Пленных в том бою мы не брали... | О великой Победе и великой войне – из первых рук

    Когда аш танковый батальон под командованием капитана Худородного ворвался в село Калинки, мы узнали, что немцы постреляли почти всех его жителей. Только один старик чудом уцелел, спрятавшись от карателей в картофельной яме под гнилой соломой.

    Он и рассказал, что немцы согнали всех жителей к кладбищу и приказали рыть глубокую траншею, которая и стала для них братской могилой. Потом дед подвел танкистов к подвалу. "Тут тоже стреляли" - сказал он.

  На железной двери висел замок. Капитан сбил его двумя выстрелами из трофейного парабеллума и мы спустились вниз.  Страшная картина предстала перед нашим взором: на сыром полу лежали десять обнаженных трупов молоденьких девчонок. Многие из них уже были объедены крысами. Вдруг мы заметили, что у одной из них в руке было что-то зажато. Это оказалась записка, накатанная трубочкой на огрызок карандаша.

  Комбат медленно прочел ее сначала про себя, а затем и вслух:

  "Передать в Сосенки, Е.Ивановой.

  Дорогая мама! Ты называла меня своим цветочком. Увы, твой цветочек изувечен и растоптан фашистскими сапогами. Вчера всех людей согнали для чего-то копать траншею. А десять старших школьниц, в том числе и меня, затолкали в казарму к пьяным солдатам, как к собакам, на растерзание. Потом нас

полуживых выбросили в этот подвал, в котором мы скорее всего и примем мучительную смерть.

  Милая мамочка! Как мне хочется увидеть тебя, прижаться к твоей груди, выплакаться и умереть. Непременно умереть, потому что я жить уже не могу, я - уже тру, пхотя еще и живой. Все мои светлые мечтания, стремления, знания жестоко и пошло обращены в прах. Мамочка, если отец или брат живы и

все еще воюют, передай им, чтобы они отомстили и за меня, и за всех поруганных наших девчонок. Пусть ничего не жалеют для уничтожения этих извергов рода человеческого! Прощай же навсегда, моя ненаглядная!.."

  После скорбного молчания, длившегося после прочтения этого тяжелого письма, молодой горячий парень из Татарстана, сержант Хайруллин возмущенно воскликнул:

  - Клянусь, мстить фрицам без всякой пощады за наших девчат!

  И вся группа стоявших в подвале танкистов в один голос выдохнула: "Клянемся! Смерть немецким окупантам!"

  Девушек мы похоронили рядом с могилой расстрелянных односельчан. А танковая колонна двинулась дальше, на запад, вступив в новый бой с противником. Пленных в том бою мы не брали..

  Николай ПАНЮШЕВ.