Платон мне друг, но...

Любопытный случай, когда аргумент подрывает тезис, который должен по идее обосновывать.

Тезис: "КАЖДАЯ капля русского национализма – даже самого грубого, животного, да хоть насекомьего – ДРАГОЦЕННА. И это надо поощрять ЛЮБЫМИ средствами, иначе русских съедят... Национальная потенция, национальная сила, бесконечная радостная готовность убить и съесть всех чужаков и «царить самим». Чего у русских даже ТЕНИ нет."

Собственно, да, спорить не с чем. И страшных ужасных "убить и съесть" бояться вовсе не надо, они всего лишь необлагороженная форма "выигрыша" и "вкуса побьеды" плюс шершавый язык плаката для "живя среди людей, не упускать свою выгоду" или, что то же, "выгоды для своих". Если точнее, то всё это превращённая форма сырого и очевидного желания жить (по определению - вечно), отказ от какового желания равносилен суициду.

Аргумент, часть обоснования: "Все народы, кроме русских, нуждаются в том, чтобы их природный, естественный национализм как-то уменьшить, усмирить, ввести в рамки. Потому что они иначе друг друга перегрызут."

Стоп. То есть национализма может быть слишком много вообще, а не чужого? Слишком много "природного, естественного" желания жить? "А вот тут, Иоганн, - послушай друга Фрица - ты должен хотеть немножко умереть, чтобы и все твои родственники, и вообще все немцы тоже чуть-чуть меньше жили и чуть-чуть умерли. И ты, Пьер, - твой приятель Жан тебе говорит - то же самое насчёт французов".

Я так понимаю, что ограничивать национализм одного народа есть дело не его самого, а всех остальных народов, случайно оказавшихся рядом (Жан должен втирать Иоганну, а Фриц Пьеру), а уж как они с этим справятся, история покажет движением границ на различных картах. И получается, что либо

а) автор просит чужаков не напирать слишком уж сильно, либо
б) исходит из презумпции, что и русского национализма когда-нибудь, как-нибудь, в каких-нибудь обстоятельствах может оказаться слишком много, и во имя чего-то разэдакого он, русский национализм - да, тоже должен подлежать ограничению.

Первое, насколько мне известно, обычно не помогает, потому что чужаки себя не стесняют - это не их, а наше дело их стеснять. Второе ограничивает качество идеи ("надо поощрять") количественными соображениями, которые масштабируемы: "а вот теперь этот самый повод к подавлению желания русских жить можно применить здесь и сейчас, потому что вот в этих шести кубометрах с четырёх до пяти часов пополудни желание русских жить превосходит все разумные пределы. Придётся давить".

Кривое вырастет деревце из-за такого подхода. Может быть, намеренно кривое, бонсай. Да там в комментариях уже видно: люди всерьёз считают, что из-за приведённого тезиса надо отречься от одного, вздеть на знамя другое (в "одно" и "другое" подставьте что хотите), "объединиться" (вот про этот фетиш я отпишусь отдельно) и поскакать синхронным галопом к сияющим вершинам.

В худшем случае из этого получатся пауки в банке ("одно" против "другого"), в лучшем - крысиный король, когда значимое количество национального чувства будет служить оправданием к уничтожению незначимого, загрязнённого "неправильными", "посторонними" доктринами.

Собственно, для обоснования [русскому] ценности русского национализма достаточно ценности жизни как таковой, без "всех народов, кроме русских". А аргумент "русским надо урезать национальное чувство потому, что его урезают всякому народу" лжив не из-за какого-то отличия русских от остальных, "полноценных" народов, а сам по себе. Русским нельзя урезать национальное чувство вообще, в принципе, никогда и нипочему. Пальцы тоже резать нельзя. Языки опять же нельзя. И так далее. Вообще русских резать нельзя, ни целиком, ни по частям, во имя чего бы то ни было.

Не знаю насчёт Платона (читал, но не знаю), но Константин А. Крылов мне авторитет, без шуток. Именно поэтому досадно видеть, что жертвой дискуссионных красот пал разумный и правильный тезис.

Спасибо за внимание.

---

А кроме того, я считаю, что Аракчеев должен быть свободен.

---