Почему больничный горшок называют уткой?
naz_saparova — 17.03.2011Я не люблю болеть. Никак. И симуляция в теплой постельке, чтобы прогулять школу, обошла меня стороной. Чтобы прогулять уроки я не грызла сосульки и не натирала лоб красным перцем, как это делали мои одноклассники. Я вываливала учебники из портфеля, набивала его огромными алмаатинскими ароматными апортами и шла гулять в лес. Мне не приходило в голову специально заболеть, захворать или притвориться, чтобы все вокруг запорхали и начали заталкивать в рот микстуру и апельсины. Может поэтому я почти никогда и не болела?
Почти никогда. Однажды я обожралась немытой черемухой и у меня началась аллергия. Мое лицо распухло и обесцветилось, шея пропала. А через час только руки и ноги помогали опознать во мне человека. Мне сделали укол и я начала с тихим свистом сдуваться, как проколотая шина. Давно это было и с тех пор мой организм стойко боролся со всеми экспериментами над ним. До недавних пор.
Мой друг настороженно прошептал: "От тебя исходит другое излучение".
Строгий доктор просканировал меня своими умными глазами и сказал, что во мне поселились чужие клетки. Почему они возникают, откуда берутся? Одни считают, что это наши родненькие клетки сходят с ума, другие, что это проклятье из космоса на головы человечества за засорение планеты. Чужой поселился во мне и собирался пожирать меня изнутри, лишая сил и жизни. Его клетки уже освоились в моем организме и начали заселяться. Я чувствовала, как они стороят свои дурацкие домики, разбивают грядки с огурцами и заливают фундамент под школу. Этих чужаков предстояло вырезать и уничтожить.
Меня отправили на планету Каширка. Эта планета вся белая, в белом и на белом. Белые стены, полы, форточки и люди. Начинаешь и себя чувствуешь немного взбледнувшим. На Каширку тяжело попасть - очереди на несколько месяцев и километровые списки заболевших. Прибыв туда, я просто застыла в шоке - сколько же много женщин, мужчин и маленьких детей. И запретила всем своим навещать меня. Это не то место, где надо быть.
Я чувствовала себя не уютно. Это был совершенно другой мир - со своей системой, правилами и укладом. Кто главный в больнице? Главврач? Правильно - медсестра. Это королева планеты Каширка. Это она может вломиться в палату в шесть утра, врубить яркий свет и всунуть холодный градусник в нежную подмышку. Это она носится с каталкой, ловя все углы и повороты. Это она грозным птицем восседает на посту и разгадывает сканворд. Это она не говорит, а звонко орет в другой конец коридора: "Рррраааааййаа, пошли пить чай!". Именно от нее зависит твое пребывание в больнице.
Каширка специфическая планета, даже если есть и омс, и квота на 150 тыс - все равно надо вытаскивать свой кошелек с золотыми. Есть даже свой негласный прейскурант: за палату полулюкс на 2 человека, а не на 6, старшей медсестре - 3 тыс; за операцию бригаде хирургов - от 15 тыс; анестезиологу - 5 тыс; послеоперационный уход медсестре - 3 тыс. Все цифры озвучиваются и все о них знают. Можно, конечно, развести дискуссию, что сами пациенты виноваты, давая взятки врачам, о клятве Гиппократа, о морали и маленьких зарплатах медперсонала. Но я скажу просто: хочешь хороший уход - плати.
Довольно бухгалтерии! Давайте о людях. У меня была замечательная соседка по палате Света из Кирова - вылитая Валька из пермских "Реальных пацанов". На нее приходили посмотреть из соседних палат и отделений. И как только Света открывала рот и произносила: "Ну так то, да. Эт самое, не болит вроде то. А чо? У тя болит то де?", зрители начинали аплодировать. В общем с соседкой мне повезло.
Перейдем к самому романтичному - к подготовке к операции. Это была первая операция в моей жизни. И я надеюсь, что последняя. Анализы крови, мочи, ЭКГ, флюорография, биопсия, узи и мое самое любимое - клизма. Величайшее изобретение человечества! Накануне операции в мою жопу накачали столько жидкости, что я лежала и ждала, когда же наконец лопну. Удивительно, сколько в меня поместилось. Побочный эффект - надо быстро бегать до туалета. Мне запретили есть и пить, дали "волшебную" таблетку на ночь.
Утром сделали укол для расслабления мышц, раздели, тугим бинтом перетянули обе ноги, во избежание тромбоза, нацепили стильный чепчик и водрузили на каталку. У меня стучали зубы и дрожали все части тела, я чувствовала, как моя печень скукожилась от страха, почки прятались друг за друга и сердце замерло, в надежде, что его не заметят. Меня вкатили в огромный зал. Положили на стол, попой на холодную металлическую пластинку, прицепили ко мне датчики и вогнали иглу в вену. Я увидела своего анестезиолога. Он чертовски был похож на хью лори. Он что-то мне говорил, накрыл мое лицо прозрачной кислородной маской. Мне кажется я отключилась раньше, чем наркоз подействовал. От страха.
Я жутко боялась наркоза. Насмотревшись ужастиков, я боялась, что никогда не проснусь и мое молодое тело достанется на растерзание бледным студентам-патологоанатомам. На самом деле наркоз оказался очень даже забавной штукой! Меня еще часа 2, после того как я проснулась, плющило, как от хорошего гашиша.
Проснулась в комнате с мониторами и мирным попискиванием моего сердца. Биип - биип - биип. Это была комната послеоперационного просыпания. Все разрезанные и заштопанные лежали в ряд, подключенные к аппаратам, а напротив сидели анестезиологи. Мне было хорошо. Из меня вырезали все чужие клетки.
Два дня я не могла ни ходить, ни есть, меня питали через вену. Из меня торчали проводки, организм восстанавливался, а я почти все время спала. Возле кровати был шнурок сигнала, и медсестра всегда была рядом. Она ставила мне капельницу и меняла мой горшок. Это очень не приятно. Это одна из самых ужасных вещей, что может случиться с человеком - быть не способным подтереть себе задницу. Можно быть не способным к иностранным языкам, к готовке еды, можно быть не способным постоять за себя, но быть не способным самостоятельно посрать - врагу не пожелаю.
А друзьям своим я пожелаю - никогда не болейте. Живите долго! Берегите себя и своих родных...
За окном такая весна! Моя новая весна. Моя новая жизнь. По законам современного жанра, я должна пересмотреть свою жизнь и начать новую - бросить плохие привычки, поверить в Бога, уехать в Африку волонтером. Но нет. Мне нравится моя жизнь. Мне нравится, как я живу. Я все так и оставлю, только буду больше ценить то, что у меня есть сейчас.
|
</> |