Посттравматика

ivakin_alexey — 18.02.2017 Афганский, вьетнамский и прочие синдромы.
Пришло письмо, на которое я не могу не ответить.

Осенью прошлого года в наш отряд пришел молодой парень Игорь. 23 года, почти год назад вернувшийся из Донбасса, куда тоже пошел добровольцем. Такое бывает не часто, но стал не только членом нашей отрядной "семьи", но и членом моей личной семьи. Словно я знаю его много лет и совсем не представляю, что значит быть без него, не заботиться, не переживать, не помогать. Он мне как брат, о котором я так долго мечтала.


В поисковый волонтерский отряд, чтобы вы понимали. Грибников ищут, туристов-растык и прочее. Игорь вернулся в 16, значит. А вы, Оксана, получили созависимость. Не мешайте себе жить. Вы спасаете по привычке. Играете в берновскую игру "Жертва"-"Спаситель". Вы сделали все, что бы человек стал жертвой. Ему это очень удобно, когда его спасают. Накормят, напоят, спать уложат.

Ничего не предвещало беды, мы строили планы на "горячий" поисковой сезон, я обучала его всему что знаю и умею сама в нашем направление. Как вдруг на горизонте его сознания снова замаячил Донбасс. Он рвется туда, понимая, что шансов очень мало что вернется обратно. Он с азартом в глазах говорит об Аллее Славы, он днями смотрит видео о том, что сейчас происходит там, порой кажется, что каждая клетка его тела дышит войной, что он уже там, а с нами лишь телесная оболочка. Но если притронуться к этой оболочки, то она становится нервной, раздражительной, замыкается в себе, пытается уединиться.

Никуда он не поедет. Он будет смотреть ролики, бухать и кормиться за ваш счет. Он живет прошлым, не осознал настоящее и не видит будущего. Он живет там, в прошлом. И ни вы, никто его не поймет. Он ушел в описания войны кем-то другим. В видео. Там он опять переживает то же самое.

Когда все только начиналось, мне казалось, что я справлюсь сама при помощи заботы и друзей. Но сейчас понимаю, что этого катастрофически мало, это совсем не то и он все дальше и дальше. Возможно я не права в отношение того, что пытаюсь отговорить, не пустить. Ведь кто-то должен быть и там... Я понимаю его тоску и боль и возможно я чрезмерно эгоистична тем что думаю лишь о том как не потерять родного и дорогого человека. Но сознание не готово принять все как есть и продолжает борьбу за Игоря.

Вы спасатель, он жертва. Очень удобно всем. Мужик должен быть созидателем. Повоевал? Бывает. теперь пусть рабюотает. Ничего героического в этом нет. Работа как работа. Пожалуй, рутинную работу в цехе или в классе героизмом честнее назвать. У Игоря нет субъективной значимости. Он сам себе не нужен. А эта значимость достигается помощью другим. Странно, что он не догнал этого в вашем поисковом отряде. Может, стоит повесить на парня как можно больше рисковых адреналиновых обязанностей? А, вообще,этого легко достичь. Уроки мужества в школах. Пусть проводит. Дальше сам пусть придумает.

Он стал пить, пропивая и без того мизерную зарплату, забывая о том, что помимо алкоголя ему необходимы продукты, вещи (а из вещей у него форма и какой то спортивный костюм, весенняя куртка, в которой он ходит зимой в нашей Сибири), какие та мелкие, но не менее важные расходы.

Начал пить - все. Никуда он не поедет. Потому что знает, что с бухлом он или в "стакан" сядет, или ногу ему прострелят. А еще ему страшно. Цель ему надо искать. Цель и смысл. Все остальное- рюшечки.

Доходило до того, что я обращалась к своим психологам с просьбой помочь, наставить меня как быть, как себя вести, что делать. Но они лишь пожимали плечами, разводили руками, говоря: "Это поствоенный синдром. Мы в этом не специалисты. продолжай заботиться, может чего и выйдет". А выйдет ли на одной заботе и мольбе? Разговаривала с военными. Они тоже разводят руками. Неужели это замкнутый круг и ничего нельзя сделать?

Можно. Только к военным ходить смысла нет. А психологи ваши - растыки. Смягчить ПТСР можно, например, арт-терапией. Пусть письма пишет в свой батальон и своим друзьям. От руки, а не в контакте. Но парню удобно жить в статусе жертвы. Это не ПТСР, это личность такая. Хочешь жить - живи, а не ной.

Как то у нас состоялся разговор, он был далеко не трезв, но почему та я расцениваю его слова как единственные правдивые и откровенные. "Не отговаривайте меня больше! Я уеду, я должен. У меня не получается тут жить. Я не хочу. А от ваших отговоров я начинаю сомневаться стоит ли ехать. А сомневающийся солдат первый схватывает пулю. Первый раз я уезжал, зная, что никому здесь не нужен и ничего не боялся. А теперь? Не отговаривайте!"

Не уедет. Ему комфортно. Много таких знаю, тех же носителей "чеченского синдрома". Набухиваются и пишут мне: "Леха, ты нас понимаешь, я поеду с тобой, только скажи". Ок, пишу им - завтра еду. Тут же сливаются. Очень удобно горевать, сидя в однокомнатной хате, покуривать гашик и попивать водяру. Ой, блять, мы такие недооцененные. Жопу подымай, оценят. Очень удобная вещь - прятаться за статусом ветерана и потом няшно переживать. А сделать ничего не хочет. А почему? Когда-то Игорь - и многие другие - достигли своего личного рекорда выплеска адреналина. И в мирной жизни они его достигнуть не могут, аж до импотенции. Но вы не просто биологический объект. Вы - человеки. В хоспис сходи, блять. А еще лучше - в детское ожоговое отделение. В глаза посмотри. Судна вынеси. Вся твоя героическая эпопея что в Донецке, что в Пешаваре, что в Грозном - копейки этих детей не стоит. Ты мужик, они дети. У тебя был БТР, броник и акм. У них только кожа и глаза. Конечно, ты никому не нужен. А эти дети тебе нужны? Щенок... Ты их защищал? Защищай дальше.

Он не привык получать внимание,подарки,не привык что о нем волнуются. Ему это льстит, но как реагировать он не понимает и не умеет. Поэтому порой реагирует агрессивно используя это как защиту. Война для него как смысл,там он нужен, там он герой,а в городе его никто не ждет он никому не нужен (его версия конечно же) .

Он прав. Там он был нужен, а здесь его никто не поймет. "Возвращение". Ремарк. Библиотерапия. Прими это, парень. Не надо тебе ни понимания, ни подарков. Тебе нужна цель. Цель в твоем прицеле. Прицел в твоей голове. Тобой невозможно управлять, ты знаешь цену смерти и жизни - копейка. Но копейка - рубль бережет. Береги копейки вокруг себя. Они твой взвод сегодня и до конца жизни. Или бухай и сиди на шее у друзей. Выбирай сам.

Простите еще раз за это письмо. Но наверное Вы та самая соломина для утопающего, за которую я пытаюсь ухватиться. Я не знаю как быть, как действовать. Помогите, пожалуйста.

Не прощу. Вы возитесь с ребенком и не даете ему быть взрослым. Ведите себя с ним как со взрослым. Он должен быть спасителем, а не жертвой. Да и вообще, пусть прочитает мое письмо. И сам сделает выводы. И сам за свою жизнь отвечает. Нельзя мужика жалеть, он на шею сядет сразу. Ну воевал, и чо?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив