Последний из Брюденеллов-3.

major_colville — 19.08.2021

Лорд Брюденелл стал командиром 15го Короля легкодрагунского (гусарского) полка 16 марта 1832г. Было объявлено, что он заплатил  полковнику Джозефу Таквеллу 10 тыс. фунтов, но все знали, что больше. Ходили слухи о 35 - 40 тыс. фунтов, что выше обычной цены за полк и было дороговато даже для лорда. 

Но зато это был действительно один из славнейших и знаменитейших полков легкой кавалерии. Созданный в 1759г. в годы Семилетней войны и ставший гусарским в 1807г., полк сражался с французами с 1793г. до самого Ватерлоо, покрыв себя заслуженной славой. 

«Ну ж был денек, сквозь дым летучий парни Бонни двинулись как тучи...» При Ватерлоо подполковнику Далримплу оторвало левую ногу, этим же ядром убило лошадь под генералом Грантом (всего под генералом убило и ранило 5 лошадей в тот день). Майор Гриффит, получив 5 ранений, пал в яростной схватке с французскими кирасирами и уланами. Капитан Таквелл повел полк в атаку на французское каре и получил пулю в левую кисть. Он взял поводья в зубы, но мгновение спустя еще одна пуля окончательно разворотила ему руку и он упал. К концу дня полком командовал младший капитан Хэнкокс, погибло и умерло от ран 3 офицера, 25 нижних чинов и 42 лошади, ранено 7 офицеров, 43 солдата и 52 лошади... Над полем «клубился дым и, поднимаясь все выше и выше, превратился наконец в прозрачные перистые облачка и рассеялся в бескрайних небесных просторах. И вместе с этим дымом поднялась и мало- помалу рассеялась нависшая над Англией туча».

Правда, после войны полк «прославился» участием в «Питерлоо» 1819г., когда войска разогнали 60 000 человек, выступавших в поддержку парламентской реформы на площади Св. Петра в Манчестере, погибло около двух десятков человек, ранено несколько сотен. Собственно, название и появилось из-за участия 15го полка — героев Ватерлоо и гибели одного ветерана этой битвы среди гражданских. 

Разные версии событий возлагают большую часть вины за жертвы то на йоменов, то на гусар, но очевидцы утверждают, что именно офицер из 15го гусарского кричал на йоменов, пытаясь их образумить. Аллюзии на Питерлоо есть в фильме «Правосудие Шарпа» (1997). 

Командование 15м гусарским полком. 

Но вернемся к Брюденеллу. Когда 34-летний подполковник с 6 годами мирной службы за плечами возглавил такой прославленный полк, сложилась деликатная ситуация. К началу 1830х гг в его рядах все еще было немало тех, для кого надписи на полковом штандарте были не книжной историей, а живыми воспоминаниями молодости и родными сестрами пулевых и сабельных шрамов на теле. 

Любой бы смутился или засомневался – но только не Брюденелл. Наоборот, у него были свои мечты и планы. Он хотел сделать свой полк самым подготовленным, дисциплинированным и модным - больше шика, блеска и красоты. Лучшие лошади, скачущие на учениях галопом, а не рысью. Молодые лихие офицеры из лучших семей страны, а не средний класс среднего возраста. После двух лет вынужденной отставки он особенно рьяно взялся за дело. 

И здесь нашла коса на камень. Предыдущий командир полка Таквелл был заслуженным ветераном - 32 года выслуги, кампания в Испании, герой Ватерлоо, 12 лет командования родным полком. 

Таквелл был также сторонником высочайших стандартов дисциплины и соблюдения формы, как и Кардиган, но помимо этого был отзывчивым и справедливым  человеком, над которым к тому же веял ореол «командира Ватерлоо». Военные трибуналы и порки были при нем редкостью, а полк жил счастливо и почти без преступлений. Возможно, это преувеличение на фоне последовавших деяний лорда Брюденелла – «трава была зеленее», но и официальные отчеты инспекторов отмечали, что полк «руководился эффективно и хорошо, офицеры и люди знают свои обязанности». Сам Таквелл позже вернулся в армию, участвовал в 1й англо-афганской, 1й и 2й сикхских войнах, дослужился до генерал-лейтенанта, генерал-инспектора кавалерии. 

В полку были приняты некоторая скромность и экономия (по гусарским меркам, конечно) и многих смущал новый экстравагантный и дорогой стиль. В офицерской столовой завели изысканную французскую кухню, дорогое шампанское и богатый винный погреб. Великолепие, с которым встречали важных гостей, считалось таким же важным для репутации полка, как уход за лошадьми или идеальный вид солдат на каком-нибудь грандиозном смотре в Гайд-парке или в Феникс-парке в Дублине. Траты офицеров выросли. Об этом в письме другу упоминает, например, знаменитый писатель сэр Вальтер Скотт – его старший сын Уолтер Скотт был майором 15го гусарского именно в это время. 

Другой пример – в 1829г. полный комплект формы пехотного офицера стоил 40 фунтов. У легких драгунов и тяжелой кавалерии – 150.  Гусары – в среднем 300 фунтов, а в самом дорогом 10м – 399 фунтов 7 шиллингов 6 пенсов.

Про то, что офицеры с десятками лет службы и знаменитыми кровопролитнейшими битвами своего времени за спиной косо смотрели на богатого молодого выскочку, а он на них – говорить и вовсе излишне. Возможно, человек более тактичный и деликатный сумел бы добиться взаимоуважения, или хотя бы меньшего недовольства.  Но у Брюденелла был свой взгляд, быть может даже в чем-то и верный. При старом полковнике полк расслабился и качество упало, считал он - надо подтянуть. Но вот методы и стиль общения были слишком жестокими и унизительными, что и вызвало ропот. В результате скоро, даже вполне законные, и, возможно, необходимые действия нового командира стали восприниматься негативно. 

Но вообще в течение 1832 года лорд Брюденелл уделял меньше внимания полку, чем ему хотелось бы, поскольку большая часть времени и сил требовалась для выборов в Нортгемптоншире. Зато в 1833 году полк был переведен в Дублин. Это не только большой и модный город, где майор сэр Уолтер Скотт и другие офицеры обосновались в лучших домах недалеко от Сент-Стивенс-Грин, а сам лорд Брюденелл поселился на Саквилл-стрит. Но и большие открытые луга Феникс-парка, и караульная служба при Дублинском замке и банке Ирландии –  прекрасные возможности для демонстрации красивой униформы, парадов и церемоний, которых так не хватало в провинциальном и промышленном Манчестере. Однако именно в это же время до прессы стали доходить слухи об необычном поведении нового командира. А когда 15й гусарский полк осенью 1833 года перешел в Корк, слухи балансировали уже на грани нового скандала. Поговаривали даже, что в полку был мятеж.

По пути из Дублина в Корк лорд Брюденелл с энтузиазмом, который некоторым казался граничащим с демонической одержимостью, назначал полевые выезды и смотры в полной форме не менее чем четыре раза в неделю. Великолепно одетые эскадроны галопом скакали по плацу, пока каждая деталь не становилась идеальной. Брюденелл ничего не оставлял своим младшим офицерам и сержантам. Большинство аристократических командиров держались подальше от рядовых солдат и повседневной рутины, но не Брюденелл.  Он лично все проверял, набрасывался на симулянтов, кричал на капитанов и, как заметил сэр Джон Фортескью, вел себя скорее как сержант-майор, а не командующий офицер. Правила должны были соблюдаться до последней точки и запятой. 

Учения и смотры были не только невыносимо частыми, но и слишком долгими. В результате начались проблемы. Некоторые кони падали, ломали ноги, у многих были сбиты спины. Вальтрапы не снимали с разгоряченных лошадей лишние пару часов, чтобы те не простудились. Майор Скотт обращал особое внимание на эти проблемы. Частые учения в любую погоду и на полной скорости вскоре привели к потере веса и вида лошадей, у многих были сбиты спины. Повышенный износ одежды солдат и офицеров приводил к более частым заменам, что ударяло по карману. Разрешение на женитьбу или отпуск перестали быть пустой формальностью.

В Корке Брюденелл пошел на некоторые послабления. Число учений сокращено с 4 до 3 в неделю, зато увеличились тренировки застрельщиков – 2 дня. Капитаны были в ужасе – «послабления»?! Обычно это все проводилось летом, но не зимой! Сумасшедший! Брюденелл же считал, что время года не имеет значения. Кстати, в Португалии намечается война, полк могут в любую минуту посадить на корабли, надо быть готовыми ко всему. Но время шло, их так никуда и не отправили, и внимание Брюденелла переключилось на «войну» со своими капитанами. 

Дело Уотена.

В конечном счете, вся ярость противостояния Брюденелла и полка сошлась в одну точку на капитане Уотене. Капитан Огастес Уотен (1796-1844 (3?)) служил 20 лет, сражался при Катр-Бра и Ватерлоо, правда, в другом полку. Он сын майора Джорджа Уотена, довольно знаменитого актера и военного рыцаря Виндзора (почетные телохранители короля), а его сестрой была поэтесса Марианна Бейли. Бравый гусар имел домик в Челси и был женат на леди Элизабет Джейн (1799  – 1861), дочери графа Роутса. В общем, и деньги, и некоторые аристократические связи у него имелись, хотя, судя по всему, и недостаточные, чтобы купить свой полк. 

По мнению Брюденелла, Уотен был кем-то вроде «юриста из казарм» и если позволить ему себя так вести, то скоро все станут «законниками», и вместо послушных солдат будут «полки юристов». Возможно, капитан Уотен где-то кому-то что-то сказал или посоветовал, и себя не давал в обиду, в общем, «качал права». А может быть просто не сошлись характерами, но как бы то ни было, позднее  Брюденелл в ярости клялся, что Уотен «систематически мешал мне и выступал против меня в течение двух или трех месяцев подряд». 

На параде капитан однажды встал не по новому уставу, а по старинке ровно во главе эскадрона, и держал свою саблю небрежно, как женский зонтик. После замечания он встал на нужное место, но подполковник продолжал орать на весь плац: «Держите свой меч! Вы что, не можете держать меч правильно?!» и угрожал, что снимет его с должности и назначит командовать эскадроном младшего офицера. 

Под ударом оказались и солдаты эскадрона Уотена, чаще других они оказывались наказанными за опоздание или отсутствие на перекличке и пьянство. Пьянство действительно было традиционной проблемой в армии, в ирландских гарнизонах оно еще и объективно усиливалось. Цены в Ирландии были ниже, так что на одинаковое жалование можно было купить выпивки больше, чем в Англии… Но в глазах Брюденелла Уотен специально подстрекал своих людей против него. По мнению же Уотена и его друзей, наоборот, подполковник стал срываться еще и на них, чтобы настроить против эскадронного или просто в наказание за поддержку. 

Так же количество больных и травмированных лошадей было якобы наиболее велико именно в эскадроне Уотена. Брюденелл вызывал Уотена к себе: «Ваш эскадрон худший в полку! Это из-за вашего плохого руководства». Уотен благоразумно молчал, а полковник злорадно вопрошал: «Ну что, разве не так?» и подобные сцены повторялись неоднократно. Однажды Уотен попытался оправдаться, что отсутствовал в то время. В ответ Брюденелл с триумфальным видом заверил его, что как раз именно в этот особенный месяц состояние дел улучшалось, а вообще капитан привил свою «праздность и отсутствие заботы о лошадях» и своим людям тоже! 

Слухи о происходящих в полку неурядицах тем временем стали проникать в общество, а затем и в газеты, гражданские наполовину потешались над кавалерийскими снобами, наполовину возмущались царящими в армии порядками. Ведь офицер и полк – лицо всей Армии, даже если в других частях ничего подобного и не бывает, или хватает ума и такта не выносить сор из избы. Отношение подполковника к капитану публично осуждалось как «позорное и бесчестное - полное мелкой зависти и мстительной злобы». Брюденелл был в бешенстве. У лорда, с его характером и консервативными взглядами, была давняя нелюбовь к продажным писакам, а тут еще это – причем с конкретными примерами и цитатами, даже когда разговор подполковника и капитана происходил наедине…. 

В полку ситуация также нарастала как снежный ком. Полковые жены оказались врагом пострашнее своих мужей. Судя по всему, именно леди Уотен была источником информации для журналистов или даже сама писала некоторые статьи, у нее был литературный талант. В газетах не умолчали об отношении полкового общества к жене командира полка. Ее считали чуть ли не шлюхой из-за истории со скандальным разводом с первым мужем, демонстративно отказывались принимать у себя и не удостаивали посещением ее дом.  

В конце концов, в одной статье были описаны ее сексуальные похождения, а сама она как «жена галантного майора – подруга другого – атташе (здесь по контексту видимо «спутница, любовница») третьего, и, наконец, леди подполковника». Более того, открыто провозглашалось, что главной причиной нападок на капитана Уотена явилось именно отношение его жены к супруге Брюденелла. Воистину, чисто женский взгляд, и леди Уотен явно была источником вдохновения или даже соавтором этой статьи.

Первый серьезный кризис в разворачивающейся борьбе полковника и капитана произошел 25  сентября 1833г., когда после очередной бурной разборки с Уотеном, Брюденелл использовал арест как последний аргумент в споре, а затем стал готовиться к военному суду за неисполнение своих приказов. 

Главнокомандующий генерал Хилл, рассмотрев аргументы Брюденелла, отказал ему в проведении суда и приказал освободить Уотена из-под ареста, а в неофициальной беседе посоветовал забыть старые обиды и научиться жить с офицерами, как положено братьям по оружию в дружной полковой семье. Брюденелл заявил, что ему могут приказать отпустить Уотена, но никто не заставит полюбить этого человека. 

20 октября 1833г. в офицерском клубе полка Брюденелл зачитал приказ Хилла об освобождении капитана Уотена из-под ареста, причем позволил себе прокомментировать его, «заявив, что главнокомандующий, должно быть, принял решение по некоторым пунктам под ложным впечатлением». Затем он произнес ряд нелестных комментариев в адрес Уотена, повернулся к адъютанту и сказал «в особенно нелюбезной манере» и «высокомерно махнув рукой»: «Вследствие решения лорда Хилла отпустить этого офицера из-под ареста»

Как только Уотен вышел, он тут же написал прошение об отпуске, чтобы успеть на ближайший пароход из Дублина в Бристоль. Видимо, он намеревался не только отдохнуть, но и поискать возможность перевестись в другой полк. Ответ пришел подозрительно поразительно быстро. 

Адъютант получил указание от лорда Брюденелла проинформировать Уотена «самым решительным образом», что его просьба отклонена. Во-первых, Брюденелл не считал, что день, когда поведение офицера «решительно порицалось», был подходящим моментом для предоставления отпуска. Во-вторых, Брюденелл не считал, что эскадрон Уотена «в хорошем состоянии», хотя, как не удержался от издевки лорд, младшим офицерам и удалось значительно улучшить положение, пока их капитан находился под арестом. Отпуска не будет! И, как выяснилось позднее, это было только начало.

Оставить комментарий

Популярные посты:

tescin

Интернет и ТВ в одном пакете: телекоммуникационные решения для всех

ametist_w

Немного красоты

id77

Интересные старинные фото

grazdano4ka

«Глядя на тебя, я вообще раздумала детей заводить!» – признается подруга

zona_riska

Дело было вечером, делать было нечего....

kilativ

Начали запирать шоколадки

yukkale

Мой 2024 в картинках

a_nalgin

О главной ошибке Владимира Путина Хуже преступления?

yarowind

Ваганьковское кладбище, ч.1

• Ранее
• Архив