Про Люцифера-освободителя женщин теперь уже тоже нельзя

fem_books — 26.09.2025 Слух пошёл: издательство «Новое литературное обозрение» снова оштрафовали за пропаганду движения ЛГБТ. На сей раз виновата монография скандинавского религиоведа П. Факснельда «Инфернальный феминизм», о которой наше сообщество уже неоднократно рассказывало:

https://fem-books.livejournal.com/2196628.html
https://fem-books.livejournal.com/2246912.html

Непроданные книги отозваны с продажи и уничтожены. Это оптимизма по понятным причинам не добавляет. Удивительно другое: Пер Факснельд, конечно, никаким пропагандистом не является, он уважаемый учёный, доктор наук. Да, он занимается сатанизмом, но не в том смысле, что чёрных козлов в жертву приносит, а в смысле исследовательском. Он его изучает как культурное явление. Монография сугубо специальная, написана без скидок на среднего академика. Да и кого может распропагандировать работа на девятьсот страниц со списком литературы, созданная от начала до конца в таком примерно духе:

Ханнес Фаттер писал о том, что Сатана в готических романах, в отличие от своего двойника в романтической литературе, — не «философский или политический символ, а инструмент пробуждения ужаса и сильных чувств у читателя». Если же внимательно прочитать большое количество готических текстов (а Фаттер — специалист по романтизму, и, похоже, он не очень-то начитан в готической литературе), то станет ясно, что всё обстоит сложнее. Как уже отмечалось, отличительная черта готического направления — это тревожное размывание границ между обычно строго очерченными нравственными категориями, смешение добра со злом и наоборот. В этой главе мы постараемся показать, что готический Сатана — образец мнимого зла, наделенного к тому же некоторыми потенциально положительными чертами (конечно, их восприятие зависит от предпочтений читателя). Таким образом, отчасти он предстает символом радостного нарушения правил, бунта против общественных норм (иные из которых изображаются в готических текстах как безусловно бессмысленные и беспощадно запретительные) и наделения правами бесправных (женщин). При этом Сатана сохраняет за собой роль злодея космических масштабов и карателя дурных людей, — из‐за чего революционный потенциал, заложенный в этих романах, как правило, развеивается в шаблонных концовках (с наказанием «грешников»), далеко не всегда гармонирующих с логикой предшествующего текста.
Как уже упоминалось, некоторые исследователи стремились подчеркнуть, что готический роман — преимущественно женский жанр, созданный женщиной — Анной Радклиф, — и во все времена пользовавшийся спросом в основном у читательниц. В 1976 году Эллен Мёрс в своей авторитетной книге «Женщины-писательницы» изобрела термин «женская готика» (female Gothic). Среди прочего в работе Мёрс делалась попытка установить, что же именно отличает произведения женщин, написанные в этом жанре, от произведений авторов-мужчин. Споры о том, действительно ли существуют такие различия, не утихают до сих пор. Например, Кари Уинтер заявляет, что мужская готика выступает за сохранение существующего положения и изображает жестокие наказания женщин, нарушающих его, а в женской готике, напротив, изучаются возможности сопротивления ему. Она излагает теорию, согласно которой Мэтью Грегори Льюис, знаменитый готический автор и к тому же член парламента, сочинял свои жуткие истории не просто как писатель, а как «агент государства, вколачивавший в умы господствующую идеологию». Анна Радклиф же писала, «косвенным образом признавая свое положение лишённой гражданских прав чужачки и потому подрывая господствующую идеологию». Приводимые Уинтер примеры из романов этих двух авторов туманны и неубедительны, и лично мне кажется, что основное различие между ними состоит в том, что Льюису больше нравились подробные и отвратительные описания кровавых и жестоких сцен. Наша позиция по этому вопросу такова: никаких чётких и системных различий между произведениями этого жанра, написанных мужчинами и женщинами, не существует. То же самое относится и к их трактовкам отношений между женщиной и дьяволом.
Как мы увидим, в готических произведениях в центре внимания часто находится неоднозначный дискурс, касающийся нарушения правил, причем эти нарушения нередко изображаются без явного строгого осуждения. Поэтому остается неясен смысл моральных уроков, которые предлагается извлекать из прочитанного. И потом, преимущественно женский круг читателей (если мы соглашаемся с утверждением Пальи) точно не состоял из одних только консервативных особ, которых целиком и полностью устраивали традиционно отводимые женщинам роли. Читательницы, настроенные более бунтарски, вполне могли отождествлять себя с демоническими героинями романов или сочувствовать им, поскольку обычно это единственные женщины в повествованиях, наделенные сколько-нибудь заметной волей и самостоятельностью. Мы представим собственное прочтение этих романов, чтобы показать, как именно готические тексты могли способствовать такого рода читательским реакциям.

В принципе, граждане, позиционирующие себя как традиционалисты, должны бы приветствовать научные исследования в области «альтернативной духовности», поскольку они выявляют далеко не самые позитивные лики этой самой духовности. А вот поди ж ты, мало того, что книгу изъяли, ещё и вынудили уничтожить тираж. По ключевым словам они, что ли, работают? В заглавии нехорошее слово «инфернальный» плюс нехорошее слово «феминизм», рисунок Бердслея на обложке — и, как у Асисяя в известной эстрадной миниатюре, срабатывает «низ-зя!»

За примерами не придётся далеко ходить. Сегодня в печальный перечень иноагентов добавили кинокритикессу Зинаиду Пронченко. Она написала две биографии киноактёров, Алена Делона (издательство «Сеанс») и Леонардо ДиКаприо (издательство «Бомбора»). Это тоже завтра запишут в крамольно-подрывно-агитационное?

Вот так и живём: в среду некролог, в четверг стихотворение, в пятницу список иноагенток и тираж уничтожен. Не сонное ли нам привидение? О, как истинная печаль! О, как известное наше злоключение!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив