Радиоморжи
panzer_bjorn — 18.12.2022 Итак, стало ясно, что пометить моржа – это все же не птичку окольцевать. Казалось, что изучение моржовых миграций зашло в тупик. Но как только в середине 1980-х гг. биологам стали доступны спутниковые технологии, наступил настоящий прорыв. Передатчики начали устанавливать на самые разнообразные виды животных. И если для копытных и крупных хищников, например, тех же белых медведей, самым эффективным оказалось размещать передатчики и аккумуляторы в ощейниках, то с моржом опять вышла незадача. Шея у моржа объемная, с большим подкожным слоем жира, на котором легко смещается толстая, покрытая складками, а у взрослых самцов еще и твердыми кожными наростами-«шишками», кожа. Проще сказать, что как таковой шеи у моржа вообще нет. И ошейник надевать просто некуда. Такой ошейник должен выглядеть как огромный обруч, за который будут цепляться клыки и ласты соседей по залежке, и который либо быстро снимется через голову, либо просто будет переломлен.Попробуй, надень ошейник на такую-то грациозную шейку!
Тогда решили закреплять передатчик в основании клыка, а антенну пускать вниз вдоль клыка, полагая, что здесь, у самой морды, передатчик продержится в работоспособном состоянии дольше всего. Первые попытки установить такие передатчики на тихоокеанских моржей были предприняты в 1987-88 годах в американских водах, а в следующем, 1989 году – на одном из береговых лежбищ Чукотки. Это был период вдруг вспыхнувшей советско-американской дружбы, как теперь уже выяснилось, очень недолгий. И поскольку производство меток и спутниковая связь в Советском Союзе для биологов были вещами недоступными, да и вообще, из области научной фантастики, то моржей на Чукотке метили американскими передатчиками, а полевая группа состояла из специалистов СССР и США.
В том году я как раз ушел из Морской зверобойной инспекции «Охотскрыбвода», которая принимала участие почти во всех исследованиях морских млекопитающих в Магаданской области, в состав которой в советские времена входила и Чукотка. Это было связано с переездом на остров Врангеля, где я устроился на работу в заповедник. По этой причине в первой установке спутниковых передатчиков на моржей участвовать мне не довелось. Из советских специалистов в полевую команду вошли Аркадий Кибальчич из Всесоюзного НИИ рыбоводства и океанографии, с которым я познакомился в том самом 1983 году на острове Аракамчечен, а также мой товарищ по «Охотскрыбводу» Алексей Грачев, нынче, увы, покинувший земную юдоль. Вот от Алексея-то я и услышал подробности про эту экспедицию, когда через год оказался в Магадане по служебным делам.
В июле российско-американская команда прибыла на косу Рэткын в бухте Руддера, что на берегу Анадырского залива. Здесь расположено известное регулярное лежбище моржей. Чтобы установить метки на клыках, зверей обездвиживали из пневматического ружья. На одном клыке металлическими хомутами крепили спутниковый передатчик весом в два с небольшим килограмма, а на второй клык такими же хомутами – радиопередатчик весом около килограмма. Этот радиопередатчик работал только, когда морж находился в прямой видимости от приемника, и нужен был только для того, чтобы в случае, если сигналы со спутникового отсутствовали, попытаться найти моржа по радиосигналу и визуально определить причину. После установки необходимо было вколоть антидот, чтобы привести зверя в норму. Пока морж находился под действием препарата, ему были нужны еще и инъекции кардиостимуляторов, чтобы не остановилось сердце.
Это старое фото, запечатлевшее взрослую самку с передатчиками в том самом 1989 году, когда после мечения она покинула бухту Руддера, уплыла на 100 км к западу и вышла для отдыха на косу Мээскын. Здесь в это время охраной и мониторингом моржей занимался мой коллега, сотрудник контрольно-наблюдательной станции «Охотскрыбвода» Петр Григорович. Он ее и сфотографировал. Благодаря этому снимку теперь и вы можете составить впечатление о том, какие сооружения в те годы приходилось навьючивать на несчастных моржей, чтобы понять пути их миграций.
В общей сложности, успешно удалось пометить 6 моржей. Но лишь у одного из них, взрослой самки, сигналы получали в течение 3 недель. У остальных передатчики прекращали работу раньше, а двое перестали «выходить на связь» уже на первый и второй день после установки. Вероятной причиной столь кратковременного действия была быстрая поломка антенны.
Вот схема перемещения моржихи с предыдущей фотографии летом 1989 года. Дама бережно отнеслась к громоздким украшениям, которыми снабдили ее биологи, и передавала сигналы в течение трех недель. За это время она не покидала прибрежной зоны севера Анадырского залива. Это интересная информация, но все же она не стоила тех трудозатрат и риска для животных, на которые пришлось пойти, чтобы эту информацию получить…
По мере рассказа Алексея постепенно выяснялись и другие неутешительные подробности. Были случаи гибели моржей, которые успевали сходить в воду после введения препарата и не получали инъекцию антидота. Ну, и самое главное, при обездвиживании зверя и установке передатчика было невозможно не потревожить остальных моржей. Сотни и тысячи зверей сходили в воду, а в такой панике они легко могли травмировать своими телами молодых и ослабленных животных.
Эту панику я снял как раз в бухте Руддера, хотя уже через десятилетие после того первого российско-американского мечения
Разогнать залежку, чтобы повесить на клыки одному моржу две громоздких коробки, которые и работать будут непонятно как, да еще и подвергать жизнь зверя опасности… Как-то оптимизма такой научный проект не внушал.
В общем, когда в 1991 году на остров Врангеля приехали наши американские коллеги для аналогичной работы по белому медведю, и руководитель проекта Джеральд Гарнер предложил взяться за установку спутниковых передатчиков не только на медведей, но и на моржей, я отнесся к этому предложению скептически.
Вот он, инициатор и руководитель американских программ спутникового мечения белых медведей и моржей в Чукотском и Беринговом морях, Джерри Гарнер. Возится с обездвиженной медведицей в 1992 году на острове Врангеля. Нет и его в живых, увы… Фото мое.
Как-то вечером в доме тогдашнего директора заповедника Александра Сухова собрался «военный совет», и, несмотря на катастрофическую нехватку финансирования, от мечения моржей мы решили отказаться. Помню, я апеллировал к тому, что в условиях заповедника мы не имеем права отрабатывать методику, которая ведет к такому высокому уровню беспокойства и возможной гибели некоторых особей. КПД этого метода пока слишком низкий, и овчинка не стоит выделки. Пусть сначала американцы доведут ее до ума, максимально нивелируют риски для моржей, а уж потом можно будет подключить к проекту и заповедник.
Продолжение следует…
|
</> |