(потом название придумать) Письма из Парижа. 1990 год. Письмо 1, часть 4


Картинка для привлечения внимания: типичная лестница к каморкам «chambres de bonne»
продолжение этого
…Надеюсь, что к концу письма уже будем знать наш «постоянный» адрес. Письма из Москвы – это что-то супер прекрасное. С родителями я установили связь через поезда. Отправила как-то им письмо в московском, в смысле – советском – конверте. Осень удобно. Попросила такого-то числа отправить с поездом посылочку с теплыми вещами и что я встречу этот поезд с бумажкой на которой напишу свою фамилию. И этот трюк прошёл. Получили всё то, что забыли и на что нет ещё никаких денег. Это было так умилительно: наши с Петей родители прислали нам сто пар шерстяных носков… Надеюсь, также, что будем уже иметь свой номер телефона – вы нам звоните!
Я всё время слушаю различные «голоса» и представляю, что у вас твориться. Думаю, что скоро вновь можно будет просить политическое убежище. Сейчас это не проходит. Даже документы от советских принимать не хотят, хотя есть закон, по которому обязаны брать на рассмотрение документы, портом отказывают, ты попадаешь «в компьютер»[1] и уже даже туристом во Францию не приедешь. Здесь идёт большая кампания по ограждению страны от таких, как мы[2]. Местные законы мы теперь знаем лучше, чем советские[3]. И по законам, я уже писала, ты не можешь здесь быть. Но система блата покруче, чем у нас. И бюрократия та же[4]. Разница, что все и всюду очень любезны и улыбаются. А когда нам визу продлевали, то совсем анекдот получился. Очень ответственная дама долго искала повод, чтобы продлить эту чёртову визу. Но у нас не было ни записей в институт[5], ни справок от врача, ни, даже, подтверждения, что мы имеем жильё. В итоге она дала добро – продлить на один месяц. Пошли мы туда, где печать в паспорт ставят. Петя спрашивает: «Один месяц, это начиная с сегодняшнего дня»? – «Да». – «Но это нам даёт практически только две недели продления (т.к. до конца визы оставалось ещё две недели)». Тот, который ставит печать, прочесал затылок: «Да, две недели - это мало. Хорошо – три месяца»! Это он, оказывается, кто решает!! И ещё черта французов[6] – совершенно нельзя доверять тому, что они говорят. По этому поводу я очень волнуюсь, что студию, в которую мы собираемся переезжать, сдадут не нам, визы нам больше не продлят, не говоря уж о «Carte de Séjour». И всегда есть угроза, что вот завтра выйдет какой-нибудь закон N°613, по которому выпрут нас из страны в 24 часа. Всё делается жутко медленно. Петя дурацкого письма из министерства «здоровья» месяц ждал, только чтоб получить письменное подтверждение того, что давно знал. А теперь ещё и рождественские каникулы, с 20 декабря по 3 января. И все здесь боятся, что Союз откроет границы и толпы обезумевших советских заполонят маленькую Европу. Ещё все мы дружно боимся войны в Персидском Заливе. А я всё время думаю о родных и друзьях и хочу, чтоб все-все были здесь, поскольку, как бы мы нищенски не жили, это всё равно в сотни раз лучше, чем в Союзе…
С жильём нас несколько раз пугали, начиная с 15 ноября, чтоб мы срочно выметались из квартиры[7]. Я пять раз наводила «сдаточную» чистоту. Всё, Слава Богу, обошлось. Описывать канитель с поисками крыши над головой – бумаги не хватит, а у вас носовых платков утирать слёзы сострадания. Бал момент, когда мы начали выбирать более тёплую и удобную станцию метро. Оказалось, что даже снять дешёвую халупу по объявлениям, которых миллионы в газетах, не так-то просто. Дело не в том, что и самое дешёвое – это запредельно для нас, но и квартиродатель желает иметь сведения о твоих постоянных доходах и добропорядочного француза, который выступит твоим гарантом[8]. В итоге через Американскую Церковь (русская такими делами не занимается[9]) нашли студию с кухонным углом, душем и сортиром за 2.200 фр.в месяц. Заплатить надо за 3 месяца вперёд и далее платить каждый месяц, чтоб всегда был задаток на три месяца. Завтра должны ехать отдавать деньги, а послезавтра переезжать. Деньги взяли в долг. Говорят, очень многие французы, особенно молодые, живут в долг. Люк, например, должен своему банку 30.000 фр. И собирается ещё просить. Если квартиродатель окажется проходимцем и сдаст эту студию не нам, то 28 декабря переедем в метро в связи с приездом хозяйки теперешней студио. Отметила выше, что в предполагаемой комнате в 15 м², имеется кухонный угол, душ и сортир, неспроста. Полно народу[10] живёт просто в чулане с кроватью, писать и какать ходят общий на весь этаж сортир, и не моются никогда. Петя очень долго и упорно хотел обменять меня на жильё, так мы даже ходили на смотрины к французской семье, которая желала русскую девушку доя своего ребёнка, 3 ½ часа в день, ноль зарплаты, но отдельная комната – бесплатно. Комната эта под крышей, то, что здесь называется «chambre de bonne»[11]. Умывальник, издания прошлого века с холодной водой и сортир, каких не сыщешь по провинциальным российским вокзалам[12] – на этаже. И всё такое! что тошнит от беглого взгляда. Найти же работу по-чёрному[13] за приличное жильё практически невозможно. Мы изучали все газеты с объявлениями, но звонишь сразу же, как вышла газета – и уже везде взяли, или не хотят по-чёрному, или не хотят двоих. Жестокий мир капитализма.
С Люком видимся редко. Он работает в каком-то далёком городе, ездит на поезде по 1 ½ часа в один конец. Встаёт в 5:30, возвращается в девять вечера. Его автоответчик служит нам связью с внешним миром. При необходимости мы даём его номер телефона и его адрес – для писем. А Люк нам оставляет на автоответчике мессажи из которых мы узнаём, кто нам звонил, что нам надо делать в ответ на такие звонки. Очень мило. Но так тоскливо. Все, с кем мы здесь общаемся, это люди поколения наших родителей и бабушек. Я даже не ожидала от себя, что мне так! Будет не хватать вас, Борьки, подружек моих…
___________
самое начало тут
предыдущий пост здесь
продолжение следует...

январь 1991

работаю, сижу с девочкой...

мансарды...
1] Не имея, на самом деле, ни малейшего представления ни о законах, ни о порядках чужой страны, все претенденты на иммиграцию пугали друг друга в те времена таинственным и жутким словосочетанием: «попасть в компьютер»….