Про адреналин, окситоцин и движуху

Было ли "можем повоторить" в постсталинском СССР народным мейнстримом? Отнюдь, даже с оглядкой на "адреналиновый голод". Да, ресентимент: "Я поздно родился: у дедов был Зимний, у отцов — Рейхстаг, а у меня — постылые бумажки в конторе" был массовым. Но "лечился" он, по Парето, на 80% алкоголем, на 80% от оставшихся двадцати — туризмом и альпинизмом, на 80% от оставшихся четырех — реальными общественно полезными профессиями с риском типа пожарных и спасателей. Да, судьба "дятловцев" была тогда нередкой; таким даже Высоцкий посвятил некролог: "так лучше, чем от водки и от простуд". Еще важнее — что в таком экстриме, включая хобби или общественно-полезную профессию, удовлетворялся голод не столько адреналиновый, сколько окситоциновый. Выживание экстремальных групп критическим образом зависит от спаянности и эмоционального "чувства локтя" (осюда интерпретация даже Христовой формулы "нет большей любви, нежели положить душу за други своя" как боевого браства) — в противовес постылой конторе, где вместо кооперации процветала конкуренция и подсиживание.
Но из оставшихся 0.8% (восемь промилле) рекрутировались романтики, которые писали рапорты "зачислить их в ограниченный контингент ВС СССР в ДРА". Такой поток бескорыстных наивняков (ибо разжиться в ДРА можно было разве что блоком "Мальборо" да б/у-шным "Сони"), тем не менее, иссяк в 1985 году, когда Рейган снял эмбарго на поставки "душманам" "Стингеров" — что возымело эффект, аналгичный дронам, хаймарсам и байрактарам: обратный приток двухсотых усилился до тех масштабов, что даже в условиях секретности отбивало всю романтику.
И да — сейчас бессмысленно спорить, идут ли на войну ради адреналина или окситоцина. Идут ради бабла; всех адреналинщиков и окситоцинщиков давно одвухсотили. А двухсотых сейчас НА ПОРЯДОК больше, чем в Афгане.
|
</> |