Почему C-400 не решает проблемы

Промедление смерти подобно: зачем Россия не только участвует в женевских переговорах по Сирии, но и сама организует встречи с представителями сирийских повстанцев в Астане?

Казалось бы, такое трудоемкое мероприятие, как встреча воюющих сторон, может состояться лишь несколько раз в год. По факту же обсуждение сирийской проблемы и попытки примирить противников осуществляются почти каждую неделю. Если Москва проводит успешную военную операцию, зачем ей лезть еще и в дипломатическое урегулирование?

Конечно, первая причина - перемирие Асада и повстанцев, создание нового закона страны, контроль за сирийской экономикой. Однако к чему спешка и интенсивность, если можно решать эти вопросы в течение нескольких лет?

Ускорение политического процесса повысит прозрачность военных действий. Будет понятно, кто, за кого и зачем воюет на сирийской земле. Однако несложно заметить, что любые переговоры проходят с огромным трудом, едва достигая хоть каких-нибудь значимых результатов. Но происходит это вовсе не из-за ошибок российской, иранской или турецкой дипломатии. А из-за того, что есть и те, кому затягивание войны в Сирии только на руку.

В какой стране - неограниченный нефтяной бюджет, большие амбиции, поддержка НАТО и толпы религиозных фанатиков? Конечно, в Саудовской Аравии. Как основа суннитского мира на Ближнем Востоке, эта страна спонсировала и будет спонсировать всех, кто готов быть против шиитского Ирана и его друзей, в том числе, алавитской Сирии во главе с Асадом. Сложно понять, против кого нужно воевать и где на самом деле террористы, а где - мирная оппозиция, если эти группы постоянно договариваются, объединяются, распадаются. Сегодня они против друг друга, завтра уже плечом к плечу. Все потому, что финансово-религиозная пропаганда Саудовской Аравии успешно сочетает собственные нефтегазовые интересы с религиозными течениями. За желанием установить на всем Ближнем Востоке суннитский мир успешно скрывая свои ресурсные притязания.

Чем быстрее удастся решить спор между Асадом и оппозицией, тем проще будет отделить радикалов от повстанцев – то есть сделать то самое «размежевание», о котором давно и безрезультативно говорят в США. Если удастся осуществить разделение, будет решен основной сирийский вопрос, и тогда можно будет вплотную приблизиться к главному - уничтожению ИГ и связанным с ним групп. Но поскольку мирное урегулирование с участием Москвы не предполагает, что будут преданы интересы Дамаска, мирное решение между оппозицией и Асадом не выгодно просаудовской/прозападной стороне, так как их интересует либо полное свержение алавитской власти, либо продолжение хаотичной войны. И поэтому саудиты и компания снова продолжают перемешивать группировки для дестабилизации военной и политической ситуации.

Справочно:

"Шиитский полумесяц", который опирается на Иран, Ливан и Ирак, простирается вплоть до восточной части Саудовской Аравии и Кувейта: там проживают значительные шиитские меньшинства, которые беднее остальной части населения, однако активнее в демографическом плане и восприимчивее к революционной пропаганде Тегерана. Кроме того, шиитская ось включает в себя алавитскую Сирию (пока власть в ней принадлежит клану Асадов) и проирански настроенную шиитскую "Хезболлу", которая давно стала настоящим хозяином в Ливане. Популярность "Хезболлы" во многом объясняется широким использованием антиизраильской риторики, цель которой - привлечь на свою сторону арабские массы и заставить их позабыть о том, что шиитско-иранская бомба направлена прежде всего против суннитских монархий. Отсюда и стремление Катара установить контроль (с помощью финансирования) над палестинским движением ХАМАС в секторе Газа, которое долгое время следовало в фарватере "Хезболлы" и получало средства из Ирана.

Алавиты навлекли на себя гнев суннитов, так как неизменно поддерживали светские и националистические партии для борьбы со сторонниками шариата, которые воспринимают их как граждан второго сорта. Шииты составляют большинство в Иране, Ираке, Азербайджане, Ливане и Бахрейне. Кроме того, им (пока что) принадлежит власть в Сирии благодаря алавитам и семье Асада, с которой борется стремящееся взять реванш 70% суннитское большинство. Есть шииты и в Йемене, где суннитские власти считают их всех без разбора мятежниками-сепаратистами.

Главная цель представителей суннитского круга - завоевание (реисламизация) всех мусульманских стран с последующей исламизацией Запада путем финансирования (с благословения до сих пор убежденных в реальности российской угрозы государств НАТО) радикальных исламистских ассоциаций, которые борются против ценностей "неверных" стран и интеграции в их общество мусульманских меньшинств.

Итак, польза дипломатического подхода заключается в том, что для успешного постепенного наступления сирийской армии и российский ВКС на террористов в Сирии, необходимо знать, где на самом деле боевики, а где - местная оппозиция. Кроме того, договоренности с повстанцами увеличат шансы образования единого антитеррористического фронта. А вот сложность переговоров заключается в том, что соглашения, по большому счету, не нужны никому, кроме шиитского и сирийского миров.