Управление талантами в организации, как выстроить правильную стратегию 
Вспомнилось 
Мужики, которые спускают последнее на женщин 
Я ожидал увидеть здесь хаос, грязь...Европеец на вокзале в России 
турнир 
Северный рынок. 
Смерть жены от голода, лечение жиром, дорогие дрова 
Про танкистов из роты тяжёлых танков 122-й танковой бригады 
Бижар и отряд Жорж Все кто не успел - спешите подавать свои проекты и кандидатуры на открытый конкурс: http://www.asi.ru. ОСТАЛОСЬ 9 ДНЕЙ! Читаю на этом сайте: "Агентство даёт возможность вовлечь в процесс развития инженерно-техническую элиту, которая в значительной ...
Радио-кавалерийская наука. Продолжение.
lomonosov — 22.11.2010
С первых же дней моей службы в радио-взводе полуэскадрона связи 2-го Запасного кавалерийского полка я оказался вовлеченным в напряженный ритм его жизни. Каждый день, начиная с 5 часов утра и до 10 вечера, был загружен так, что для личных нужд не оставалось ни минуты. Все многочисленные тренировки, работы и передвижения выполнялись по приказам командиров, даже, извините, отправление естественных надобностей. Передвижения по территории полка – только строем, обязательно «в ногу». При встрече с кем-нибудь из членов полкового командования, раздавалась команда: «Взвод (эскадрон) смирно! Равнение направо (налево)! Строевым марш!».
Конно-строевая подготовка, строевая подготовка в пешем строю, полевые учения, упражнения с винтовкой («на плечо!», «к ноге!»), «марш-броски» с полной выкладкой отнимали столько сил, что это, казалось, на пределе физических возможностей. И все это усугублялось постоянным недоеданием и недосыпанием. Тыловой военный паек был явно недостаточен при таких физических нагрузках.
Вскакивая по команде «подъем!» и направляясь к конюшням, я пребывал в полусонном состоянии, окончательно приходя в себя уже возле коня со щеткой и скребницей в руках.
Однако, я заметил, что нам, связистам, было все же легче, чем бойцам сабельных эскадронов: мы получали возможность несколько часов в день проводить сидя за столами, осваивая радио-дело, когда тело отдыхало от физических нагрузок.
Очень нелегко доставалась мне обучение основам верховой езды: не только умению держаться в седле на различных аллюрах, но и управлению конем с помощью уздечки и шенкелей. С первых же дней я нажил себе кровавые мозоли на внутренних сторонах бедер, которые не могли зажить при ежедневном их травмировании. По совету бывалых конников, лечил их, на ночь прикладывая к ним листья подорожника.
Помимо конно-строевой подготовки нужно было осваивать и владение шашкой и карабином. И если я довольно успешно стал работать с карабином, надетым «через плечо», принимая положение «к бою» (ухватив за приклад, нужно было одним движением повернуть его в положение готовности к стрельбе, умудрившись ни за что не зацепиться), то «рубку лозы» мне так полностью освоить и не удалось. Впрочем, лозу расположенную справа по бегу коня я срубал, хотя бы «через одну», а вот слева – никак не удавалось это сделать из боязни потерять равновесие, свешиваясь с седла.
Еше хуже обстояло дело с вольтижировкой.
Совершая по командам «вольт направо!» и «вольт налево!», я научился вставать ногами на седло и опускаться, вновь нащупывая стремена..
А вот следующему упражнению наш учитель – помкомвзвод, как я думал, не придавал серьезного значения, считая, что освоить его за отведенное время не удастся, и не настаивал, когда не получалось.
Следовало во время вольта (кони рысью идут по кругу) удерживаясь за луку седла спрыгнуть во внутрь круга, оттолкнуться от земли и, приобретя инерцию толчка, вскочить в седло.
Это у меня после нескольких неудачных попыток все же получилось, а вот «ножницы»….
Это же упражнение усложнялось: нужно было после толчка о землю скрестить ноги, и тогда в седле окажешься лицом к хвосту коня, вновь соскочить, держась уже за заднюю луку, оттолкнуться о землю и, вновь скрестив ноги, вскочить в седло, заняв в нем нормальную позицию.
При первой же попытке выполнить «ножницы» я прищемил себе то, что находится у мужчин промеж ног, взревел от адской боли, спрыгнул с коня и сел скорчившись, не в силах распрямиться….
Помкомвзвод не преминул разразиться длинной тирадой в мой адрес, изобиловавшей непечатными характеристиками моей персоны, однако настаивать на продолжении попыток не стал.
Ежедневные конно-строевые занятия, многокилометровые выездки в конном строю на различных аллюрах привели, все же, к тому, что я стал уверенно держаться в седле и управлять конем.
В середине лета ночью несколько раз объявлялась воздушная тревога. Вскочив по сигналу тревоги, мы бегом мчались к конюшням, выводили невзнузданных лошадей, садились верхом без седла и, ведя каждый в поводу за недоуздки еще двух, направлялись в лес, где заблаговременно были сооружены коновязи. Где-то на большой высоте над нами пролетали эскадрильи немецких бомбардировщиков, следующих на Горький, характерные вибрирующие звуки их моторов были хорошо слышны.
Еще только три-четыре недели до того я не мог себе представить, что смогу без стремян вскочить на неоседланного коня и мчаться на нем, ведя в поводу еще двух коней.
Значительно легче давалось мне овладение азбукой Морзе и кодами радиосигналов – (работать в эфире «открытым текстом» запрещалось) для приема-передачи сообщений применялись международные коды: «Примите радиограмму – ЩТЦ (QTC), как слышите – ЩРК (QRK), Слышу вас хорошо – ЩСА4 (QSA4)». Уже месяца через полтора я свободно различал в писке «морзянки» буквы, цифры, коды и передавал их, работая ключом. К концу пребывания в Коврове я уже по скорости приема-передачи (цифрового текста 16, смешанного – 13-14 групп в минуту) соответствовал квалификации радиста III класса.
Как-то само-собой получилось, что я стал понимать передаваемый текст по стуку ключа и различать своих радио-собеседников по «почерку».
В начале обучения мы работали на устаревших к тому времени радиопередатчиках: громоздкой, состоящей из двух многокилограммовых вьюков рации «РКР» (радиостанция конного разъезда) и более компактной «6ПК». Позднее были получены уже более современные, относительно легкие рации «РБМ».
Несколько раз осуществлялись полевые учения: два сабельных эскадрона, которым придавались хозвзвод и взвод связи отправлялись в поход на значительное расстояние (как мне кажется километров 60-80), разбивали походную стоянку, проводили там военно-уставные тренировки. Взвод связи (отделения телефонистов и радистов) налаживал связь между эскадронами и штабом полка.
Помимо штатных занятий приходилось и выполнять очередные наряды: дневальство по казарме, конюшне, караульная служба, патрулирование в городе. Особенно желанным для всех было дневальство по кухне-столовой: довольно тяжелая нагрузка по мытью помещений и столов, выскребанию и чистке котлов, чистке картошки и пр., но зато отъедались за прошлое и на будущее.
Вспоминая о нарядах, не могу не упомянуть один эпизод, оставивший в душе крайне неприятный осадок.
В очередном наряде на караульную службу стоял я на посту у трансформаторной подстанции, расположенной на территории военного городка (по-моему, она и теперь находится там же).
Ночь, тишина, обеспеченная светомаскировкой полная темень. И я не заметил, как, опираясь на винтовку, заснул стоя….
И вдруг почувствовал, как кто-то пытается у меня винтовку отобрать!
Очнулся. Передо мной стоит дежурный офицер штаба полка и тащит мою винтовку к себе. Я , естественно, не даю…
- Спишь на посту?! А если бы не я, а диверсант, лежать бы тебе с перерезанным горлом! Ты знаешь, что теперь с тобой будет?
Я не столь растерялся, сколь впал в панику… Зная устав караульной службы, мне вполне мог грозить трибунал с соответствующими последствиями…
У меня был настолько растерянный, беспомощный и жалкий вид, что дежурный сжалился. Действительно, я представил себе, как выглядел в его глазах: 18-летний мальчишка, испуганный, с дрожащими губами, готовый вот-вот пустить слезу….
- Ладно , боец. На первый раз прощу, не скажу никому, но ты теперь уже не вздумай заснуть!
И он ушел, оставив меня переживать случившееся.
Дни, перегруженные занятиями, мелькали быстро, и, к концу пребывания в Коврове я, несмотря на недоедание, физически окреп, стал легче переносить физические нагрузки и даже заслужил характеристику «Отличника боевой и политической подготовки». Это было подтверждено торжественным вручением мне перед строем эскадрона книги докладов товарища Сталина с соответствующей записью на титульном листе с факсимильной подписью вождя.
Вспоминая военно-медицинскую комиссию в Минометно-пулеменом училище в Хлебниково, подумал, что в моем теперешнем состоянии я бы не удостоился квалификации «физически недоразвитый».
В конце июля или начале августа отправлялись на фронт маршевые эскадроны и конское поголовье. Мы, остававшиеся продолжать обучение бойцы полуэскадрона связи, провожали их, сидя верхом без седел и ведя в поводу по два коня. Уехал с этим эшелоном и мой Авертин, к которому я успел привязаться, да и он стал узнавать меня, встречая мое появление в конюшне приветственным всхрапыванием.
Сохранено
|
|
</> |
Оставить комментарий
Популярные посты:
Архив записей в блогах:
В этом месяце исполнилось четыре года, как мы с Борисом Немцовым познакомились и подружились. Случилось это эпохальное событие в столице Норвегии Осло. В том же 2007 году Борис издал книгу "Исповедь бунтаря" и пообещал мне привезти её в мой город, ...
Сразу из парикмахерской. Решила радикально сменить лук. Мне нравится. А Вам? С очками для новой аватарки. Или лучше первую взять? ...
К Хабибу Нурмагомедову давно накопилось множество вопросов, однако долгое время его не тревожили. И вот неожиданно пришло сообщение, что российские счета экс-бойца UFC были ...
Вы мечтали стать принцессой? Романтический образ маленькой девочки, а потом девушки, в тиаре и с распущенными густыми волосами, живущей беспечной жизнью – будит мечты многих девчонок). Но как выглядит на самом деле образ современной принцессы? Мы смотрим на известные снимки и не ...
