Про досмотр

twower — 28.01.2016 Описание боя из книги В.Киселева "Взорванный плацдарм":

*****
Олег Шатохин, начальник штаба полка, подполковник:

– Двадцать пятого ноября двухтысячного батальон нашего полка блокировал Краснопартизанское. Опять искали Бараева. Какая-то бандгруппа стала прорываться, подъехали к расположению нашего гранатометного взвода. По глупости нарушили меры безопасности. Надо было остановить машину из засады, один должен подойти, остальные всех в машине держат на мушке. А тут все вышли к машине. Выскочил из машины один бандит и расстрелял в упор четверых. Двое насмерть сразу, двое – по 5–6 дырок каждому. Бандиты – в машину, пытались уехать. По ним открыли огонь, они машину бросили и бежать.
Старший лейтенант Сопин, командир этого гранатометного взвода, увидел, что люди его погибли, один садится в БМП и – догонять духов. Да еще по-походному поехал… Подъезжает, они ему из автомата в лоб, вытаскивают и пытаются уехать на этом БМП. Он вообще один кинулся, по-мальчишески. За ними другая БМП, погналась, духи встали, ее из гранатомета подбили, она заглохла. Их начали догонять наши, человек 15, за этим БМП. Мне пришла информация, что у нас четверо убитых, духи угнали БМП. Ни хрена себе… Мне тут же опускают вертолет, лечу туда, на место. Комбата спрашиваю: «Доложи мне, где духи, что произошло, только без истерики». Произошло так произошло, надо же в обстановке разобраться. А я пока сюда летел, вызвал звено «Ми-24». Артиллеристы вокруг меня бегают. Комбат докладывает непонятно. «Сколько их?» – «Отряд…» Сколько – непонятно. Ничего толком доложить не может. Я через КШМ (командно-штабную машину. – Авт.) выхожу на полк, говорю, что здесь никто ничего доложить не может, еду на место боя и пока буду без связи.
Сажусь на танк, едем с комбатом на место боя. Полуразрушенная стенка, сидят бойцы, стреляют в сторону БМП, до нее метров двести. Из-под нее тоже стреляют. «Что хоть происходит – может кто-нибудь доложить?» Мне все со слезами: «Они нашего командира замочили!» – «Духов там сколько?»
Два «крокодила» летают, летчики спрашивают: «Кого и где мочить?» – «Горку сделай над БМП, посмотри, сколько там людей». Они полетали, насчитали 3–5, ноги торчат из-под БМП. Четверых солдат оставил на месте, остальных – за танк, и вперед. Выезжаем, духи бегут, мы начинаем стрелять. Через пять минут все нормально. Подхожу – смотрю: Сопин лежит, весь изрешеченный. Один дух лежит мертвый, второй – башка отстреляна по самые брови, мозги на гусеницах. Присмотрелся, а волосы у него – длинные, кучерявые. Где такого духа-то нашли? Не бывает таких среди простых чеченцев! Я помню по ориентировке, что был такой Дадаханов по прозвищу Спартак. Он был правая рука Бараева. Не Бараев, но тоже неплохо. Чувствую, что должен быть еще кто-то. Спускаюсь в арык – следы. Подъезжает наш начальник разведки, я ему: «Володя, прокатись по арыку, кто-то точно уполз отсюда. Только пленного мне не надо, сразу положим его и отвезем». Он съездил, слышу выстрелы, через пять минут везут кого-то. Положили всех троих на броню, повезли в полк. А туда уже прилетел генерал Ларченко, зам. командующего группировкой по западному направлению. Эти двое наших раненых выжили, увезли их на вертушке, но пулями их нашпиговали хорошо.
Ларченко мне: «Ты почему со связи ушел? Ты должен сидеть тут и командовать!» – «А задачу кто выполнять будет? Если бы у меня был сотовый телефон… Чего панику-то нагнетать?»

Дмитрий Черярин, контрактник, позывной Полынь, друг Дениса Сопина:

– Про тот бой кто во что горазд рассказывает… Правду никто не может сказать, словно они там всего вшестером и были. Версия боя, которую мне Али Мехтиев, механик-водитель, рассказывал, звучит по-другому. Лешка Лукичев вышел к машине первым, на досмотр, его прикрывали с обочины двое, их имен я не знаю. Эти ребята были подсажены к нашим уже на выходе колонны в полку. Лешка Лукичев был переведен из третьей роты, он был радистом у Володьки Гая, того только что назначили на должность зам. комбата. Вот их и расстреляли у дороги те бандиты, что были в машине. Остальные, Игорь и Руслан, открыли ответный огонь. Эти ребята не заплакали – не первый раз были в бою. У Игоря это была третья война, и все в «Пламени», плюс Таджикистан и служба в ОМОНе, кажется, в Белгородском. Руслан в первую кампанию срочную «тянул» в Чечне.
Денис Сопин – он вечно горячился и поэтому один рванул за «чехами» на моей 215-й. Машину мы с Али перед выходом вылизали, но они пять суток на ней болтались. Али думает, что, наверное, что-то случилось с движком БМП, пока они мотались, так как механа у Дениса не было. Я перед выходом ходил к комбату и просил, чтобы он оставил Али Мехтиева, механика и Сашку Таранина, снайпера, на базе. У первого что-то было с головой, он двое суток пластом лежал, а у второго ноги распухли от переохлаждения, он их еще в Афгане отморозил. Комбат дал добро, поэтому с Денисом тогда пошли трое и двоих подсадили в колонне. Как ни крути, получается, что я Дениса подставил. Кроме этого, мы понять не можем, почему они 24-го дозаправлялись. Я сам гонял машину на заправку и вместо 200 литров, как все, заправил ее до пробки, плюс 70 литров в канистры. И почему машину на базу притащили с расстрелянным десантом, даже улитки от «АГСа» были прострелены… Почему Денис не выставил «АГС» на позиции? Почему соляры мало? Да потому, что продали ее, тот блокпост был пьяный в хлам. Когда прилетел генерал из Ханкалы, то взводный, а я его лично знал, на ногах стоять не мог. Его генерал лично по морде бил.
Денису было двадцать два или двадцать три года, в 1999 году он окончил Московское общевойсковое училище. Он рассказывал мне, что несколько раз был участником парада на Красной площади. Отец у него – военный. После выпуска из училища Денис попал служить в Нижний Новгород. Это была его вторая командировка в Чечню. Родители его живут то ли в Тамбовской, то ли в Тверской области. У нас как-то не принято было лезть с такими вопросами, а в командирских блокнотах писали, кто что хотел. Например, национальность – индус, родился в Дели, место жительства – Северный полюс. Это не смеха ради, а для безопасности.

Алексей Аминов:

– Про гибель Дениса Сопина… Остановили они бородатых на машине, по-моему, на «шестерке», и неаккуратно все четверо к ней подошли. Бородатый выхватил ствол – пистолет Стечкина, кинул гранату, наших зацепило осколками, и «чех» кинулся убегать. Денис Сопин сел в БМП и за ними. Дениса я знал, он раньше был командиром ГРВ первого батальона, молодой, но его уважали. «Бэха» с Денисом заглохла, и «чехи» его в упор расстреляли. «Бэху» эти «чехи», их двое было, хотели захватить, но не смогли завести – была там одна хитрость. Они схватили «Муху» и по пацанам, которые были на второй БМП, механом там был Али Мехтиев, попали в башню, но заряд ушел рикошетом, и они целые оказались. Тогда «чехи» побежали по посадкам, а недалеко танк стоял и из пулемета сначала одного, а потом и второго завалил.
Эту «бэху», в которой погиб Денис, решили проверить, не знали, может, там еще кто-то есть. Рыжий туда решил шмальнуть на всякий случай.
Там же был Али Мехтиев, механ 215-й «бэхи», он на ней погнался за «чехами». В нашем взводе был парень, взводный «ласково» звал его «Рыжая падла». Подбежал к этой «бэхе». «Открывай десантный люк!» – кричит пацану, чтобы туда очередь на всякий случай шмальнуть. Пацан дверь открыл, а у того оказался пустой магазин. Дверь закрыл, перезарядил автомат и очередь туда все же засадил, на всякий случай.
Мы с Али ходили опознавать Дениса Сопина. На нем было восемнадцать дырок… Пацаны переодевали его, мертвого. Потом в полку было общее построение, на большом плацу, провожали его… Почетный караул сделал по три выстрела, а начальник штаба полка Шатохин целый магазин выпустил в небо, с душой. Отнесли Дениса в машину и повезли к вертолету… С Денисом мы раньше служили в 752-м полку, он мне говорил, когда однажды ездили снимать с трофейного трактора движок, что его мать не знает, что он в Чечне. Хороший был парень…

Николай, позывной Сахара 01, командир отделения управления 1-й мотострелковой роты:

– Стояли на пригорочке, рядом с расположением подразделения внутренних войск. Через овраг, метров 500, штаб полка устроился, на окраине деревни. Стоим, рыбку жареную кушаем, вдруг пули над головой затренькали, ладно бы одна, а то много. Народ сразу за броню, механик и наводчик по местам, завелись, остальные тоже за разгрузками. «Вэвэшники» тоже все залегли. Один взвод ломанулся через овраг на окраину и залег.
В селе уже шла интенсивная стрельба, слышались разрывы гранатометов. Сразу врубили рацию: там крики. Та броня, что была подбита, и радист этой группы были из моего отделения приданы группе ГНР (группе немедленного реагирования. – Авт.). По рации слышу: броня горит, механика и наводчика достать не могут, убит радист, офицер…
Ротному сразу докладываю: «Половину отделения потеряли!», а он только первые дни в роте, старый был в госпитале после нашего подрыва в горах.
По рации командир полка вызывает нас к себе. Едем к штабу. Смотрю – две изрешеченные «шестерки» стоят около блокпоста. Дают мне танк, еще одну броню, к нам садятся медики и стартуем в сторону боя. Чеченцы из домов повыскакивали, стоят с белыми флагами. Подъезжаем, стоит моя броня, не горевшая, пушкой почему-то назад, на башне – след попадания «Мухи». Ребят нет.
В сотне метров бетонная стенка здания, около нее куча наших, все куда-то лупят. Осматриваюсь, не могу понять: какого черта все стреляют в чистое поле? Спрашиваю: «Где духи?» – «Там, за броней!» Выглядываю, еще в сотне метров от нас стоит машина ГНР, рядом с ней кто-то валяется. Думаю: «Если дух в броне и умеет управлять пушкой, мало нам не покажется…»
Тут комбат меня увидел, орет: «Снайпер! Ко мне!» Подхожу. «Глянь, кто там под броней».
Пытаюсь выяснить, где противник. Впереди – чистое поле да арык, вроде никого нет. Комбат объясняет: дух под передком брони лежит, а рядом наш офицер. Присматриваюсь в прицел, точно – под передком шевелится.
В этот момент танк с группой начал обходить БМП справа. Ребята лупили по «бэхе», не жалея патронов, и он перекатился на правый борт, как раз под выстрел.
Отрабатываю по корпусу – дух готов!
Над головой звено «вертушек», авианаводчик орет: «Давай «вертушка» бахнет!» Идиот, нас бы тоже положило.
Смотрим, по полю цепь бежит – духи? Разворачиваемся! Смотрю в прицел – наша разведрота. А могли бы и положить ребят… У них броня сломалась, вот они пешком и пошли.
Снайпер разведки Олег-москвич, добавляет духу пулю в голову.
Подходим к броне, осматриваем, отделение разведки вдогонку идет. В арыке находят без сознания второго раненого в шею духа, добивают.
Десантное отделение БМП было в решето по простой причине. Когда танк подошел к броне, мой приданный этой группе радист пробрался по арыку в спину духу под броней (не знал, что он уже готов) и дал по нему контрольную очередь. Потом началась зачистка, открывая двери, автоматом давалась внутрь БМП очередь.
Духов было трое, из оружия у них пистолет Стечкина, у второго, убитого в арыке, и все. Расстреляв блок около дороги, захватив автомат одного из солдат, его так и не нашли, потом захватили БМП, еще один автомат (остался у убитого под «бэхой»), гранатомет «Муха» – подбили из него БМП.
Третий дух ушел через поле в сторону дороги, где его подобрала машина.
*****


Итог боя, конечно, удручающ: 3 боевика, имеющих изначально пистолет и гранату, убили 4 военнослужащих, 2 ранили. Да еще и 2 БМП повреждены. А будь солдатики более обученными, итог мог быть совсем иным...

Учите своих подчиненных должным образом, товарищи командиры. Бумажки, рабочки, уборки территории, строевая с песнями и вас, и их в бою никогда не спасут. Никогда...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив