Про Ричарда и велосипед - 2

the_mockturtle — 19.11.2015
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ.
Сцена первая, действие первое.
Трижды краснознаменный ордена Подвязки каретный сарай Его Величества. В сарае собственно Его Величество король ЭДВАРД ПЯТЫЙ, его братец, юный герцог ЙОРК, РИЧАРД, РИЧМОНД и нечто, отдаленно напоминающее велосипед почившего в бозе короля ЭДВАРДА ЧЕТВЕРТОГО. Все присутствующие до неузнаваемости перепачканы машинным маслом; рабочие плоскости в радиусе трех метров от велосипеда завалены чертежами, принципиальными схемами, отвертками, ключами на 24 и прочими свидетельствами напряженного творческого процесса.

РИЧМОНД, сверяясь с чертежами:
А эту хрень засуньте вон туда.

РИЧАРД:
Чертеж переверни. Он вверх ногами.

РИЧМОНД:
Какая разница? (переворачивает чертеж) Тогда туда.

ЭДВАРД, из-под груды хлама:
У нас остались лишние детали!

ЙОРК, с энтузиазмом размахивая киянкой:
А можно, я чего-то рихтану?

РИЧАРД,устало:
Желательно коробку черепную.

РИЧМОНД:
А что такое сорок пять с кружком?

РИЧАРД, заглядывая РИЧМОНДУ через плечо:
Да не кружок, а градусы, дубина.

РИЧМОНД, недоверчиво:
Не может быть! По эдакой жаре
Советовать на велике кататься!

ЭДВАРД, выбираясь из-под груды металлолома:
Вы, дядя Ричмонд, круглый идиот.

РИЧАРД, под нос:
Отрадно, что эпоха Возрожденья
так быстро свои первые плоды
взрастила на британской скудной почве.

Входит ГЕРЦОГИНЯ ЙОРКСКАЯ.

ГЕРЦОГИНЯ, страдальчески воздевая брови:
Опять?

ВСЕ, хором:
Чего?

ГЕРЦОГИНЯ:
Измазались как черти!
Весь день с металлоломом, а потом
Хватают двойки в музыкальной школе!
Я выкину когда-то этот хлам!

ВСЕ, хором:
Бабуля! Выйди вон!

ГЕРЦОГИНЯ, возмущенно:
Какая наглость!
«Бабуля»! Мне шестидесяти нет!
(с достоинством удаляется)

ЙОРК, выволакивая откуда-то банку с краской:
Давайте красить наш велосипед!
(опрокидывает банку, забрызгивая себя, окружающих и предметный план)

Сцена первая, действие второе.
Тот же каретный сарай. Среди всеобщего разгрома, расцвеченного веселенькими потеками краски, пригорюнившись, сидит трудовой коллектив. Сложное сочетание лакокрасочных и смазочных материалов на их физиономиях напоминает боевой раскрас ирокезов.
Вбегает АННА.

АННА, с явным облегчением:
Вы целы! Слава богу! Герцогиня
Сказала, будто вы куда-то пали
В ее глазах, причем ужасно низко.

РИЧАРД фыркает.

РИЧМОНД, учтиво:
Мы не ушиблись.

ЙОРК:
Пала банка с краской!

АННА:
А вы решили красить... орнитоптер?

РИЧАРД фыркает громче.

ЭДВАРД, уныло:
Вообще-то, это был велосипед.

ЙОРК, размазывая краску по лицу:
Почти что двухколесный!

АННА, поспешно:
В самом деле,
Велосипед, теперь я тоже вижу.
Какое нестандартное решенье -
К рулю пытаться прикрутить педаль.
(присаживается у велосипеда на корточки, подобрав подол платья)
А вот детали рулевой колонки –
Кольцо, подшипник, чашка, пыльник, якорь...

РИЧАРД, хмуро:
Спасибо, без сопливых разберемся.

АННА, командным голосом:
Две шайбы, гайку и рожковый ключ!

На глазах у обомлевших конструкторов АННА в два счета собирает рулевую колонку.

ЭДВАРД:
Фига себе! А где такому учат?

АННА:
У нас при благородном пансионе
Готовили по смежным направленьям:
«придворный этикет» и «автослесарь».

ЭДВАРД:
Вот к осени пойду и запишусь!

РИЧАРД, ядовито:
Туда по математике экзамен.
Завалишься – запутаешься в пальцах.
Тебе одна дорога – в офицеры:
Там пение сдают и физкультуру,
И устно счет до трех и матерщину...

РИЧМОНД:
Но это на командный факультет.

АННА:
Чем сачковать, займитесь лучше делом:
Пусть Ричмонд, скажем, отрихтует обод,
Вы, государь, перетяните спицы,
А Ричард цепь переберет и смажет...

ЙОРК, возмущенно:
А я? А мне?

АННА:
А ты возьми-ка веник
И вымети отсюда пыль и мусор.

РИЧАРД, бухтит:
Клянусь Святым Георгом и Подвязкой,
Прав Бекингем, хотя дурак изрядный:
От женщин все несчастья в этом мире.
Чуть на порог – и нате, понеслась.
Спасибо,не послала вымыть уши!

АННА, критически оценив степень замызганности собеседников:
Само собой! Но,может быть, вначале
Мы все же соберем велосипед?

Сцена вторая.
Покои ГЕРЦОГИНИ ЙОРКСКОЙ. За стеной слышны вопли Его Величества короля ЭДВАРДА ПЯТОГО и юного герцога ЙОРКА, которых отмывают от краски посредством жесткой мочалки и такой-то матери. ГЕРЦОГИНЯ вяжет. Перед ней навытяжку стоит РИЧМОНД.

ГЕРЦОГИНЯ:
Так, говорите, эра Возрожденья
Нам принесет стабильность и порядок,
Закончит династические войны
И долголетний обеспечит мир?

РИЧМОНД, щелкая каблуками:
Так точно, мэм!

ГЕРЦОГИНЯ:
Пустые обещанья.
Вокруг сплошной релятивизм моральный:
Все бегают с немытыми ушами,
К обеду никого не дозовешься,
Бессмыслица, тщета, велосипеды...

РИЧМОНД:
Залог гуманистической идеи -
Чтоб в человеке было все прекрасно:
Подшива, сапоги и портупея,
И стрижка установленной длины.

ГЕРЦОГИНЯ, согласно кивая:
Чтоб руки не совал никто в карманы.

РИЧМОНД:
Чтоб все передвигались только строем.

ГЕРЦОГИНЯ:
Чтоб дети спать ложились ровно в десять.

РИЧМОНД:
И без нытья вставали ровно в шесть!

ГЕРЦОГИНЯ:
На завтрак чтоб всегда была овсянка.

РИЧМОНД:
А после – кросс в доспехах ламиллярных.

ГЕРЦОГИНЯ:
Чтоб пили рыбий жир перед обедом.

РИЧМОНД:
И отжимались восемьдесят раз.

ГЕРЦОГИНЯ:
Какие грандиозные свершенья
Могли бы мы на ниве воспитанья
В контексте ренессансной парадигмы,
Как гуманисты, вместе воплотить!

РИЧМОНД:
Про дигму я немного недопонял,
Но по свершеньям полностью согласен.
Здесь остро не хватает дисциплины.
Возьмем хотя бы распорядок дня...

ГЕРЦОГИНЯ:
Как можно в парке лазать по деревьям,
Грызть яблоки, валяться на газонах,
Бездельничать, измазываться в краске
И женщинам в расцвете лет хамить?
Когда б нашелся мужественный рыцарь,
Способный всех железною рукою
Принудить к послушанью и порядку –
Такого и короновать не грех!

РИЧМОНД, про себя:
Я стал бы Генрихом Седьмым. Прикольно.

ГЕРЦОГИНЯ:
Мой друг! Как гуманистка гуманисту
Скажу, что вся беда – в велосипедах.

РИЧМОНД открывает было рот для возражений, но, подумав, закрывает.

ГЕРЦОГИНЯ:
Те, у кого велосипеды есть,
С них падают, сворачивая шеи;
А у кого их сроду не бывало,
Способны на тягчайшие злодейства;
А кто покуда шею не свернул,
Тот носится себе, как оглашенный,
Пугая птичек и пенсионеров
Ужасной какофонией звонка!

РИЧМОНД, решительно:
Миледи! Чтоб предотвратить беду,
Велосипеды в царстве изведу!

Сцена третья.
Каретный сарай. Посреди сарая стоит воссозданный из обломков велосипед. АННА проверяет тормоза. РИЧАРД подтягивает цепь.

АННА:
Еще совсем немного – и готово!

РИЧАРД, бухтит:
Большое дело! Мы могли и сами!

АННА, миролюбиво:
Ну, через год бы справились, конечно.

РИЧАРД:
Когда б одна ужасно занятая
И перманентно вредная особа...

АННА, перебивает:
...внезапно не удрала б на войнушку...

РИЧАРД, подхватывает:
...любезничать с врагами государства...

АННА, на полтона выше:
...изображать великого стратега...

РИЧАРД, хладнокровно:
...и разбазаривать велосипеды,
Наш главный стратегический ресурс...

АННА, багровея от гнева:
...который обречен лежать на складе,
Ведь кое-кто – не будем тыкать пальцем –
На них, чего уж там, боится ездить...

РИЧАРД, с великолепным спокойствием:
...в местах, где ныне рассекает Ричмонд,
Который по ускоренной программе
Обучен на тяп-ляп известно кем.

АННА, ядовито:
Понятно, что по части отговорок
Кому-то нету равныхв королевстве!

РИЧАРД:
Понятно, что по части вероломства
Кой-кто и Бекингема превзойдет.

АННА, ехидно:
Кому-то просто мама не велела!

РИЧАРД:
С тех пор как поглядела на кого-то.
Известно, самый ангельский характер
Сумеет изменить велосипед!

АННА:
Кто хоть разок скатился храбро с горки,
Руль отпустив, педали дерзко бросив,
Тот впрямь в себе почует перемены...

РИЧАРД:
...особенно при встрече со столбом.

АННА (фыркает):
И я еще хотела извиниться!

РИЧАРД:
Как будто это что-нибудь исправит!

АННА:
Признаем же, что кто-то просто сдрейфил.

РИЧАРД:
При виде дамы с гаечным ключом,
Такой непредсказуемой в поступках,
Кто хочешь перетрусит, это верно.

АННА, закипая:
Слабо хоть круг по парку прокатиться?

РИЧАРД:
Я занят. Извините, не сегодня.

АННА:
Ну что ж. Финал немного предсказуем.
(уходит, хлопнув дверью)

РИЧАРД какое-то время прислушивается к звукам ее шагов; убедившись, что АННА отошла на достаточное расстояние, довольно потирает руки.

РИЧАРД:
Все трудности развеялись как дым.
Приступим к испытаньям ходовым!

Сцена третья.
Королевский дворец. Под большим плакатом с надписью «Распорядок дня», пригорюнившись, сидят король ЭДВАРД ПЯТЫЙ и герцог ЙОРК. Перед ними расхаживает РИЧМОНД.

РИЧМОНД:
Итак, еще разок, для закрепленья.
(читает на плакате) «Ноль шесть ноль ноль – подъем. Уборка коек.
Ноль шесть ноль пять – зарядка. Отжиманья.
Шесть сорок – душ. И завтрак в семь ноль ноль».

ЙОРК, робко:
А что на завтрак?

РИЧМОНД:
Вкусная овсянка!
Полезней и питательнее каши,
Как ни старайся, в мире не найдешь!

ЙОРК готов заплакать.

ЭДВАРД, храбро:
Я здесь король! И я имею право
Вставать когда хочу и есть на завтрак
Чего мое величество желает!

РИЧМОНД:
Как только вам исполнится шестнадцать –
(в сторону) в чем лично я немного сомневаюсь –
(Эдварду) пожалуйста, творите что угодно,
Хоть стойте целый день на голове,
Но вплоть до этой вожделенной даты
Извольте строго следовать режиму.
(читает на плакате) «Семь тридцать пять – уборка помещений.
Ноль восемь – строевая подготовка.
Ноль девять тридцать – класс фортепиано».

ЙОРК, размазывая сопли:
Нам надо было дальше убегать!

РИЧМОНД (читает):
«Одиннадцать ноль ноль. Прогулка в парке
Колонною по одному, повзводно».

ЭДВАРД, ЙОРКУ, шепотом:
Вот шанс удрать.

РИЧМОНД (читает):
«Двенадцать. Легкий полдник».
ЭДВАРД, подозрительно:
Опять овсянка?

РИЧМОНД, с энтузиазмом:
Да! И рыбий жир!

ЙОРК, хнычет:
Он мерзкий, жирный и воняет рыбой!

РИЧМОНД, рассудительно:
А чем же рыбий жир обязан пахнуть?

ЭДВАРД, ЙОРКУ, мрачно:
Клянусь Подвязкой, лучше до обеда
Зубрить английский и решать задачи,
Чем есть овсянку и гулять колонной.
Я вел себя как форменный болван!

ЙОРК, плача:
Ах, если б только добрый дядя Ричард
Опять страною согласился править,
Я никогда бы больше не дразнился
И ни за что из дома не сбегал!

РИЧМОНД (поглядев в окно):
Ваш дядя Ричард поглощен всецело
Изящною попыткой суицида
При помощи столба, велосипеда,
Канавы и других подручных средств.

ЭДВАРД и ЙОРК прилипают к окну, за которым слышатся трехэтажные ругательства.

ЭДВАРД, размахивая руками:
Не надо, дядя Ричард! Жизнь прекрасна!

ЙОРК:
Особенно когда не ешь овсянку!

ГОЛОС РИЧАРДА, за окном:
Идите в пень! Я просто тренируюсь!
Прошу не лезть в чужой эксперимент!
(звук удара, грохот и сдавленные проклятья)

РИЧМОНД, вполголоса:
Великолепно! Минус конкурент.

Сцена четвертая.
Самые колючие кусты королевского парка. Из кустов торчит велосипед. Рядом, сосредоточенно выдергивая колючки из мягких тканей, сидит РИЧАРД. На щеке у РИЧАРДА глубокая царапина. Вокруг кудахчет ГЕРЦОГИНЯ ЙОРКСКАЯ.

ГЕРЦОГИНЯ:
Опять!

РИЧАРД, мрачно:
Чего?

ГЕРЦОГИНЯ, промакивая царапину платком:
А мама говорила,
А мама тыщу раз предупреждала -
Одни несчастья от велосипедов:
Царапины, ушибы, переломы,
А там, глядишь, столбняк и лихорадка,
и зараженье крови, и гангрена,
а маме что, опять не спать ночами
и думать, как устроить погребенье
достойно, но без роскоши излишней,
чтоб не впадать в ненужные расходы?
Женись – тогда пожалуйста, катайся
Хоть сутки напролет, никто не против.

РИЧАРД, хмуро:
Теперь я не женюсь принципиально.

ГЕРЦОГИНЯ:
Приехали. С чего, скажи на милость?

РИЧАРД, печально:
Я понял, что она меня не любит.

ГЕРЦОГИНЯ, назидательно:
Любовь совсем не то же, что женитьба.
Любить всю жизнь ты должен только маму,
А мамочка в тебе души не чает!
Когда б еще ты вел себя прилично,
Женился и подстригся, наконец...

РИЧАРД (с чувством):
Когда вы кони двинете, мамаша,
Я экономить ни на чем не буду.

ГЕРЦОГИНЯ, возмущенно:
Да я вас всех еще переживу!
(удаляется, демонстрируя походкой и спиной оскорбленную добродетель)
РИЧАРД, уныло:
Хоть в целом я не склонен к суеверьям,
Но с истиною спорить бесполезно:
Велосипед, по-видимому, проклят,
Особенно система тормозная.
(задумывается) А может, мы чего недокрутили.
А может, это заводской дефект.

ГОЛОС ИЗ КУСТОВ:
А может, кто-то не умеет ездить.

Из-за кустов выходит АННА. Она, по всей видимости, пряталась там все это время и теперь чувствует себя неловко.

РИЧАРД, собрав остатки самообладания:
Педали нажимать ума не надо.

АННА:
Велосипед исправен. Все проблемы
В прокладке меж сиденьем и рулем.
(вытягивает велосипед из кустов за заднее колесо, делает круг по дорожке)

РИЧАРД, окончательно упав духом:
А может быть, я просто неспособен
Освоить это хитрое искусство.
Ведь есть талант врожденный к рисованью,
И к музыке, и к точным вычисленьям,
Так почему бы и к велосипеду
Такой врожденной склонности не быть?

АННА:
Я большей чуши сроду не слыхала!
Кататься научился даже Ричмонд,
А Ричмонд туп, как валенок сибирский,
И если в нем какой-то есть талант,
То разве что к военной подготовке.
А вы... А вас...

РИЧАРД, глупо и счастливо:
Нет, правда, Ричмонд туп?

АННА, горячо:
Как пробка! Как от трактора рессора!
Когда б я не вела себя как дура,
Я б вас давно кататься научила.

РИЧАРД:
Я сам хорош! Я тоже виноват!
АВТОР:
Неужто хеппи-энд? Ура! Победа!

РИЧАРД:
Так что у нас насчет велосипеда?

АННА, торжественно:
Уже темно. Но завтра, чуть рассвет,
Мы будем покорять велосипед.

АКТ ПЯТЫЙ.
Сцена первая.
Полдень. Королевский парк преображен до неузнаваемости: бордюры побелены, листья покрашены, растительность подстрижена под ежик.На деревьях бирки с инвентарным номером и датой последнего полива. Колючий куст, где вчера застрял велосипед, выстрижен под правильный параллелепипед и имеет жалкий вид. Дорожки отсыпаны свежим гравием. На повороте каждой дорожки транспарант «Не плевать». На газонах через каждые двести метров, соответственно, «Не ходить».
Входит РИЧМОНД с матюгальником и воины-строители с рулеткой и транспортиром для приведения парка в параллельно-перпендикулярный вид.
За РИЧМОНДОМ в колонну по одному плетутся король ЭДВАРД ПЯТЫЙ и малолетний герцог ЙОРК. Оба отчаянно зевают.

РИЧМОНД, обозревая дело рук своих:
Ну, наконец-то первозданный хаос
Титанам Возрожденья покорился.
Осталось только побелить ромашки
Да борозды засыпать на аллее,
Которые ваш добрый дядя Ричард
Вчера неосторожно вырыл носом.

ЭДВАРД, ЙОРКУ, шепотом:
За поворотом жми во все лопатки.

ЙОРК, ЭДВАРДУ, шепотом:
Догонит!

РИЧМОНД:
Разговорчики в строю!

Из-за поворота, хромая больше обычного, выходит малость помятый РИЧАРД. Выражение лица РИЧАРДА не предвещает ничего хорошего.

РИЧАРД, РИЧМОНДУ, недобро:
Не знаете, какое одоробло
Сегодня ровно в пять минут седьмого
Под позывные «Королевской зорьки»
Орало матом под моим окном?

РИЧМОНД, с достоинством:
Не матом, а командными словами.

РИЧАРД, прищурившись:
Ах, это были вы? Я так и думал.
Кому еще в британском королевстве
Взбрести могла в башку такая блажь?

РИЧМОНД:
У нас по расписанию зарядка:
Пробежка и гимнастика Гутс-Мутса.
Вам, между прочим, тоже не мешает
Физическую форму подтянуть.
А вдруг в стране какая катаклизьма,
А вы в седле сидите как... филолог?

РИЧАРД, ядовито:
Я вас как встречу, сразу вспоминаю:
Есть вещи хуже ядерной войны.

РИЧМОНД открывает было рот для ответа, но, порывшись в собственном словарном запасе, возвращает челюсть в исходное. ЭДВАРД хихикает. РИЧМОНД пронзает его гневным взглядом.

РИЧАРД, обводя широким жестом изуродованный парк:
А это ваших ложноножек дело?

РИЧМОНД:
По крайней мере, здесь теперь порядок.
Все параллельно, перпендикулярно,
Однообразно и благообразно,
Подстрижено, подчинено закону,
Инструкцией охвачено...

РИЧАРД:
Да ладно.
(плюет на газон)

РИЧМОНД оторопело переводит взгляд с дорожки с табличкой «Не плевать» на газон с табличкой «Не ходить». Судя по выражению лица, в голове у него зреет аппаратный конфликт. Воспользовавшись последним обстоятельством, ЭДВАРД и ЙОРК рвут с места и скрываются в ближайших кустах. РИЧМОНД, взвыв, бросается за ними.

РИЧАРД, вслед РИЧМОНДУ:
Совсем забыл сказать насчет овсянки!
Еще хоть раз найду ее в меню –
И все, что в ядах смыслю, применю!

Вбегает АННА.

АННА, в слезах:
Несчастье! В довершенье наших бед,
Какой-то гад угнал велосипед!

Сцена вторая.
Каретный сарай. РИЧАРД и АННА осматривают место преступления.

АННА:
Вот здесь вчера был велик припаркован.

РИЧАРД:
Вот след от шины, к выходу ведущий.

АННА:
Вот тут преступник о ведро споткнулся,
Оставив очень четкий отпечаток
Ботфорта сорок пятого размера.

РИЧАРД:
А здесь он головой задел за балку,
Стесав неосторожно древесину,
Но не упал, а путь продолжил дальше.

АННА:
Мозги бы были – было б сотрясенье!

РИЧАРД и АННА переглядываются.

АННА, неуверенно:
Ботфорты сорок пятого размера...

РИЧАРД:
...и череп в пару дюймов толщиною...

ВМЕСТЕ:
Так это ж Ричмонд спер велосипед!

Входит РИЧМОНД. Его мундир изодран о колючки. Под глазом у РИЧМОНДА лиловый фингал.

РИЧМОНД, ощупывая фингал:
Не дети, а какие-то маньяки!
Швырять камнями в лиц при исполненьи!
Поймаю – уши откручу обоим!

РИЧАРД, грозно:
Отдай велосипед – и будешь жить.

РИЧМОНД, выпятив челюсть:
Велосипед как транспортное средство,
Несущее опасность пешеходам,
Изъят согласно моему приказу
Дробь сорок от вчерашнего числа.

АННА, в гневе:
Плевать на твой приказ! Отдай сейчас же!

РИЧМОНД, самодовольно:
Велосипед – источник травматизма,
Общественных причина беспорядков,
Катализатор войн и революций.
(зрителю, назидательно)
Сегодня нажимают на педали,
А завтра хлоп – и родину продали!

АННА, топая ногой:
Король не отдавал таких приказов!

РИЧМОНД, потирая руки:
Король в бегах. Приказы пишет регент.
Теперь начнется в нашем королевстве
Другая, удивительная жизнь!

РИЧАРД, сдерживаясь:
Нет, если кто-то хочет ненароком
Отведать бутербродов с цианидом...

РИЧМОНД (перебивает):
Кому-то не мешало бы подстричься
И распорядок дня не нарушать!
(Анне) А вы! Позор! Порядочная леди
Не будет ездить на велосипеде,
А будет вышивать крестом и гладью,
Иначе прослывет... экстравагантной.

АННА дает РИЧМОНДУ пощечину и, всхлипывая, убегает.

РИЧМОНД, вслед АННЕ:
Отправим в монастырь для исправленья,
Для осознанья и для просветленья,
И выпустим не раньше Рождества!

РИЧАРД, незаметно вооружаясь оглоблей и ведром:
Прекрасные последние слова.

РИЧАРД нахлобучивает на РИЧМОНДА ведро и пытается сбить с ног. РИЧМОНД бестолково кружит по сараю, потеряв ориентацию в пространстве, и, наконец, снеся головой дверь, убегает. РИЧАРД, тяжело дыша, опускает оглоблю.

РИЧАРД:
Да, оборот, признаться, нешутейный:
Дебил-то, получается, идейный!
Ох, чую, как собака чует кость,
Что без мамаши тут не обошлось!

Сцена третья.
Покои ГЕРЦОГИНИ ЙОРКСКОЙ. ГЕРЦОГИНЯ в окружении болонок раскладывает пасьянс звездой на будущее. Пасьянс получается нерадужный. ГЕРЦОГИНЯ хмурится.

ГЕРЦОГИНЯ (бормочет):
Туз треф с десяткой пик – дурные вести.
А рядом что? Валет червей. Убытки.
Все ясно, как на битве экстрасенсов:
Убьется на своем велосипеде!
Велю чинить муаровое платье.
Но нет, позвольте: рядом туз пиковый.
Казенный дом, причем с бубновой дамой!
Пожалуй, с трауром повременим покамест.

Сияя вымытыми ушами, входит РИЧАРД. Болонки рычат.

ГЕРЦОГИНЯ, не отрываясь от пасьянса:
Опять?

РИЧАРД:
Мамаша, вам не надоело?

ГЕРЦОГИНЯ:
Я в образе. (поднимает глаза) О боже! Ты подстригся!
Зачем?!

РИЧАРД, обескураженно:
Так вы же сами всю дорогу
Твердили: подстригись да подстригись.

ГЕРЦОГИНЯ, заламывая руки:
И что теперь? К чему мне придираться?
Прощай, моя сюжетная нагрузка!
(присматриваясь) Но, впрочем, нет. Подстригся ты похабно.
И с челкой было лучше все равно.

РИЧАРД, кисло:
Я знал, что это было бесполезно.

ГЕРЦОГИНЯ, назидательно:
А надо потому что слушать маму.
Она не посоветует плохого.
Ведь говорила мама – не стригись!

РИЧАРД (в сторону):
Всю жизнь прожить в подобной обстановке
И не свихнуться? Я вас умоляю.
(герцогине) Пока вы здесь сидите за пасьянсом,
Ваш Ричмонд на корону посягнул!

ГЕРЦОГИНЯ, безмятежно:
Ах, милый Ричмонд! Вот кого бы, право,
На царство я поставила охотно!
Всегда умыт, причесан, гладко выбрит,
А главное, непроходимо туп.

РИЧАРД, озадаченно:
Зачем же делать королем дебила?

ГЕРЦОГИНЯ:
Затем, что контролировать удобно.
Вас, умных, только подпусти к престолу –
Немедленно начнется черте что:
Особый путь, дурацкие реформы,
Бардак, развал, подрыв феодализма,
А там отмена крепостного права –
И все, пропал Плантагенетов дом!

РИЧАРД:
Уже пропал: в бегах король законный
И герцог Йорк. Отныне в королевстве
Один хозяин – ваш любимый Ричмонд,
А он, пардон, по паспорту Тюдор!

ГЕРЦОГИНЯ:
Ах, боже мой! Но как вы допустили!
Ведь мама тыщу раз предупреждала:
Тюдор на троне хуже, чем татарин!
Опять за вами разгребай завалы,
И все сама, не покладая рук!

ГЕРЦОГИНЯ срывается с места, подхватив юбки. Болонки с лаем следуют за ней.

РИЧАРД, вслед ГЕРЦОГИНЕ:
И пусть велосипед вернет обратно,
Не то я за себя не отвечаю!
(ловит свое отражение в зеркале, вздыхает)
Одна отрада: жертвы не пусты.
По крайней мере, Ричмонду кранты.

Сцена четвертая.
Облагороженный королевский парк. Последние ростки неучтенных зеленых насаждений безжалостно выполоты. На заднем плане воины-строители валиками красят газоны в защитный цвет. На побеленном бордюре, в непосредственной близости от таблички «Не ходить», балансирует РИЧМОНД. В руках у РИЧМОНДА малярная кисть. Высунув от усердия язык, РИЧМОНД дополняет содержательную часть таблички надписью «И не плевать».
Рядом с РИЧМОНДОМ мается ВОИН-СТРОИТЕЛЬ, вооруженный ведром с краской и трафаретами.

РИЧМОНД, орудуя кистью:
Ну вот, теперь совсем другое дело!
Мы в этот мир гармонию вернули!
(воину-строителю) Допишешь так везде; а на дорожках
добавишь снизу надпись «Не ходить».
Вопросы?

ВОИН-СТРОИТЕЛЬ:
Разрешите обратиться!
А где тогда ходить, раз по дорожкам
Запрещено?

РИЧМОНД:
Зачем ходить по парку?
Им нужно любоваться удаленно,
Не нарушая строгого единства
Прямых углов и параллельных линий.
А чтоб ходить, пожалуйте на плац.
Ходите там поротно и повзводно,
Походным, строевым и прочим шагом.
У нас свободу выбора покуда
Никто не отменял. Усек?

ВОИН-СТРОИТЕЛЬ:
Так точно!

РИЧМОНД:
Кругом! И шагом марш!

ВОИН-СТРОИТЕЛЬ удаляется, чеканя шаг. РИЧМОНД спрыгивает с бордюра и тщательно вытирает руки носовым платком.

РИЧМОНД, удовлетворенно:
Каков итог?
Здесь нынче солнце Йорков закатилось,
Зато звезда Тюдоров воссияла.
Какую бы себе эмблему выбрать,
Чтоб точно свой характер отразить?
Гепарда? Тигра? Может быть, грифона?
Державного орла с могучим клювом?

ГОЛОС ГЕРЦОГИНИ, за сценой:
Тогда уж лучше выберите дятла!
Он вам подходит как никто другой!

Входит ГЕРЦОГИНЯ в окружении болонок. Болонки радостно устремляются на газон и стремительно зеленеют. РИЧМОНД бросается за болонками, но теряет равновесие на свежепокрашенной траве и падает.

ГЕРЦОГИНЯ, грозно размахивая зонтиком:
Куда моих вы подевали внуков?
Верните их немедленно на место!
Какая вопиющая халатность –
Не уследить за юным королем!

РИЧМОНД, пытаясь встать:
Бабуля, не извольте волноваться...

ГЕРЦОГИНЯ, гневно:
Бабуля?!
(лупит РИЧМОНДА зонтиком по спине. РИЧМОНД ойкает и пытается уползти. ГЕРЦОГИНЯ следует за ним, примеряясь для нового удара)
Это вам за Возрожденье (хрясь!),
За порчу краснокнижных насаждений (хрясь!)
За гуманизм (хрясь!), а также за бабулю (хрррррясь!),
Чтоб неповадно было вдругорядь!

ГОЛОСА из-за живой изгороди:
Бабуля!

Из-за изуродованныхкустов самшита выскакивают ЭДВАРД и ЙОРК.

ГЕРЦОГИНЯ:
Наконец-то! Слава богу!
(обнимает ЭДВАРДА и ЙОРКА)

РИЧМОНД, воспользовавшись моментом, удирает. Зеленые болонки с энтузиазмом присоединяются к общему веселью.

ГЕРЦОГИНЯ, болонкам:
Куда! А вдруг у них клещи и блохи!
Они ведь шлялись неизвестно где.
(критически осматривает внуков, вздыхает)
Опять придется мыть со скипидаром.
И чем я только бога прогневила?
И так всю жизнь: не спишь, не ешь ночами...

ЭДВАРД и ЙОРК:
Бабуля, мы ужасно голодны!

ГЕРЦОГИНЯ, скорбно:
Что ж, видно, такова судьба моя.
Что стало б с Англией, когда б не я?

Сцена пятая.
Сенохранилище при королевской конюшне. Среди тюков сена и соломы кто-то всхлипывает. Это АННА. Вытерев слезы тыльной стороной ладони, она достает из кармана пудреницу с зеркальной крышкой и придирчиво изучает собственное отражение.

АННА, мрачно:
Вот ужас-то! Глаза совсем заплыли,
Тушь потекла, размазалась помада,
А нос опух и с виду как картошка.
И было бы из-за кого страдать!
(устраняет последствия разрушений с помощью пуховки и носового платка)

По другую сторону тех же тюков, вне поля зрения АННЫ, сидит РИЧАРД. В руках у РИЧАРДА карманное зеркало. Какое-то время РИЧАРД вертит зеркало так и эдак, но увиденное, судя по всему, его не впечатляет.

РИЧАРД, уныло:
Положим, стрижка – дело наживное,
Но прятать оттопыренные уши
В ближайший месяц предстоит под шлемом.
И это плохо – лето на дворе.

АННА, орудуя пуховкой:
И то сказать, порядочные леди
Не бегают рыдать на сеновалы,
А плачут по чуть-чуть и аккуратно,
И непременно в кружевной платок.

РИЧАРД:
И то сказать, порядочные лорды
Сердца пленяют аккуратной стрижкой,
А то уйдут в крестовые походы
И не стригутся там хоть целый год.

АННА, решительно захлопывая пудреницу:
Но я на этих леди не похожа
Ни капельки - не стоит и стараться.
Пойду, пожалуй, гляну за сараем –
Вдруг повезет найти велосипед.

РИЧАРД, со вздохом убирая зеркало в карман:
Но я не создан для забав любовных,
Крестовые походы мне не светят.
Чем понижать себе самооценку,
Пойду-ка лучше велик поищу.

РИЧАРД и АННА выходят каждый из своего угла и нос к носу сталкиваются у входа.

АННА:
О господи! Я так перепугалась!
(присматривается) Да вы подстриглись! Только неудачно:
Куда заметней стала лопоухость...
(поспешно) Но левый профиль очень ничего.

РИЧАРД:
А вы, наверно, сенной лихорадкой
Страдаете? У вас опухли веки,
И нос имеет сходство с корнеплодом...
(торопливо) Зато какой прекрасный цвет лица!

АННА, краснея:
Я просто здесь велосипед искала.
Все перерыла, но безрезультатно.

РИЧАРД, смущаясь:
Да-да, я тоже в сене ковырялся –
Напрасный труд. Велосипеда нет.

Внезапно АННА оглушительно чихает. Пирамида с тюками сена рушится. Под пирамидой, во всем блеске хрома и молибдена, стоит велосипед.

АННА:
Мы, верно, невнимательно смотрели!

РИЧАРД:
Должно быть, проглядели ненароком.
Не так-то просто в целом стоге сена
Несчастный отыскать велосипед.

АННА и РИЧАРД вытаскивают велосипед из-под оставшихся тюков сена и направляются к выходу. У самых дверей АННА останавливается.

АННА:
А если там снаружи бродит Ричмонд?

РИЧАРД:
Тем хуже для него; но мне сказали,
Он до границы добежал галопом
И на корабль французский погрузился,
Ославить угрожая нас в веках.
Сказал, наймет какого-то Шекспира
И тот-де сочинит такую пьесу,
Что все потомки до скончанья века
Меня за злодеянья проклянут.

АННА:
Подумаешь, Тюдоры и Шекспиры!
Когда-нибудь споет другая лира:
Важна не внешность, а краса души.
(подумав) И уши у вас тоже хороши.
(тренькает звонком)
А если возражений больше нет,
Пора бы обкатать велосипед!

Сохранено