Под Солнцем Вавилона: Зерно и Глина

Andrey Makarov – Sun-Kissed. Grain & Clay
Sun-Kissed. Grain & Clay
Помните тот Первый Договор? Когда человек и колос, под вавилонским солнцем, склонились друг к другу в ритуале взаимного признания? Глина – первичный субстрат, зерно – капля светила, упавшая в прах и проросшая обещанием. Солнце – единственный свидетель сделки, чья выгода была чистой щедростью, или…
Было время, когда хлеб казался пойманным в глиняную ловушку куском солнца. Пыхтение хлебороба звучало гимном, возносимым к небесам через согнутую спину, экзистенциальным фитнесом перед богами урожая, чьи лики угадывались в игре теней на вспаханной целине. Радость ощущалась простой и плотной, как теплый каравай: солнце впитывалось кожей, земля отдавала запах, а труд имел вкус будущего изобилия.
Теперь мы – акционеры Эпохи сытости. "Хлеба нет? Ешьте пирожные!" – некогда абсурдный окрик, ставший негласной мантрой цивилизации. Сдоба, багеты, круассаны и эклеры выстроились в бесконечные ряды маркетов, заняв львиную долю не только полок, но и тарелок. Даже аскет, морщащийся на булку, – лишь беглец из матрицы калорий, тайно тоскующий, возможно, по тому самому вкусу простоты, закатанному в глазурь многовариантности и приправленному чувством вины.
Изобилие – тихий перфоратор, рассверливающий пьедесталы. Тяжесть мешка зерна растворилась в логистике. Хлеб швыряется с легкостью свайпнувшего уведомление. Алхимия труда хлебороба испарилась, оставив сухой остаток KPI агрохолдинга. Алтарь Деметры? Успешно перепрофилирован под климат-контролируемый склад семян с обновленной прошивкой.
Гудящий хайп "эпидемии избытка" стал фоном, привычным информационным смогом.
Но прислушайтесь: скрип серпа по соломе. Шуршание молитвы, шепчущейся с дождем. Треск огня, жарящего первый в мире "солярий" для теста, где дрожжевой квазар рвался из глиняного чрева, а ячменный солод, наверное, уже шифровал пенящийся интерфейс для вавилонских видений. Это, наверное, не ностальгия по пыли веков. Это, скорее, глубинный сбой симбионта.
Ошибка в коде, прописанная в самой прошивке колоса и в подкорке нашего сытого, но вечно голодного "я". Зерно помнит солнце Вавилона, даже когда его цифровой двойник мелькает в биржевых сводках.
Ирония – в монтаже кадров: золотое зерно, целуемое солнцем на древнем рельефе, и фудшеринг-контейнер, полный багетов с истекшим сроком годности. Ликующий танец с первым снопом и одинокий замер дрожащего счётчика БЖУ в холодном свете фитнес-приложения. Цивилизация выпекает сама себя, забыв вкус того самого Солнечного Зерна
70 руб. - и по широте душевной, на новую музыкальную карту:
TINKOFF 2200 7019 6947 7295
ВТБ 2200 2459 1544 8596
|
</> |