брикетика на нос. Но хитрые проводники лишь в крайнем случае выдавали два брикетика, а, чтоб к ним никто не цеплялся, кидали кусочки рафинада прямо в чай - два кусочка. Вот этим, разлив кипяток по стаканам, Люси и занималась, Мила тем временем разносила чай по вагону.

Стакане на десятом одурманенный алкоголем безответственный мозг Люси воспротивился слишком неокономному расходу сладкого продукта и предлжил новый способ экономии - класть не два кусочка, а полтора. Что Люси с успехом и проделала, применив в качестве инструмента собственные зубы.

Она уже заканчивала осахаривать очередную порцию пойла, как вдруг сзади раздалось вежливое покашливание.

Люси обернулась, в зубах у нее торчал кусок сахара.
- Э-э-э... - у входа в купе стоял тот самый лысый с пузом.

Люси натренированно разгрызла кусок, чисто на автомате булькнула половинки по стаканам.

- Э-э-э... - снова промычал пассажир, он смотрел на стаканы, в глазах у него светилось глубочайшее изумление.
- Чего? - спросила Люси.
- Э-э-э... э-э-э... мне нужно выходить на станции Подкаменской...
- Ну и выйдете, кто ж вам запретит?
- Э-э-э... понимаете, она ночью... я боюсь проспать, а будильник - забыл прихватить... понимаете? - толстый говорил смешно, суетливо, как бы извиняясь, и все время разводил руками.
- А-а-а... - протянула Люси, раздражаясь от того, что придется просыпаться, чтобы высадить этого идиота на каком-то задрипанном полустанке, - ну, разбудим.
- Спасибо большое! Только, вы знаете, тут в вагоне нет графика движения, не могли бы вы уточнить - во сколько станция будет?
- Ну, посмотрите в соседнем вагоне, - буркнула Люси.
- Да ведь и в соседних - тоже нет! - чуть не всхлипнул пассажир, всплескивая руками - ну, чисто как баба.
- Ладно, я спрошу у начальника поезда. - Люси вновь было принялась за прерванное занятие, полагая, разговор оконченным.

Поскольку сзади не раздалось ни шороха, он повернулась. Толстый все еще стоял на том же месте и с любопытством наблюдал за ней.

- Что еще? - недовольно спросила Люси?
- Э-э-э... - промычал пассажир, хотел что-то добавить, но не стал, лишь развел снова руками, а потом ушел.
- Псих какой-то! - пожала плечами Люси.



Отработав "чайную" смену, девицы принялись за свой собственный незаконченный ужин. Тут же появился Гочо, который отирался все время около их купе, прерванный гудеж продолжился.

Заскочил Шурик Вяльцев - одногруппник, проводник соседнего вагона.

- Ого! - изумился Шурик, видя великолепие стола, - Девчонки, у вас консервного ножа, случайно, нет?
- Зачэм, дарагой, кансервы кушать? Захади, витамины кушай, вино пей! - Гочо уже изрядно поднабрался, очевидно, он со своими соседями по купе пил что-то более крепкое, чем вино из канистрочки, и поэтому его щедрая душа жаждала угостить всех знакомых полюбившихся ему девушек.

Он переводил осоловелый взгляд с одной на другую и все никак не мог решить - которая ему нравится больше.

Шурик через полчаса покинул радушную кампанию, а по вагонам понеслась весть, что у Людмилок, в третьем, сидит грузин, который крутится как сумасшедший, поит и кормит всех подряд.

В третий вагон потянулись проводники-стройотрядовцы. По одному, по два, они вежливо спрашивали какую-нибудь бытовую мелочь, и Гочо тут же усаживал их за стол. Появилась вторая канистрочка, потом третья. Пассажиры в вагонах, постепенно остывающих от дневного жара, укладывались спать, а Гулянка все еще не прекращалась. Несколько раз появлялся Толстяк, каждый раз Люси его успокаивала - "Мол, помню". Толстяку же, явно не нравилось, что проводники гудят, но - что он мог поделать?

Люси задремала в уголочке, а через некоторое время обнаружила, что вся компания уже разбежалась, Милка дрыхнет на верхней полке, Гочо уснул, положив голову на стол, рядом с ним, оперевшись о его спину - неизвестно когда вернувшийся, Шурик.

Поскольку Люси спать хотела просто неимоверно, она разбудила Шурика, а уж с ним вдвоем, они растолкали Гочо. Тот ничего не понимал, крутил головой, моргал пьяными глазами и все время повторял: "Вах! Вах!" Гочу выдворили, а, чтоб он не вернулся, дверь закрыли. Шурик глотнул еще винца и тоже уплелся к себе, а Люси, наконец-то, завалилась спать.

Проснулась она от громкого стука. Поезд замедлял ход.

Крайне недовольная, мечтающая послать незваного посетителя на три буквы, Люси подошла к дверям.

- Кто там еще? - раздраженным, слегка хрипловатым со сна голосом, произнесла она.

Раздалась знакомое "Э-э-э", и Люси распахнула дверь, твердо зная - что она сейчас сделает с этим занудой. Толстяк, переминаясь с ноги на ногу, промямлил:
- Сейчас какая-то станция будет, это не Подкаменская?
- Пассажир, я же сказала, что мы вас разбудим! - чуть не заорала Люси.
- Простите, пожалуйста, я просто подумал...
- Думаю тут я! - Люси рванула ручку, дверь послушно закрылась.

Люси зевая, села у окна, чтоб посмотреть - что там за станция. Поезд остановился, постоял пару минут, а потом опять поехал. Мимо люсиного взора медленно проплыло здание станции, на котором ярко светились буквы: "Подкаменская"

***
Так хреново Люси не было еще никогда. Даже тогда, когда ее чуть не отчислили со второго курса.

Не зная, что делать, он разбудила Милку. Та выслушала испуганную Люси, и тоном мамаши, объясняющей ребенку прописные истины, сказала:
- Я знаю, что делать... Ты иди буди того мужика, а я сорву стоп-кран. Высадим его и пусть катится на все четыре стороны.
- Но... как же? - пробормотала Люси.
- А ты хочешь, чтоб он потом нажаловался на нас начальнику поезда, и нас бы турнули?

Нет, этого Люси, конечно, не хотела.

Поэтому она подравнялась, приободрилась, и, отыскав билет неугомонного пассажира, пошла его будить. Она растолкала мужика, приговаривая:
- Скорее, пассажир, скорее, стоянка - одна минута!

Когда мужик со своим чемоданом двинулся по проходу, Милка, стоявшая на страже, нырнула в тамбур, и почти тотчас же раздался скрежет тормозов. Девицы открыли дверь, выпихнули пассажира, Милка сделала отмашку флажком.

Пассажир, растерянно озираясь, возопил:
- Но где же станция?
- Там, - махнула рукой Люси, в сторону подавшего сигнал паровоза, - там, мы в конце состава.

С этими словами она быстро закупорила вагон обратно, и, переглянувшись с Милкой, вдруг захохотала. Смех был довольно истеричным...



Прошли годы.

Люси часто вспоминает эту историю, и мужика, стоящего ночью посреди чистого поля, но, отчего-то, ей от этого воспоминания всегда хочется смеяться. Хотя - что уж тут смешного?

Представьте-ка себя на месте этого мужика!

Автор - Светлана Мельник

Еще больше интересного на Дзен-канале Светланы, посвящённом сериалам и хорошим фильмам

#10рассказов #жилабылаосень

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив