Расставляя точки над школьницами

artyom_ferrier — 08.09.2016

Намедни в заметке «Секс и школа» (по отдалённым мотивам скандала в 57-й), я выразил ту мысль, что учитель, трахающий своих воспитанниц, — хреновый учитель.

То есть, он может быть в целом обворожительным человеком, ярким публицистом, талантливым исследователем, даже гениальным учёным, но как педагог — он говно. Он профнепригоден в данном качестве.

И вот некоторые люди пишут: «Да что же за ханжество, Артём? Вот уж не ожидали от Вас как от либертарианца! Да что такого страшного, когда вполне уже практически взрослая барышня, даже и по закону избавленная от половой неприкосновенности, закрутит роман со своим учителем, когда сама так хотела и добивалась его? Какая тут может быть для неё «душевная травма», если не было принуждения, если был он нежен и деликатен (входил на полшишечки и ме-едленно — А.Ф.)? Уж лучше, наверное, ей всё-таки иметь отношения со взрослым ответственным и заботливым человеком, в приличной обстановке, чем с каким-нибудь малолетним охламоном вульгарно сношаться на куртке, брошенной поверх заплёванных лестничных ступенек, среди пустых шприцов и бутылок?»

Ну что ж, если б со стороны учителя было ещё и принуждение, и какая-то неделикатность, травмирующая юную психику — ему вообще дорога на зону. Но, готов настаивать, и в том случае, если девочка даже очень довольна — всё равно его поведение неприемлемо для педагога. И дело тут не в девочке. А в нём. И что бы ни думала по этому поводу девочка, но он — поступает нечестно, непорядочно и непрофессионально. И даже — не по отношению к ней. По отношению к другим людям, которые тоже есть в деле.

Вообще же, я давно принял для себя правило, которое для кого-то может прозвучать несколько вызывающе, но я не раз убеждался в его эффективности и актуальности. Правило такое: «В любой неясной этической ситуации — следуй за баблом». То есть, воспринимай это как некий бизнес, где есть договаривающиеся стороны, между ними заключается некий контракт, где обозначены или подразумеваются их права и обязанности, и остаётся только посмотреть, насколько добросовестно этот контракт соблюдается и какая стратегия в этом «бизнесе» будет выигрышной.

И вот — побоку даже школу — но я легко могу смоделировать ситуацию, где и секс с совершенно взрослой дамочкой, которая на седьмом небе от этого, всё равно будет пусть не преступным, но нечестным, недобропорядочным поведением.

Скажем, некий состоятельный человек, бизнесмен, обращается в охранную фирму, чтобы нанять бодигарда для своей жены. А потом обнаруживает, что тот уж слишком плотно «гардит» её «боди» своим. И жена-то весьма довольна, а муж? А он — с большой вероятностью закатывает скандал, который может очень дорого обойтись этой охранной фирме. И на бабки по суду выставят, и репутация в ноль упадёт. Поэтому, поведение такого любвеобильного «телка» - оно безусловно непрофессиональное и недобропорядочное. И по отношению к клиенту, и по отношению к своему работодателю, которого он подставляет.

Да, гражданочка жена счастлива. Наверное. Поди фигово ей — замутить с крепким крутым парнем, чистый секс безо всяких обязательств. Но это никого не волнует, что она там чувствует. Потому что это не она нанимала себе бодигарда, по совместительству — жиголо. Если б она — тогда и ответ держать перед ней. Но наниматель — её муженёк. И по общему правилу подразумевается, что он, нанимая для жены бодигарда, не даёт ему полномочий также поёбывать охраняемый объект. Подразумевается, что он будет очень сильно недоволен таким избытком сервиса, когда обнаружит. И фирма, когда этот герой-любовник так её подставит — естественно, уволит его. В лучшем случае.

И по правилу «следуй за баблом» - это проигрышная будет стратегия для фирмы, держать у себя таких безответственных донжуанов, которые запросто могут провалить выгодный заказ и поссорить с клиентурой. И даже не хочется голову ломать, нравственно это или нет, этично или нет, но это — проигрышно.

Хотя возможен и другой вариант. Когда приходит в ту же фирму богатенький муженёк и говорит: «Я хочу, чтобы вы обеспечили моей любимой жёнушке не только безопасность, но и хорошее настроение. Вы понимаете, о чём я? Ну, сам я весь в делах, в разъездах, а она — скучает. И вот я бы предпочёл, чтобы у неё это было с благонравным, надёжным парнем, и стабильно, а не каждый новый день — с новым непонятным негром из экзотических стран с экзотической венерологией».

В этом случае перепихон бодигарда с охраняемой дамочкой — будет вполне честным делом. Никого обмана клиента, никакого злоупотребления его доверием, когда он сам дал добро.

А теперь вернёмся к школе.

Вот можно представить себе ситуацию, когда обнаруживается такая гениальная, «вундеркиндистая» бизнес-леди шестнадцати лет от роду, которая сама зарабатывает себе на жизнь и сама способна оплатить своё образование. Тут, конечно, может возникнуть вопрос, нахрена ей вообще нужна школа, при таком-то счастье — но, допустим, нужна.

И она приходит в учебное заведение, и говорит: «Я хочу немножко физики, немножко лирики, - и ещё, пожалуйста, поебаться мне заверните!»

На что ей могут ответить: «Извините, но у нас вот есть только физика и лирика, а поебаться завернуть — это за углом».

А могут ответить: «Конечно, любой каприз за ваши деньги, юная леди!»

Так или иначе, будет обозначен некий контракт, заключаемый именно с ней. Поскольку башляет — она.

Но это, согласитесь, довольно редкий феномен, шестнадцатилетняя бизнес-леди, имеющая полную финансовую самодостаточность. Обычно, за её образование платят всё-таки родители или лица, их заменяющие. Или напрямую платят, если заведение частное, или — через налоги, если школа государственная. Так или иначе именно они, родители, - заказчики, с которыми заключается контракт (тут, конечно, государство ещё свой интерес имеет, но для простоты — его из схемы исключим: вот есть школа — и есть родители).

И поскольку родители этой девочки — заказчики, которые оплачивают сервис, которые заключают некий контракт на образовательные услуги для дочурки, можно прикинуть, что именно, по здравому разумению, входит в этот контракт.

Входит ли туда «научить дочурку хорошо трахаться как можно раньше?» Наверное, если б таково было намерение родителей — они бы записали дочурку на курсы тантрического мастерства или что-то вроде. Но в общеобразовательную школу-лицей-гимназию — обычно отдают своих дочек немножко для другого. Тривиально — но так.

Если же какой-то сотрудник учебного заведения, педагог, считает, что заказчик, то бишь родители, хочет именно этого, чтобы их дочку научили трахаться, только стесняются об этом сказать, - это очень легко проверить.

Пригласить родаков в школу и расписать им. Так, мол, и так, я готов позаниматься с вашей дочкой индивидуально по предмету, а ещё могу произвести её дефлорацию, нежно и квалифицированно, с минимальным дискомфортом, а потом давать регулярные мастерклассы половой жизни. Но это ещё не всё! За чисто символическую дополнительную плату — я могу обучить её эксклюзивной технике французских поцелуев, тайского массажа и глубокого малайского минета. Все кухни народов мира, что называется.

И, может быть, родители воссияют и закивают головами: «Да, да! Это именно то, чего мы хотели для нашей дочки от школы! Как же здорово, что есть в ней такие классные специалисты по данному профилю!»

Но отчего-то думается, что вряд ли. Вот сам я — без году неделя родитель девочки (в июне малая родилась), но так прикидываю, что если б услышал нечто подобное через шестнадцать лет от её школьного препода — вежливо послал бы (нет, ну правда вежливо, а не через закрытое окошко на школьный двор... наверное).

Так или иначе, если б учитель, считающий своим педагогическим долгом поёбывать учениц, сообщил об этом родителям как заказчикам его преподавательских услуг — это было бы честно, это внесло бы ясность в понимание контракта сторонами. Но если учитель крутит шуры-муры с ученицами в тайне — это уже(!) нельзя называть добропорядочным поведением. И это нельзя называть профессиональным поведением. Поскольку он, этот озабоченный козёл, - подставляет своё заведение, своего работодателя. И это — не лучший пример для подрастающего поколения. Вот поэтому педагог, трахающий своих учениц — это хуёвый педагог. Профнепригодный.

Но при этом говорят также: иногда это происходит совершенно «фатумно», маленькие девочки бывают так напористы, что бедный учитель не может сопротивляться.

Да, воистину бедный учитель, когда не может. Вот в английском смысле, где poor означает и «бедный», и «херовый».

Я могу больше сказать про маленьких девочек. Иногда они бывают не только напористы в соблазнении учителя, но ещё очень циничны и чертовски изобретательны. Влюблённая школьница — это вообще страшная сила. Но плох учитель, который не может парировать её натиск.

Вот я упоминал, что как-то отработал в средней школе месяцок, подменяя подругу-однокашницу (ну и мне интересно было посмотреть на школьную жизнь с учительской стороны). И там бывали барышни, которые просто глазки строили, а одна — какие-то более серьёзные виды заимела. Миленькая, умненькая барышня — и довольно безбашенная.

И как-то, оставшись в классе на переменку, чтобы чего-то уточнить, она сказала, ехидно улыбаясь: «А ведь я могу соврать, будто вы сейчас хватали меня за коленки и требовали... хны-хны... невообразимого!»

Я проверял тетради и, не отвлекаясь, обронил: «Конечно, можешь. Ты даже закричать можешь. Типа, «Что вы делаете? Оставьте меня!» Авось, кто прибежит из рекреации. Вперёд!»

Она фыркнула: «Вот говорите вы такое — лишь потому, что верите в мою порядочность. А когда так — что бы и не...? Ай, зануда вы, Артём Викторыч! Да шучу я, шучу!»

К слову, сейчас она довольно недурная журналистка, насколько бывают в России журналисты недурными. И тогда, поскольку тормознулась и отшутилась, - я не стал ничего говорить. Но если б продолжала давить в том же направлении — я бы сказал примерно следующее:

«Подруга, ты соображаешь, вообще, чего делаешь? Я-то не буду наш разговор афишировать. Но к кому другому так подкатишь — он будет. И у тебя сложится репутация шантажистки-неудачницы. Знаешь, что это будет для тебя означать? Что мальчишки будут на каждой переменке затаскивать тебя в подвал, загибать раком и употреблять, как что-то вроде орешков к пиву. И насилуя тебя, они ещё будут тащиться от своей моральной правоты, воспринимая это как возмездие всему женскому коварству в твоём лице. И хрен ты кому пожалуешься, когда у тебя такая репутация, что ты обвинения в домогательстве выдумываешь в целях шантажа».

Утрированно, конечно, немножко — но я бы впарил ей такую страшилку в ответ на её. Если б не сдала назад, не сказала, что шутит. И она, конечно, могла бы задать вопрос: «А почему это поверят не мне, а вот тому, кто разговор наш афиширует? Моё слово — против его слова, не более того».

И вот тут — самое главное в учительской и любой другой потенциально опасной профессии, где приходится иметь дело с «говорящими хищниками».

Самый яркий опыт по данной части — я получил (или преподал) в первый же день моего учительства. И не с девчонкой даже, а с парнем. С ужасным таким дьяволёнком, от которого шарахались многие учителя, о котором меня предупредили, что есть такой Серёжа П. из девятого «Б», абсолютная оторва, абсолютно неуправляемый трудный подросток, потому что его папа — большой ментовский начальник, и парень воспитан в атмосфере полной вседозволенности, никто не хочет связываться. Поэтому с ним — поосторожнее надо.

Мне это было странно слышать, поскольку я повидал к тому времени много высокопоставленных ментов и их отпрысков, и у меня несколько другие были от них впечатления, но — интересно было посмотреть.

Что ж, я ожидал увидеть монстра, а увидел — мальчишку, который явно тяготится авторитарной властью папаши (а менты в семье — они теми ещё бывают «диктаторами»), для чего и демонстрирует свою «асоциальность», выделываясь перед дружками и классом.

На уроке они, сидя на задних партах, играли в карты, нарочито шумно и откровенно. В связи с чем я попросил хотя бы поумерить голос, чтобы не мешать уроку, и этот Серёжа мне выдал:

«Слышь, ты, новичок? Ты соображаешь, с кем разговариваешь? Мой папа — начальник уголовного розыска. И не на районе — а в округе. Будешь дерзить — у тебя наркоты найдут полные карманы, и дубинкой в жопу допросят. Опустят ваще по полной программе. На пресс-хату кинут, и спать ты будешь под шконкой потом всю дорогу. Лет десять».

Первой моей мыслью было: «Ты чего, щегол, удолбанный, что ли?» Но — нет. Абсолютно трезвый. Второй мыслью было: «А вот если тебя, щеня заблудшая, взять за ногу и вывесить из окошка, с четвёртого этажа, - то интересно, какой ты вид будешь иметь, когда обоссышься?»

Но это были непрофессиональные мысли. Для педагога. Поэтому я взял себя в руки и, улыбнувшись, сказал:

«У меня к вам деловое предложение, Сергей. Вы — всё-таки не шумите до конца урока, а после звонка мы сядем вдвоём и обсудим, как я могу завоевать вашу благосклонность».

Паренёк был заинтригован, остался после звонка, и я сказал:

«Прежде всего, хочу поблагодарить вас, Сергей. Видите ли, я подменяю Екатерину Николаевну, поскольку мы вместе учились в Универе, но я, на самом деле, не учитель. Я журналист. И мне просто интересен этот опыт, интересны яркие персонажи. Вы — безусловно очень яркий. Я уже мысленно составил план статьи по вашим мотивам. Название даже прикидываю. «Яблоко от яблони — ньютОны и мильтоны» Или - «Ментальность и менто-анальность — детский взгляд». Или... ну, пока не решил ещё, стоит ли вообще такую статью делать, о чём говорят дети ментов в свободной обстановке. Надо будет проконсультироваться, поскольку я не хочу подставлять людей, с которыми общался и работал. И вот так получилось, что конкретно вашего папу, Сергей, я не знаю лично. А его начальника, генерал-майора Ц. - знаю. И я думаю, что сначала с ним(!) надо будет поговорить, прежде чем материал давать».

Парень зримо бледнеет. Но всё ещё хорохорится: «Да вам чего-то послышалось, наверное! И чего-то не так поняли».

Достаю диктофон, включаю его пассаж про мою печальную участь на киче. Говорю: «Возможно, генералу Ц. - тоже чего-то послышится. И он поинтересуется у вашего, Сергей, папы, откуда бы могло такое послышаться в речи девятиклассника?»

Тут я понимаю, что немножко переборщил. Лучше б, ей-богу, за ногу в окно свесил. Потому что сейчас парень — близок к инфаркту.

Быстро успокаиваю:

«Да ладно, расслабься ты! Просто — не борзей, а? И можем жить мирно».

При этом, мне было ценно, что он в своём классе имеет некоторый устоявшийся авторитет. Поэтому не нужно было его вышвыривать в коридор, как нашкодившего щенка. Нет, я позволил ему умыться минералкой из моего рюкзачка, восстановить внушительность для прочих малолеток.

Ну и вот так — я за неделю подружился со всеми классами, где подменял Катюху. И - «трудные, неуправляемые подростки»? Ну, Камаз тоже неуправляемый, если его в бампер толкать. Но это позор, на самом деле, если для взрослого человека представляет какую-то трудность существо вдвое младше возрастом и обременённое всевозможными комплексами гормональной ломки. Если так — значит, нихера не взрослый человек.

И определённую роль играет, конечно, «волшебный» диктофон. Благо, у меня привычка: когда разговор может быть важен — он должен записываться. А уж в школе тогда — у меня постоянно диктофон включён был. Ну, сколько там флешки то жрётся на аудиозапись? Да копейки!

Но когда юная леди говорит, что может ославить, мол, за коленки я её цапаю — только и остаётся, что подхватить игру: «Да, да. Уже все коленки облапал. И чего я дальше там делаю? По бёдрам поднимаюсь и в трусики пальцами лезу, так, наверное?»

Почему обычные школьные учителя не носят при себе включённый диктофон, когда сейчас это гроши стоит? Да лохи потому что, большей частью. И это одна из причин, почему им нельзя быть школьными учителями. Кем угодно другим — но вот не педагогами.

И то, что какая-то ушлая девчонка развела учителя, принудила к сожительству, используя провокации и шантаж — это вовсе не оправдание, а, напротив, категорическое для него противопоказание к школьной работе. Какой пример он подаёт детям? Что провокации и шантаж — выигрышная стратегия, которая реально работает? Что для успеха в жизни достаточно одной только подлости? Ну, а потом вот они вырастают — и записываются в «Единую Россию».

Поэтому педагогу, который трахает школьниц, - в любом случае нет оправдания. Он, может, неплохой человек — но слишком слабохарактерный и безответственный для такой работы.

Вот романы страшеклассников с училкой — это немножко другое дело. И по главной причине: заказчики образовательных услуг, родители, если вменяемые — не особенно против этого возражает (если, конечно, училка не выносит парню мозг и не пытается на себе обженить). Можно считать, что по умолчанию они допускают это в контракте.

Помню, когда у меня завязался роман с Леной Александровной, нашей англичанкой, и это дошло до сведения Oldman'а (естественно, очень быстро), он ограничился тем, что очень ненавязчиво прощупал почву.

Сказал: «Я, конечно, в твои дела не лезу, но у вас там всё серьёзно?»

Я ответил: «Серьёзней некуда. Через месяц готовься стать дедушкой».

Он усмехнулся: «Через месяц? Она пришла-то в вашу школу два месяца назад».

«Ну, мы очень интенсивно над этим работали, и вот — пятилетку за два года».

Батя махнул рукой: «Ай... Но ты бы пригласил её как-нибудь, познакомил?»

Фыркаю: «Как ты себе это представляешь? Учительница ни с того, ни с сего заявляется в гости к ученику знакомиться с его родителями? Чтобы всем было понятно, с чего с «сего»? Ленка на это не пойдёт. Хочешь познакомиться — заходи в школу, по учебным, типа, делам».

Это было ровно то, что Oldman хотел услышать. Что, во-первых, никакой умопомрачительной крышесной страсти там нет, никаких матримониальных видов нет, и что, во-вторых, Ленка — не аферистка, норовящая прибиться к нему, используя меня. Нет, он не параноик, но когда ты профессор универа, завкафедрой и светило отечественного словоёбства — невольно должен допускать такую вероятность и быть настороже.

Что, правда, в нашем случае с Ленкой было смешно, допущение о её «карьерных» мотивах. Она, вообще-то, поначалу меня ненавидела. Именно потому, что считала заносчивым профессорским сынком, который слишком много о себе воображает. Пыталась поставить на место, чем выбесила меня, и я решил, что теперь уж из принципа соблазню. Она просто не учла: я не то что «много о себе воображаю», а просто не виноват, что лучше всех :-)

Ну и вот моему сыну сейчас скоро тринадцать, а если через пару лет узнаю, что у него роман с училкой — да вполне благодушно отнесусь. Действительно, лучше, чем с непонятными шалавами на пыльном чердаке. И парню-то от секса хуже не будет. Главное, чтоб любви какой-то неземной не нарисовалось, а физиологическая разрядка при некоторой взаимной симпатии — крышу не поломает.

Но у девчонок-школьниц всё-таки немножко по-другому. Если она оторва и трахается со всеми подряд, то внушает подозрения учитель, который тоже ею соблазнился и встал в очередь. Подразумевается, что педагог всё-таки должен быть поразборчивей, ставить себя повыше. В конце концов, на него смотрят другие дети. И что они будут о нём думать, если польстился на одноклассницу, известную как шалава? Да это всё равно, как если он в столовке сосиски будет подъедать за школьниками.

А если девочка «скромница» и он для неё единственный и неповторимый — тогда подразумевается сильная эмоциональная вовлечённость, и это слишком стрёмно для педагога, развивать её. Наоборот, гасить должен, чтобы ученица с ума не сходила. Если не осознаёт этого или не умеет, не может, не хочет деликатно отшить — опять же, хреновый, значит, педагог.

Сохранено