Птица

skrebec — 23.10.2018 Мы проплыли с ним больше тысячи километров и прошли все семь кругов земного рая.
Нас хлестали дожди всех восьмидесяти пород и мастей. Мы тоже хлестали чего ни попадя. А потом вместе бросали пить навсегда и пропивали последнее.
Мы выловили с ним немерено рыбы, но съели в два раза больше. Готовит, кстати, как бог. Зато я жру, как дьявол.
Он способен шутить не проснувшись, в горах и даже под водой однажды рассмешил. Особенно это у него получается на ровном месте.
Иногда обиженно: «Нет пива – нет юмора».
Иногда обидно: «Единственный способ убить Скребца, это иметь своего собственного».
Он помнит мои шевелюру, я помню его …э-э-э…талию.
Мы могли снять фильм и поставить спектакль. Потом поставить всё на рога и снять со всего стружку.
Мы умело удивляли друг друга, но ещё больше удивлялись друг другу. Неумело ругались.
Он сотню раз спасал мою душу от надрыва, а я за это ловко ходил в магазин.
Мы всегда дышали одними песнями и пили одни и те же стихи.
Опытным путём создавали теории и практически написали «Книгу воина тьмы».
Только мы можем послать друг друга так, что сразу становится понятно – любят.
Я ему: «Друзей у меня много, а "блефокс" один!».
Он мне: «У каждого свой Скребец в шкафу».
Мы с ним хоронили друзей и хоронились от мудаков.
Бардствовали на фестивалях и фестивалили среди бардов.
Поёт, кстати, как дьявол. Зато я слушаю, как ангел.
Мы можем пересказывать одно и тоже кино друг другу. И так уже больше двадцати лет.
Бесконечные споры в ночи напролёт, а некоторые даже навылет.
Только он мог зафиксировать мимолётность фразой или фото, да так, что захочешь, а не забудешь. Кстати «непревзойдённый» фотограф и сын Сергея Степаныча, рыбацкого барона.
Он невымышленный герой некоторых моих местных историй. То есть настоящий.
Мне с ним везде удобно было, на кухне, на балконе, в лодке, в палатке. И это при том, что его харизма не везде пролезает.
Мы пережили с ним бесклёвье и жор, горны и горнило, бесславье и триумф.
А вот разлуку пережить не можем.
Я ему: «Тебе в аду зачтётся. Дрова под котлом берёзовые там, я не знаю...»
Он мне: «Ничто не вечно под Скребцом».
И вот я думал, что знаю его вдоль и поперёк. Сверху-вниз-наискосок.
Ан нет.
Вдруг, я настаиваю, потому как для меня именно, так и было – вдруг, мой друг Женька предстаёт в новом качестве. И вроде всё логично и ожидаемо, и предсказано мною давно, но чёрт побери, как приятно опять удивляться.
И снова Птица рядом.
А этот не даст соврать и сам не соврёт так, что обзавидуешься.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив