пост о прелести оральных сношений
alphyna — 15.05.2013 самое яркое и, так сказать, щекочущее в оральных сношениях — это удивительная двойственность власти.с одной стороны, оральные сношения унизительны для исполнителя. сейчас, наверное, кто-нибудь мне скажет, что у него «вот уж точно не так», но я не поверю. как это возможно? это же рот, я в него хлеб ем. сто двадцать пять блокадных грамм, не сметь кидать на землю. а мне вот туда, в приёмник сакрализованных углеводов, всякими органами тычут. как бы говоря мне, что моё высокое, то бишь оральное, примерно равноценно его (или её) низкому, то бишь всяким органам. а там где-то рядом с ними жопа, например.
это не говоря уж о чисто физиологических аспектах. один стоит, второй на коленях. один может созерцать Мондриана на стене, Adventure Time или там бескрайние дали Вологодщины (или даже тело партнёра, ух ты!), а второму достаётся, гм, довольно ограниченный клочок пространства для обзора. один может откинуться на простыни и лирически заложить руки за голову, а второй, гм, немного занят. и вообще, один отдыхает и наслаждается, а другой работает.
(я, кстати, именно о вариации, когда один отдыхает и наслаждается, а другой работает. можно и иначе, можно жоско отсношать в рот, но это другое.)
но при этом, ежели сношения происходят по обоюдному согласию, унижение это ритуальное, игровое, а потому как бы ненастоящее.
с другой же стороны, власть символическая находится в, эээ, руках того, кто откинулся на простыни, но власть реальная — как раз у второго. исполнитель задаёт темп, контролирует ситуацию; как правило, он (или она — пол всех сторон процесса тут неважен) всё же меньше возбуждён, а потому мыслит более трезво. может дразнить, может коварно прерваться в Ответственный Момент. ну и вообще, когда один охает и хватается за простыни, а другой эдак хитро на него снизу поглядывает, ясно же, кто у руля.
и вот это чувство игрового безвластия в сочетании с ощущением настоящей власти волнует куда сильнее, чем может, по-моему, взволновать любой физиологизм.
|
</> |