Работа новая, ошибки старые


К сожалению, после беглого просмотра выяснилось, что фактически это несколько изменённое и дополненное издание значительно более ранней работы «История тыла российских вооруженных сил (ХVIII–ХХ вв.)» (СПб., 2000), вышедшей в четырёх книгах. Вторая книга охватывала 1918–1941 годы, третья – Великую Отечественную.
В историографическом предисловии говорится, что в 2011 году её переиздали, дополнили новым материалом и исправили «досадные ошибки, имевшиеся в первом издании». Боюсь представить, какого масштаба были эти «досадные ошибки», т.к. иные, видимо, не столь досадные, по-прежнему встречаются и в новейшем издании.
Весной 1939 года произошла перестройка бронетанковых войск. Под
влиянием опыта гражданской войны в Испании были расформированы
танковые и механизированные корпуса и созданы танковые и
механизированные бригады и отдельные танковые батальоны. Кроме
того, принято решение сформировать 61 танковую дивизию (375 танков)
и 31 механизированную дивизию (275 танков), а всего 92 танковых и
механизированных дивизии. Если исходить из того, что к началу войны
Красная Армия имела в своем составе 9170 танков, в основном легких,
то средняя укомплектованность каждой дивизии танками могла
составлять 90–100 единиц. Заметим, кстати, что фашистская Германия,
начиная войну с СССР, имела в своем составе 21 танковую дивизию (от
135 до 209 танков в каждой) и 14 моторизованных дивизий, в составе
которых танков не было.
1 сентября 1939 г. началась вторая мировая война и на острие
немецких ударов по Польше действовали танковые и моторизованные
корпуса. В связи с этим в СССР было принято восстановить
механизированные корпуса, и летом 1940 г. вновь началось их
формирование. Однако для развертывания 92 танковых и
механизированных дивизий не хватало бронетехники, автотранспорта,
тракторов, мотоциклов, что не могло не повлиять как на их
боеспособность, так и на подвижность и мобильность тыла.
2000. Кн. 2.
2021. Т. 1.
2021. Т. 2.
Как писал Михаил Юрьевич: «Смешались в кучу люди, кони».
– В 1938–1939 гг. все механизированные соединения (корпуса и бригады) переименовали в танковые.
– Управления танковых корпусов постановили расформировать в ноябре 1939 года, фактически это произошло в январе–феврале 1940-го.
– Отдельные бригады и батальоны существовали и до роспуска корпусов: к осени 1939 г. имелось восемь отдельных лёгких танковых бригад на БТ (столько же в четырёх танковых корпусах), одиннадцать на Т-26 и четыре тяжёлых на Т-28 и Т-35.
– Вместо корпусов в ноябре 1939 г. решили сформировать 15 моторизованных (не механизированных!) дивизий. К маю 1940 существовало уже четыре.
– Формирование новых механизированных корпусов разбивается на две большие волны: в июне–июле 1940 – восемь (1–8), в декабре 1940 – один (9), в марте 1941 – двадцать один (10–30). В мае 1941 управление 29-го мехкорпуса (Забайкальский ВО) расформировали. Примерно в той же пропорции появлялись танковые и моторизованные дивизии (в мехкорпусе по штату две танковые и одна мотодивизия).
– Совсем непонятно, откуда взялись 9170 танков в Красной Армии к началу войны. Ведь в 3-м томе указывается, что только в пяти западных приграничных военных округах СССР насчитывалось 12 782 танка.
За время боев было израсходовано 724 тыс. снарядов и мин, 15 млн.
ручных гранат, что в общем объеме подвоза составило 639 вагонов
боеприпасов.
2000. Кн. 2.
За время боев на территории Монголии советскими войсками было
израсходовано 724 тыс. снарядов и мин, 15 млн. ручных гранат, что
составило 639 вагонов боеприпасов.
2021. Т. 2.
Про этот момент я уже как-то упоминал.

Комментарии излишни.
Вопрос о местах размещения складов с мобилизационными запасами
материальных средств накануне войны требует особого комментария.
Проблема размещения складов рассматривалась в правительстве СССР в
1940 г. Ряд военных работников предлагал разместить их за Волгой.
Однако это предложение не нашло поддержки, и основные запасы были
оставлены в приграничных военных округах. «Впоследствии, — как
писал после войны генерал армии А.В. Хрулев, — нам пришлось за это
жестоко расплачиваться: много материальных средств было либо
уничтожено нашими войсками при отходе, либо захвачено врагом»
(Хрулев А. Становление стратегического тыла в Великой Отечественной
войне//Военно-исторический журнал. 1961. № 6. С. 66). Но так можно
было написать только после войны. Известно, что в предвоенные годы
военная доктрина Красной Армии была наступательной, в силу чего
наступление рассматривалось как основной вид боевых действий. Это
означало, что после первого же отпора наступающему врагу Красная
Армия должна была перейти в решительное наступление и разгромить
врага на его территории. Если представить себе, что это могло
произойти, то подача наступающим войскам запасов, расположенных за
Волгой, была бы связана с весьма большими трудностями.
Участники обсуждения упомянутого выше вопроса, выступавшие против
размещения запасов за Волгой, конечно, представить себе не могли,
что противник в 1941 г. выйдет на ближние подступы к Москве и
Ленинграду, а в 1942 г. достигнет берегов Волги и перевалов
Большого Кавказского хребта. Кроме того, группировки войск Красной
Армии, созданные накануне войны у западных границ СССР,
подтверждали, что необходимо иметь в приграничных военных округах
значительные по размерам мобилизационные запасы. Достаточно указать
на то, что в Ленинградском военном округе была 21 дивизия, в
Прибалтийском военном округе — 25, в Западном особом военном округе
— 44, в Киевском военном округе — 58, в Одесском военном округе —
22 дивизии, а всего на западных границах СССР — 170 стрелковых,
кавалерийских, механизированных и танковых дивизий. Кроме того, по
директиве Генерального штаба к 1 июня 1941 г. прибывали: в район
Великие Луки из Уральского военного округа — 22 армия; на рубеж р.
Западная Двина из Харьковского военного округа — 25 стрелковый
корпус; в район Белая Церковь из Северо-Кавказского военного округа
— 19 армия; в район Шепетовка из Забайкальского военного округа —
16 армия. Всего — более 50 дивизий. Нельзя не отметить также и то
обстоятельство, что в центральных и западных регионах СССР
находились значительные по численности людские ресурсы, подлежавшие
с началом войны мобилизации. Видимо, с учетом такой обстановки
вопрос о целесообразных местах расположения складов с
мобилизационными запасами накануне войны остается весьма спорным и
требует специального исследования.
2000. Кн. 2.
Этот отрывок с небольшими изменениями (удалена цитата Хрулёва, уточнён состав дивизий по типам в приграничных округах) повторен и во втором томе издания 2021 года, но через 24 страницы появляется другой отрывок, сводящий всю спорность вопроса на нет и представляющий сложившуюся ситуацию как безусловную ошибку:
Важной задачей, которую пришлось решать в предвоенный период ГИУ
РККА, было размещение и эшелонирование неприкосновенных запасов
вещевого имущества. Еще в 1940 году в правительстве обсуждался
вопрос о размещении мобилизационных запасов для Вооруженных сил.
Руководители Наркомата обороны СССР и Главного интендантского
управления РККА предлагали разместить их за Волгой. Против этого
предложения активно выступал народный комиссар Госконтроля СССР
Л.3. Мехлис. Он настаивал на том, чтобы сосредоточить мобресурсы
как можно ближе к районам отмобилизования, в непосредственной
близости от границы. В любом возражении против этого Л.3. Мехлис
видел проявления вредительства. В итоге И.В. Сталин принял точку
зрения Л.3. Мехлиса. «Впоследствии нам пришлось за это жестоко
расплачиваться, — писал после войны генерал армии А.В. Хрулёв, —
много материальных средств было либо уничтожено нашими войсками при
отходе, либо захвачено врагом».
2021. Т. 2.
Печально, что двух десятилетий не хватило крупному авторскому коллективу на создание действительно нового и прорывного труда.


P.S. Здесь можно ознакомиться с отдельным изданием, ставшим в итоге 1-м томом.
|
</> |