Против зерна

Автор, например, вполне логично пишет, что изучение истории по документам приводит к тому, что мы знаём её со слов государств, которые и порождают документы. Но сами государства - свидетели отнюдь не беспристрастные, у них была непростая жизнь и многочисленные враги, и им нужно было отстаивать своё право на существование. Это приводило к тому, что автор называет нарциссическим самолюбованием государств - себя они объявляли светочем цивилизации, а окружающие негосударственные народы - дикарями, варварами, примитивными племенами и т.д. Хотя чьё население было (в среднем) более примитивным, вопрос дискуссионный.
Книгу определённо стоит почитать, но добавим к ней немного критики. Автор явно глубокий гуманитарий, и, кажется, не очень дружит с цифрами. Например, он определил предельный радиус города-государства в 50 км, утверждая, что с большей площади невозможно эффективно собирать налоги. 50 км взрослый здоровый человек без проблем проходит за световой день, телега с зерном едет не намного дольше, и в чём там могут быть такие уж критичные проблемы с налогами, не совсем ясно. В целом концепция непоминает марксистский подход: государства объявляются малогуманными орудиями эксплуататорских классов.
Очень сомнительным является тезис, что древние государства стремились выжать из подданных всё, что возможно, и те жили впроголодь. Если бы это было верно, типичная история аграрного государства выглядела бы так.
Год 1: средний урожай, все излишки забрало государство, народ голодает.
Год 2: средний урожай, все излишки забрало государство, народ голодает.
Год 3: средний урожай, все излишки забрало государство, народ голодает.
Год 4: неурожай, государство забрало то, к чему уже привыкло, народ перемёр.
На этом история естественным образом бы завершилась. К слову, что-то похожее произошло в СССР в 32-33 годах, когда из деревни железной рукой выгребали все излишки, и неурожай вызвал катастрофу с миллионами жертв. В реальности нормальная схема выглядит существенно иначе. Стабильное существование аграрного государства означает страховку от колебаний урожайности. В самой книге несколько раз упоминаются централизованные зернохранилища, раздача зерна населению и пр. То есть реальная схема скорее такова.
Год 1: средний урожай, 20% отправлено в запас, остальное поделено.
Год 2: средний урожай, 20% отправлено в запас, остальное поделено.
Год 3: средний урожай, 20% отправлено в запас, остальное поделено.
Год 4: неурожай, голод, населению выдаётся зерно из запасов, весной выдаются семена.
Но методичное создание запасов требует спокойного планирования, и плохо совместимо с неограниченной жадностью правящих психопатов и постоянно голодным населением. Его было бы непросто удерживать от бунта в условиях, когда амбары в городе ломятся от многолетних запасов "лишнего" зерна. Разумное планирование скорее возможно в условиях, когда население в целом сыто и готово более-менее спокойно расстаться с излишками урожая. Российские крестьянские общины, например, и в начале XX века самостоятельно и добровольно откладывали часть урожая в страховой фонд, потому что остатка хватало для пропитания.
Интересно, что подобная страховка требует нетривиальных расчётов, включая какие-то начала матстатистики. Первые образцы письменных документов Месопотамии - это не мудрые мысли авторов, а хозяйственные записи про наделы земли, урожаи и налоги. Государства, которые такие расчёты не осилили, выметались с лица земли парой серьёзных неурожаев.
Этот же аргумент хорошо объясняет, почему государства при всех своих тяжёлых проблемах всё время возникали снова - никто другой не был способен массово создавать такие запасы и охранять их от окрестных бродячих народов.
|
</> |