Попросьбамчитателей: блестящий кандидатский ДИСЕР моей приятельницы ПО АНЕКДОТАМ ПРО ШТИРЛИЦА

folkvin — 09.07.2010

Специальность 10.01.09. – “Фольклористика”

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Москва 2003

Работа выполнена в Институте высших гуманитарных исследований

Российского государственного гуманитарного университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор С.Ю. Неклюдов

Официальные оппоненты:

Доктор филологических наук А.Д. Шмелев

Кандидат филологических наук А.Ф. Белоусов

Ведущая организация:

Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом)

Общая характеристика работы

Начиная с 60-годов ХХ века советская городская культура получила новый источник для создания фольклорных текстов, а именно – телефильмы. Это произошло благодаря широкому распространению телевизоров и появлению возможности домашнего просмотра фильмов. Все кинозависимые анекдоты – на самом деле кинотелезависимые, т.е. возникли под влиянием телефильмов. Для нашего исследования релевантно то отличие, что в кино, даже на самый популярный фильм, люди ходят не одновременно, и аудитория кинофильма в каждый отдельно взятый момент времени несопоставимо меньше аудитории телефильма. Телефильм же смотрит вся страна и в строго определенные часы, что создавает привычку аудитории к регулярному потреблению текстов определенного жанра.

Фольклорный текст производится внутри некоторой группы для внутреннего же потребления: таким образом, выживает и распространяется только тот текст, чей денотат известен всем представителям группы. Нарратив с заведомо непонятным содержанием и неизвестными референциями не выполнит своей коммуникативной функции, т.е. адресат не сможет в свою очередь стать адресантом и передать текст дальше. Поэтому тексты, возникшие на основе просмотра телефильма, имеют больше шансов на выживание, хотя бы по той причине, что их будет кому пересказать – в этом случае денотат (в данном случае содержание кинотекста) известен большому количеству людей и рассказчик анекдота не побоится совершить неудачный коммуникативный акт – рассказать анекдот, который непонятен и поэтому не смешон. Как правило, если фильм заинтересовал аудиторию, то на следующий день об этом телефильме говорят все, кто его видел, и конечно, слушают пересказ те, кто не смог его посмотреть.

Свою роль в образовании анекдотов сыграла и многосерийность телефильмов: дело не просто в самом количестве серий (как известно, сериал «Ставка больше чем жизнь» был длиннее, чем «Семнадцать мгновений весны», но анекдотов не породил). Именно клишированность, повторяемость фрагментов фильма, стереотипия на всех уровнях (от видеоряда до содержания) обеспечивает в глазах «фольклорной» аудитории успех, позволяя легче запоминать, и, соответственно, воспроизводить текст, зависимый от кино.

Многое, конечно, зависело и от специфики советского кинематографа, а также средств масс-медиа того времени (70-х гг.), когда кинозависимые анекдоты стали появляться в огромном количестве; дело даже не в идеологии, которой было пронизано все, что мог официально читать и видеть советский человек, а в том, что советская аудитория была воспитана и организована определенным образом: и школьники, и рабочие, и солдаты должны были в один и тот же момент времени воспринимать новости, и не только слушать их, но и трактовать единственным, заранее установленным образом. Газеты публиковали в общем одну и ту же информацию, и люди должны были не только их читать, но и в обязательном порядке пересказывать окружающим (политинформация).

Фильмов в советском кинематографе было немного, и поэтому каждый более-менее приметный фильм сразу вызывал активное обсуждение и становился известным всем. У потребителей фильмов не было большого выбора, что именно смотреть, зато это компенсировалось частыми повторами фильмов. Телевизоры были не у всех, поэтому друзья, родственники, соседи, а также их друзья и соседи приходили на просмотр к немногочисленным счастливцам. Восприятие кинотекста происходило в коллективе, а не индивидуально, что, несомненно, повышало возможность появления текстов, основанных на его содержании.

Итак, к 70-м гг. в жизни советского анекдота происходят изменения: в 20-40-е гг. существуют анекдоты про реальных исторических деятелей (Троцкий, Ленин, Чичерин, Сталин и т.д.) и анекдоты, в которых фигурирует собирательный образ представителя социальной/национальной группы (нэпман, еврей, крестьянин, армянин, турист и т.д.), то, начиная с 60-х гг., к ним присоединяются и анекдотические тексты о вымышленных персонажах, героях теле- и мультфильмов (поручике Ржевском, Штирлице, Шерлоке Холмсе, Чебурашке и т.д.). Эти новые анекдоты обладают рядом особенностей - языковых, сюжетных, структурных (о которых пойдет речь в данном исследовании), значимо отличающих их от других типов анекдотов.

Постановка проблемы

По некоторой причине вымышленные герои привлекают внимание советской аудитории не меньше, чем реальные политические деятели (Хрущев, Брежнев, Андропов), а зачастую и больше. Подсчеты по материалам личных дневников и эмигрантских собраний второй пол. 70-х – первой пол. 80-х гг. показывают, что на один анекдот о Брежневе приходится 2,5 анекдота о Штирлице. Почему актуализируются именно эти, а не другие персонажи схожих телефильмов, почему, например, объектом анекдота становится именно Штирлиц, а не майор Вихрь? Какими особенностями (языковыми, сюжетными и т.д.), породившими специальный тип анекдотов, обладали прототипические тексты(телефильмы)? Итак, проблема исследования заключается в выяснении того, как текст прототипа соотносится с зависимым от него текстом анекдота и какими именно элементами фильма порождаются анекдоты?

Формулировка гипотезы

Данный раздел посвящен формулировке гипотезы о возникновении одного из циклов кинозависимых анекдотов - анекдотов о Штирлице (далее – просто АШ):

1. Парадигматические (семантика) и синтагматические (синтактика) связи внутри анекдота возникают под воздействием разных источников. Синтаксис АШ формируется под влиянием закадрового текста диктора, из которого, в частности, заимствуются многие синтаксические особенности, даже те, которые не согласуются с традицией русского анекдота вообще. Синтаксические особенности и аномалии прототипа также заимствуются в анекдот, где образуют устойчивые формульные конструкции. Семантика АШ формируется в основном не под влиянием закадрового голоса, а под влиянием визуального текста, особенно случаев специфического наложения визуального текста и речи персонажей.

2. Формальная структура и содержание АШ имеют значительные отклонения как по отношению к основному современному анекдотическому фонду, так и по отношению к текстам, возникшим на основе других прототипических текстов.

3. Аномалии в фонде АШ, возникающие на парадигматической и синтагматической осях, вызваны особенностями прототипического текста, причем эти аномалии в строении и содержании анекдотов достаточно сильны для того, чтобы АШ создавались против правил порождения современных анекдотов.

Проверке этих гипотез посвящена содержательная часть работы: в первой главе диссертации анализируются особенности и происхождение синтагматических структур АШ; во второй – проводится исследование семантики АШ (т.е. как заполняются содержанием синтагматические структуры); в третьей – решаются проблемы, связанные с возникновением и эволюцией каламбурных АШ; четвертая глава посвящена исследованию и объяснению аномалий (морфологических и синтаксических) в каламбурных АШ.

Цели и задачи исследования

Целью данной работы является выявление аспектов (языковых, структурных и содержательных) соотношения прототипического и фольклорного текстов для построения достаточно убедительной модели, демонстрирующей, каким образом возникает кинозависимый анекдот.

В задачи исследования входят:

проверка гипотез о причинах возникновении структурных и содержательных особенностей анекдотов о Штирлице;
анализ языка анекдотов (синтаксиса, морфологии, семантики), при этом особенное внимание направлено на выявление механизмов, способствующих возникновению и росту каламбурных кинозависимых анекдотов;
выяснение степени воздействия прототипического текста (телефильма) на зависимые от него тексты анекдотов.

Методы и теоретические установки

Когда мы имеем дело с традиционным фольклором, мы в подавляющем количестве случаев не можем знать, как и в какой момент возникли данные тексты, что явилось толчком к их возникновению, что было в их основе (проблема Бояна и Гомера). Поэтому, естественно, упор делается на изучение трансформации текстов во времени, их сюжетов, мотивов и фактуры, что позволяет понять принципы временны?х изменений текстов, проследить эволюцию тех или иных форм. При этом специалисту по традиционным формам приходится отказаться от изучения вопроса вопросов: как фольклор становится фольклором? Исследователю, изучающему современные формы фольклора и постфольклора, имеет смысл сосредоточиться именно на этом вопросе: что и как порождает те тексты, которые мы называем фольклором. Что такое фольклор? Для нашего исследования достаточно рабочего определения, согласно которому «фольклором» называются тексты, покакой-то причине тиражирующие сами себя и распространяющиеся в основном, хотя не обязательно, по устным каналам. Соответственно, задача фольклориста заключается в выявлении причины, по которой тексты начинают "размножаться". И если мы беремся за выяснение вопроса, как появляется та и иная фольклорная форма, стоит сразу же задаться вторым вопросом: меняется ли сам принцип образования текста, т.е. стоит ли за эволюцией фольклорных форм качественная эволюция принципов образования этих фольклорных форм?

Подобные проблемы, о которых было сказано, можно решить не только теми методами, которые до сих пор использовались в изучении фольклорных текстов, просто потому, что задача стала совершенно иной.

Данное исследование посвящено именно структуре текста анекдота, поэтому кроме структурно-семиотические методы, в зависимости от конкретной задачи были применены некоторые положения генеративного подхода, семантические теории комического, теория прототипов и методы статистической обработки.

Генеративный подход. Фольклористы оперируют корпусом текстов. Основой фольклористики является представление, что тексты, аналогично генам, распространяются, некоторые свои элементы оставляя без изменений, а другие варьируя, при этом, впрочем, придерживаясь определенных правил такой изменчивости/вариативности. Набор элементов, не меняющийся от текста к тексту, называется инвариантом. Инвариант может быть метрическим(см. наблюдение П.Г. Богатырева о метрической структуре текстов о Фоме и Ереме, исследования Дж. Бейли о метрической основе русского былинного стиха), но чаще исследователи предпочитают иметь дело с семантическим инвариантом, хотя любой фольклорный текст – это нарратив, разворачивающийся по законам синтаксического текстопорождения, поэтому в данном исследовании используются некоторые теоретические положения Ноама Хомского (хотя обращение к теории Хомского здесь имеет самый общий характер):

для любого языка можно определить формальные правила и структуры, по которым порождаются тексты этого языка;

такое формальное описание может предсказывать появление новых текстов и существует принципиальная возможность механической проверки этих предсказаний, например, при помощи компьютерной программы;

правила должны улавливать закономерности в текстах;

с помощью конечного числа формальных правил можно породить бесконечное число предложений.

Применение этих идей можно увидеть в первой главе диссертации.

Семантические теории юмора. Теорий, пытающихся объяснить действие механизмов комического, существует очень много (начиная с Аристотеля). Не задерживаясь на их изложении, я позволю себе отослать читателя к обзору в книге Виктора Раскина(V. Raskin. Semantic Mechanisms of Humor. 1984. P. 1-41). Согласно идеям (изложенным еще Артуром Кестлером в “Act of Creation”), юмористический эффект возникает при внезапном пересечении двух независимых контекстов в точке бисоциации: “Бисоциация – ситуация пересечения в сознании воспринимающего двух независимых, но логически оправданных ассоциативных контекстов”. Нам смешно, когда два контекста, совершенно друг другу чуждые, благодаря бисоциации начинают казаться нам ассоциированными – так возникает когнитивный диссонанс, который компенсируется реакцией смеха. В 50-60 гг. ХХ в. произошел “большой взрыв” когнитивистских теорий, которые выявляли механизмы порождения текстов сознанием человека.^. Законченный вид семантическая теория юмора (основанная во многом на когнитивистких подходах) приобрела в работе Виктора Раскина.

Как возникает комический эффект? Согласно когнитивным теориям наша память хранит сведения в виде структур, который Минский назвал фреймами, а Раскин и его последователи (Аттардо и др.) – скриптами. Фрейм или скрипт – это структурированное описание типичных признаков объекта.

Рассмотрим пример: Продаются дамские часики. Один часик – 100 долларов. Перед нами текст, объединяющий два семантических скрипта. Первый: ситуация продажи вещей (обычно подержанных) через объявления: одежды, мебели и т.д. Часы, несомненно, могут попасть в эту группу. Сам текст анекдота воспроизводит структуру типичного объявления. Указание на цену – тоже стандартный элемент такого объявления. Второй скрипт: предложение сексуальных услуг проституткой. Первый и второй скрипт объединяет указание цены по отношению к единице времени/объекту продажи – т.е. часам – это и является бисоциацией. Ассоциативная связь скриптов закрепляется еще и тем, что речь идет о специальных часах, предназначенных для ношения на женской руке (часики). Таким образом, во второй контекст косвенным образом вводится упоминание женщины, что неважно в первом.

Естественно, у читателя появляется вопрос, почему именно семантическая теория Раскина была выбрана в качестве основной? У нее есть одно несомненное преимущество: положения этой теории легко проверяются благодаря своей эксплицитности, другими словами, на основе этой теории удается создавать компьютерные программы, которые порождают шутки.Это позволяет увидеть, какое знание и какие способы его иерархизации требуются не только компьютерной программе, но и, возможно, носителю традиции.

Теория прототипов. В заголовок работы вынесена проблема соотношения анекдота (как конечного продукта) с его источником (прототипом). Слово прототип используется по ходу работы в двух значениях: как источник текста и как представитель элементов некоторого класса, вбирающий в себя либо типичные, либо выдающие черты элементов данного класса. Например, прототип класса “птицы” для жителей Европы - воробей, а для жителей Северной Америки – малиновка. Однако у обоих групп курица, например, не является прототипом и вообще с трудом входит в класс птиц (потому что не летает) и ястреб (потому что хищник). Прототип применяется собственно при описании фреймов (они же –скрипты Раскина, но с некоторыми оговорками). Выделение прототипа позволяет иерархизировать фрейм, понять его структуру, другими словами, прототип - это то ядро, на которое “налипает” остальное содержимое фрейма.

Стоит отметить, что применительно к данному исследованию нас интересует обратная задача: поиск элементов, которые выступили в роли прототипов и послужили основой для образования анекдотов.

Статистические методы. Когда исследователь имеет в своем распоряжении не только сами фольклорные тексты, но и их источник, а также в многих случаях данные о том, каким образом и сколько раз исполнитель текста обращался к источнику, почему бы не воспользоваться простыми арифметическими действиями (прежде всего – сложением и делением), чтобы выразить гипотетическое влияние прототипа в цифрах. Не только фольклористу, но и вообще любому специалисту в области гуманитарного знания, понятно, что фольклористика выявляет (или должна выявлять) лишь некие тенденции. Для фольклориста совершенно приемлемым является, например, следующее утверждение: в такой-то исторический период большое распространение получили исторические песни. Вопрос о точных подсчетах даже не ставится: мы определяем только тенденцию и ее направление. Методы статического анализа, даже самого простого, здесь практически не применяются, за исключением стиховедения (см. работы Джеймса Бейли), зато в социальной антропологии они используются довольно давно. Еще в 1889 г. зоолог Гэлтон говорил о необходимости применения статистических методов в кросс-культурных исследованиях, но реально они стали применяться с 40-х гг. ХХ в. Выявление зависимостей между синхронными параметрами не только показывает причины связей, но и дает возможность (с некоторыми оговорками) определять диахронический характер таких связей.

Антропология и фольклористика имеют дело не с функциональными зависимостями, когда одному значению Х соответствует строго одно значение Y, хотя бы уже в силу действия такого фактора, как свобода воли, мешающего установлению точной зависимости. Гуманитарные и естественные науки, в отличие от точных наук, заведомо имеют дело с очень сложными живыми объектами. Поэтому при любом подсчете нам, казалось бы, будет мешать фактор зависимости индивидуального поведения от огромного количества причин. Но такой непредсказуемости противостоит детерминация поведения индивида традицией – человеческий коллектив организован таким образом, что индивид склонен подчиняться власти общества. Поэтому точные методы можно применять и для анализа нашего материала, если мы примем за основу, что одному значению Х могут соответствовать более одного значения Y, и при этом одно значение Y имеет большую вероятность, чем другое значение Y.

Статистические методы позволяют обнаружить тенденции, которые трудно заметить "невооруженным взглядом", или выразить в цифрах те зависимости, которые мы чувствуем лишь интуитивно. В данной работе одним из главных статистических инструментов является исследование корреляций. Не вдаваясь в собственно математическую сторону дела, следует сказать следующее: исследование корреляций (т.е. нефункциональных зависимостей) - это исследование связей, которые существуют между разными признаками объекта. Эта зависимость выражается в двух цифрах, первая из которых показывает силу связи между признаками (коэффициент корреляции, например, коэффициент Пирсона). Коэффициент корреляции может быть отрицательным и положительным и принимать значение от нуля до единицы. Если коэффициент равен нулю, корреляции не существует, если он равен единице - признаки связаны жесткими зависимостями: если значение признака 1 равно А, то значение признака 2 обязательно равно Б, исключений нет. Вторая цифра – это показатель статистической значимости, т.е. он указывает на случайный характер корреляции (если величина больше 0,05) или на неслучайный (если величина меньше 0,01). Разумеется, само наличие связи еще не значит, что нам известна направленность этой связи или что является причиной и что следствием. Статистика позволяет придать точный смысл словам "с большой уверенностью можем ожидать". Например, сильная положительная корреляция (0,8) между грамматическим прошедшим временем и анекдотическими сюжетами о Штирлице (этому посвящена первая глава настоящей работы) еще не значит, что все анекдоты о Штирлице будут в прошедшем времени, а все анекдоты в прошедшем времени - анекдоты о Штирлице. Исследование корреляций - это исследование тенденций. Статистические методы нам только предоставляют материал в определенном ракурсе, а за этим следует интерпретация данных, полученных в результате статистической обработки (но эта интерпретация будет базируется на точных цифрах, что немаловажно).

Новизна исследования и степень разработанности проблематики

Исследования теории и истории анекдота, в том числе и советского, в зарубежных исследованиях, в основном англоязычных, исчисляются сотнями (см. обзор литературы); в нашей же научной традиции наберется около трех десятков статей, посвященных анекдотам, однако среди них нет ни одной специальной работы, посвященной феномену кинозависимого анекдота. Исключение составляют четыре работы (из них три пока неизданы): одна написана американцем Сетом Грэхемом (Над Чапаевым издеваться? Путь героя из фольклора в кино и обратно) а вторая и третья – итальянкой Федерикой Визани (Другие поручики Ржевские; Элементарно, Ватсон!); кроме того, автором диссертации опубликована статья о взаимодействии анекдота и порождающих его мультфильмов. Кинозависимые анекдоты существуют с начала 50-х (и количество их постепенно увеличивается), но до недавнего времени они так и оставались неисследованными, хотя изучение таких текстов совершенно необходимо для понимания механизмов функционирования современной городской культуры.

Актуальность исследования

Актуальность исследования заключается в самом изучении механизма возникновения кинозависимых текстов, в отборе материала, который не был в таких объемах введен в научный обиход, в применении новых методов к фольклорному материалу. Работа построена таким образом, чтобы с помощью не только лингвистических методов, но и методов математической статистики можно было верифицировать выдвинутые гипотезы и ввести в область фольклористики статистические методы, позволяющие оперировать большим объемом данных и сопоставлять полученные результаты.

Материал и источники

Для анализа соотношения прототипа и фольклорного текста были выбраны анекдоты о Штирлице. Эти тексты представляют несомненный интерес как с точки зрения лингвистики, так и фольклористики, но почти совершенно не изучены (за исключением одной статьи А.Ф. Белоусова), кроме того, количество текстов АШ в современной традиции достаточно не только для статистических подсчетов, но и проверок промежуточных гипотез на контрольном материале (который тоже существует в живом бытовании, но не совпадает с анализируемым собранием).

Тексты анекдотов автор собирает с 1997 г. Собранный материал был распределен следующим образом: для статической обработки использовался корпус текстов в 515 единиц (далее – корпус 1), представляющий собой тексты, взятые из устных интервью и из Интернета. Для проверки использовались тексты, собранные в результате специальных опросов и интервью (далее – корпус 2). Кроме этого, в качестве контрольного материала для сопоставительного анализа использовались опубликованные тексты анекдотов из эмигрантских изданий 20-30-х и 60-80-х гг.; тексты анекдотов, которые привлекались для сравнения в статистических выборках (100 анекдотов о Чапаеве, 100 – о Винни-Пухе, 100 – о Рабиновиче, 100 – о Вовочке); текст диктора Ефима Копеляна из фильма 1973 г. «Семнадцать мгновений весны» (реж. Т. Лиознова), 12 серий; видеоматериалы фильма «Семнадцать мгновений весны»; выборки «случайных текстов» (диалоги, разговоры и т.д.)

Анекдоты собраны в нередактированном виде с различных сайтов в Интернете. Количество текстов анекдотов по определенной тематике исчисляется тысячами, причем на разных сайтах может находиться множество очень похожих, но не эквивалентных друг другу текстов, что представляется чрезвычайно удобным для проверки гипотез, например: если из 200 вариантов (!), которые нам выдаст поисковая машина, только в 3 случаев в текстах будет сказано вместо Утек бежал - Утек бежала, значит, скорее всего, носители устной традиции обычно используют здесь мужской род.

Конечно, «интернетовские» тексты, строго говоря, не являются устными. Но они в достаточной степени близки устным текстам, чтобы различие между ними для данного исследования счесть не релевантным. Кроме того, почти весь собранный материал представляет собой самозапись, отражающую характер устной речи. Результаты данной работы, особенно в разделах о синтаксической структуре АШ и типах ошибок в каламбурных АШ, наглядно показывают, как «интернетовские» анекдоты наследуют специфические черты устной речи. Кроме того, многократные выборочные сопоставления анекдотов из Интернета и анекдотов из устными интервью показывают их чрезвычайно близкое сходство.

Для статистической обработки данных использовались программы:

SPSS (Superior Performance Software System) 10.0. (1998), которая предназначена для статистического анализа данных (А. Вююль, П. ЦофельSPSS: искусство обработки информации. Анализ статистических данных и установление скрытых закономерностей / Пер. с нем. Под ред. В.Я. Момота. М.-Спб.-Киев: Торгово-издательский дом «Diasoft». 2002. 602 с.).

Word Tabulator 2.2.1 for Windows (автор – С. Логичев). Программа предназначена для анализа текстов в среде Windows 9x/NT/2000/XP и в данной работе использовалась для построения упорядоченного индекса символьных элементов в заданном множестве текстов.

Апробация работы

Результаты данной работы (финальные и промежуточные):

представлены в качестве докладов на конференциях: «Авантекст в фольклоре» (ИВГИ РГГУ, 2000) «Мифология и повседневность» (ИРЛИ РАН, 2001); «Рождение фольклора: 20-30-е годы» (ИВГИ РГГУ, 2002);
использованы в спецкурсе ИФФ РГГУ «Современный городской фольклор: анекдот» (2002);
использованы в комментариях (2,5 а. л.) к сборнику переводных работ известного американского фольклориста Алана Дандеса (Дандес А. Фольклор: семиотика и/или психоанализ. М.: Издат. фирма РАН «Восточная литература». 2003. 280 с.);
опубликованы в ряде научных журналов и тематических сборников; кроме того, представленная работа входит в состав коллективной монографии: А. Архипова, Ф. Визани, С. Грэхем. Анекдот и кино» М.: ОГИ. 2004 (в печати).

Структура работы

Диссертация (общим объемом 7 а. л.) включает в себя предисловие, два обзора литературы (исторический и теоретический), четыре главы (21 иллюстрацию, 2 графика, 23 схемы), и заключение.

Читать далее - http://www.ruthenia.ru/folklore/arhipova6.htm

</span></span>

Сохранено