Простое вещество

Школа, где учились я и брат, была просто рассадником замечательных учителей. Многие из них преподносили радующие глаз перлы с завидным постоянством. У моего брата учитель истории регулярно писал в дневнике "я прашу радителей явицца школа". И это до появления интернетного сленга.
Учительница литературы жаловалась на меня и на брата совершенно одинаково. Она приходила к нам домой, пила чай, рассказывала моим родителям, какие у них замечательные, в общем, дети, но. Было всего одно но на её учительский взгляд. Она считала, что мы слишком много читаем. Не вне программы, не по программе, а в общем -- слишком много читаем. Столько читать, объясняла она серьёзно моим родителям за чашкой чая, губительно для детского организма. Вы представляете, кем они вообще станут? Она широко раскрывала глаза, разводила руками и горестно охала. Мои родители её расстраивали не меньше нас -- они отказывались понимать, чем же это так плохо. Но и не спорили -- по крайней мере, чересчур активно.
Мой учитель истории объяснил нам на одном из первых уроков, что евреев, на самом деле, нет. Это такие люди, которые были в далёкой древности -- как динозавры, а потом они вымерли. На следующем уроке он сказал, что ошибся: евреи на самом деле есть. Они сидят на шее великого и могучего советского народа и сосут из неё кровь.
Другого учителя я запомнила благодаря фразе, которую мы собрали. Фраза звучала так: "Лелин шёл по колидору в пинжаке и колдотках и жевал коклету". Сейчас, к сожалению, у меня не получается вспомнить все обстоятельства, из-за которых он был вынужден говорить в классе о колготках и котлетах, но эту фразу забыть непросто.
Мой брат укоризненно говорил маме: "как ты можешь говорить, что она ошиблась -- она же учительница!". Маме-химику взяло некоторое время убедить брата в том, что, во-первых, учителя тоже ошибаются, а во-вторых, вода не является простым веществом.
Я училась у той же учительницы. Из всего периода обучения я отчётливо помню три вещи: рассказ о том, как она, её сестра и её мама мыли ноги пемзой, которую она упорно называла темзой. За очередную попытку защитить Темзу, я была выставлена за дверь с записью в дневнике о неудовлетворительном поведении и просьбой родителей явиться в школу. Второе -- рассказ о том, как у неё в три года порвались бусы и рассыпались по всему полу. Я помню, как она смахивала набегающую слезу, рассказывая о том, как тяжело их было собирать и как мать била её мокрой тряпкой по попе. Третье, что я помню с уроков химии, это всевозможные склонения моей совершенно несклоняющейся фамилии.
А ещё мне вспомнилась замечательная история про математика Березина, который, в частности, придумал именно те интегралы, которыми я именно сейчас занимаюсь. Как-то раз довелось ему заночевать в какой-то деревне. Ночевал он в школе. Проснувшись утром, он услышал, как учительница объясняла детям, что для того, чтобы сложить две дроби, надо сложить числитель с числителем, а знаменатель со знаменателем. После урока Березин подошёл к учительнице и объяснил ей, почему если сложить половину яблока с четвертью яблока, то получится три четверти яблока. На следующее утро он услышал её голос: "Дети, поступило новое указание из Москвы..."
Если я ещё чего вспомню, я расскажу. А расскажите мне тоже, было ли такое у вас?
Хорошего всем дня! Ваша Я.
|
</> |