Питер. Царское село. Екатерининский дворец. Янтарная комната

cand_orel — 19.03.2023

23.06.2022

В прошлый раз у нас  получилось пройти без существенных потерь выставку о Романовых и их пребывании в Царском Селе (https://cand-orel.livejournal.com/2538465.html). 

И замерли в ожидании дальнейшего осмотра возле янтарной шкатулки...

Возникновение Янтарной комнаты овеяно легендами и мифами. Ее замысел приписывали немецкому архитектору и скульптору А. Шлютеру (1664–1714), который, как считалось, спроектировал ее для Литценбурга — пригородной резиденции прусской королевы Софии-Шарлотты. Некоторые авторы утверждали, что янтарные панели так и не были установлены в Берлине и перешли в качестве подарка к российскому императору Петру I неполными, так что собрать их в Санкт-Петербурге сразу не удалось. Вновь обнаруженные документы позволяют пролить свет на историю создания этого уникального произведения искусства.

Курфюрсты Бранденбургские, владевшие Пруссией — европейским центром янтарного промысла — с 1618 года, использовали «золото» Балтийского моря, как издавна именовали янтарь, в качестве материала для драгоценных дипломатических подарков другим князьям. Это дало толчок к стремительному развитию искусства обработки янтаря, одной из вершин которого и стала Янтарная комната. Период ее создания совпадает с общим расцветом немецкого и, в частности, прусского искусства на рубеже XVII и XVIII веков.

Курфюрст Фридрих III (1657–1713), в 1701 году коронованный как король Пруссии Фридрих I, сразу после вступления на престол взялся за перестройку своей столицы, и прежде всего королевской резиденции — комплекса зданий XVI–XVII столетий. Его супруга, королева София-Шарлотта, еще до этого вынашивала планы относительно принадлежавшего ей небольшого летнего дворца Литценбурга, построенного в 1695–1699 годах И.-А. Нерингом и М. Грюнбергом. По замыслу хозяйки, он должен был превратиться в изысканное здание с парковым фасадом по версальскому образцу. В декабре 1701 года проект, представленный архитектором И.-Ф. Эозандером королевской чете, был утвержден, и мастер стал любимым архитектором королевы.

Сегодня известно, что именно Эозандер является автором проекта оформления Янтарного кабинета, долгое время считавшегося созданием Шлютера. Два любимых дворца прусского короля, с которыми связана судьба Янтарной комнаты, — Литценбург (с 1709 — Шарлоттенбург) и Ораниенбург — стали с 1707 года, после ухода Шлютера с поста дворцового зодчего, исключительно сферой деятельности Эозандера.

Первоначально комната с янтарными панелями предназначалась для дворца Литценбург — личной резиденции королевы; к мысли о ней, по всей видимости, королевскую чету подтолкнул не только визит по случаю коронации Фридриха I в Кенигсберг — столицу янтарного промысла, но и преподнесенный ему тогда подарок — две большие янтарные рамы.

Возможно, замысел родился у самой Софии-Шарлотты, отличавшейся широкими познаниями, разносторонними интересами, глубоким пристрастием к искусству и музыке. Проект Янтарного кабинета наверняка должен был исполнить ее любимый зодчий Эозандер, который руководил всеми работами по расширению Литценбургского дворца.

Для реализации амбициозной идеи в сентябре 1701 года был приглашен из Копенгагена резчик по янтарю и слоновой кости Г. Вольфрам. Однако летом 1706 года между ним и Эозандером вспыхнул конфликт: по словам придворного архитектора, Вольфрам работал слишком медленно и не придерживался утвержденного проекта. Датчанина сменили мастера из Данцига (нынешний Гданьск) Э. Шахт и Г. Турау, приступившие к работе над янтарными панелями в 1707 году и в течение шести лет трудившиеся над уникальной отделкой.

В 1709 году, когда София-Шарлотта скончалась, Янтарная комната еще не была завершена, однако Фридрих I остановил работы и принял решение украсить янтарными панелями галерею в другом дворце — Ораниенбурге. Судя по всему, король прекратил строительство в Литценбурге, чтобы сохранить дворец таким, каким он был при жизни его супруги. Стены зала, предназначавшегося для янтарных панелей, украсили дамастом и золотым галуном; Красную дамастовую комнату можно видеть во дворце и сегодня. Именно с тех пор в память о Софии-Шарлотте Литценбург стал называться Шарлоттенбургом.

Тем временем король поручил Эозандеру расширение дворца в Ораниенбурге с устройством Янтарной галереи, превосходящей по размерам предыдущий проект (30 метров длиной). Инвентарная опись Ораниенбургского дворца за 1743 год содержит конкретные сведения о внешнем виде задуманной галереи, а обнаруженный немецкими исследователями рисунок 1700-х годов изображает ее часть, в декоре которой узнаются многие элементы будущей Янтарной комнаты. Однако, несмотря на продолжавшиеся работы, галерея не была завершена до смерти Фридриха I (1713), и в Ораниенбурге янтарные панели также не были установлены.

Еще при жизни Фридриха I готовые панели для Янтарной галереи осмотрел во время одного из своих визитов в Берлин (в 1712 или 1713 году) Петр I. Российский император не скрывал своего восхищения и желания иметь подобное уникальное творение у себя на родине.

Наследник первого прусского короля Фридрих-Вильгельм I (1688–1740, правил с 1713), вошедший в историю как «фельдфебель на троне», ввел строгую дисциплину, ориентированную на практическую пользу, и прекратил все дорогостоящие работы во дворцах отца. Однако восхищение гостей, видевших янтарные панели, побудило его после вступления на престол вмонтировать их в один из кабинетов парадных покоев Берлинского королевского замка. Таков последний и единственный точно подтвержденный эпизод пребывания янтарного чуда в Берлине до отправки в Санкт-Петербург. Ни в Шарлоттенбурге, ни в Ораниенбурге панели не были установлены, хотя в каждом из дворцов для них было отведено специальное помещение.

При встрече Петра I с Фридрихом-Вильгельмом I в ноябре 1716 года в связи с заключением союза между Россией и Пруссией прусский король преподнес российскому императору подарки, среди которых был и Янтарный кабинет. Петр I писал тогда императрице Екатерине: «К(ороль) подарил меня изрядным презентом яхтою, которая в Потсдаме зело убранная, и кабинетом Янтарным, о чем давно желали». Через два года русский император послал Фридриху-Вильгельму ответный подарок — 55 гренадер исполинского роста и собственноручно исполненный кубок из слоновой кости.

Согласно сохранившейся описи, разобранный Янтарный кабинет был доставлен в Санкт-Петербург через Мемель и Ригу в 18 больших и малых ящиках, содержавших наряду с готовыми панелями большое количество ранее не использовавшихся фрагментов. К документам прилагались наставления по поводу того, каким образом следовало распаковать янтарные украшения перед монтажом.

2 июля 1717 года А. Д. Меншиков осмотрел доставленные и распакованные в соответствии с инструкцией панно в Летнем дворце и сообщил царю об их состоянии: «Кабинет янтарный Вашему величеству от короля прусского подаренный я пересматривал и поставлен в ящиках тех, в коих привезен, в большой палате, где собираются гости, в котором гораздо немного или почти мало, чтоб попортилось. Некоторые маленькие штучки повыпадали, однако ж заклеить, а хотя б иных и не было, то можно вновь ставить. Истинно сказать, что самая диковина, которой на свете подобной не видал».

Поскольку нет свидетельств о том, где Петр I велел установить панели и велел ли вообще, все предположения об их использовании в Зимнем дворце беспочвенны. Документально подтверждено, что его дочь, императрица Елизавета Петровна, вскоре после вступления на престол нашла применение драгоценному подарку из Берлина в строившейся для нее новой зимней резиденции — Третьем Зимнем дворце, где в 1743 году и было приказано разместить янтарный убор. Для починки и исправления янтарных деталей пригласили итальянского мастера А. Мартелли. Однако готовых элементов для украшения нового интерьера не хватало, поэтому архитектор Ф.-Б. Растрелли решил поставить в нем зеркальные пилястры и расписать «под янтарь» дополнительные панно. В 1745 году Фридрих II подарил Елизавете Петровне еще одну янтарную раму, исполненную по проекту А. Рейха, в декоре которой использованы аллегории, прославлявшие русскую императрицу.

Собранная в 1746 году Янтарная комната стала служить для официальных приемов, хотя по мере реконструкции Зимнего дворца ее не раз переносили с места на место.

В июле 1755 года Елизавета Петровна приказала Растрелли создать новую Янтарную комнату в Большом Царскосельском дворце. Начальнику канцелярии Императорского кабинета В. Фермору поручили бережно разобрать панели в Зимнем дворце и уложить их в ящики. Из Царского Села была прислана специальная команда, которая вручную перенесла ящики из столицы в загородную резиденцию. Так началась новая, почти двухсотлетняя эпоха славы «восьмого чуда света» в России — на своей второй родине.

Отведенный для Янтарной комнаты зал Большого Царскосельского дворца площадью 96 квадратных метров значительно превышал ее прежние размеры. Растрелли разместил панели симметрично, в среднем ярусе трех стен, разделив их пилястрами с зеркалами и украсив комнату деревянной золоченой резьбой. Для установки панно на стены вновь пригласили мастера Мартелли. Там, где янтаря не хватало, фрагменты стен были затянуты холстом и расписаны «под янтарь» художником И. И. Бельским.

Учитывая хрупкость материала, для комнаты был выделен специальный смотритель, который постоянно выполнял небольшие реставрационные работы. В 1758 году на эту должность был приглашен из Пруссии Ф. Роггенбук, возглавивший работы по созданию новых янтарных изделий в мастерской Царского Села.

В 1763 году императрица Екатерина II издала указ о замене расписных холстов и изготовлении янтарных панелей для нижнего яруса стен. Вместе с Роггенбуком к работе приступили его сын Иоганн, а также ранее приглашенные в Россию К. и Г. Фриде, И. Вельпендорф и их русские ученики. В это время было изготовлено восемь плоских щитов нижнего яруса с наборным рисунком, восемь филенок под пилястры, а также десюдепорт к средней двери и резные детали карниза, в которые включили фрагменты берлинской работы. На эти панели за четыре года ушло 450 килограммов янтаря, и к 1770 году создание Янтарной комнаты было завершено. Комната приобрела свой окончательный вид.

Янтарный убор, занимавший три стены, был расположен в три яруса. Центральный (средний) ярус составили восемь больших вертикальных панно. В четырех из них установили композиции из цветных камней, исполненные в 1750-х годах во Флоренции в технике флорентийской мозаики по эскизам Д. Дзокки и изображавшие аллегории пяти чувств: Зрение, Вкус, Слух, Осязание и Обоняние. В промежутках расположили высокие зеркальные пилястры. Прямоугольные янтарные панно были помещены в нижнем ярусе комнаты. В северо-восточном углу поставили маленький янтарный столик на изящно изогнутой ножке.

Дополнительное убранство комнаты составили наборные комоды русской работы и китайский фарфор. Здесь же, в застекленных витринах, хранилось одно из самых значительных в Европе собраний янтарных изделий XVII–XVIII веков работы немецких, польских и русских мастеров.

Поскольку резкие перепады температуры, печное отопление и сквозняки разрушали янтарь, только в XIX веке трижды проводилась реставрация Янтарной комнаты: в 1833, 1865, 1893–1897 годах. Позднее, в 1933–1935 годах, небольшие реставрационные работы велись скульптором И. Крестовским. На 1941 год была намечена серьезная реставрация памятника.

В первые дни Великой Отечественной войны в Екатерининском дворце началась эвакуация музейных ценностей; из-за хрупкости янтарных панелей решено было их не демонтировать, а произвести консервацию на месте: панно оклеили бумагой, затем марлей, обложили ватой и закрыли деревянными щитами.

Когда в город Пушкин ворвались немецкие части, включавшие специалистов команды «Кунсткомиссион», которая занималась вывозом художественных ценностей, янтарные панно были сняты и отправлены в Кенигсберг. В дарственной книге Кенигсбергского музея под № 200 сохранилась запись о том, что Янтарная комната подарена музею Германским государственным управлением дворцов и садов.

Похищенные янтарные панно и резные позолоченные двери были выставлены в одном из залов Кенигсбергского замка, где находился музей янтаря. Его директор А. Роде в 1944 году писал, что Янтарная комната, вернувшись на свою родину, является лучшим украшением Кенигсберга. Это было последнее место, где демонстрировалась уникальная отделка. В 1944 году, при отступлении немцев, панели снова были разобраны, упакованы в ящики и вывезены в неизвестном направлении. С этого времени следы Янтарной комнаты теряются. Ее поиски пока не дали результатов.

В июле 1979 года Совет Министров РСФСР принял решение о воссоздании янтарных панно, работы над которыми начались в 1983 году по проекту архитектора А. А. Кедринского. Уже через год в Янтарной комнате появился живописный плафон, верхний ярус комнаты, расписанный «под янтарь», и наборный паркет. Участки, занимаемые янтарными панно, временно затянули холстом.

В 1994 году были установлены первые янтарные панели нижнего яруса и угловой столик, воссозданные реставраторами Царскосельской янтарной мастерской. Еще через два года мастера завершили работу над первой флорентийской мозаикой «Зрение». В апреле 2000 года в музей-заповедник вернулись обнаруженные в Германии наборный комод русской работы конца XVIII века и флорентийская мозаика «Осязание и Обоняние», входившие в первоначальное убранство комнаты.

Работа над воссозданием «восьмого чуда света» продолжалась 24 года, и к 300-летнему юбилею Санкт-Петербурга полностью восстановленная легендарная Янтарная комната приняла первых посетителей.

Магия шедевра прусского искусства, овеянного множеством легенд, вызвала к жизни «девятое чудо света» – возрожденную Янтарную комнату, которую мы с благодарностью получили из рук российских мастеров.

Есть несколько версий судьбы Янтарной комнаты, признанных классическими.

Янтарная комната или её часть сгорела 11 апреля 1945 года в подвалах Кёнигсбергского замка. Версию выдвинул директор музея в замке Альфред Роде. Её же принял на веру профессор А. Я. Брюсов, входивший в состав комиссии Комитета по делам искусств и культурно-просветительских учреждений при Совмине РСФСР по поискам похищенных гитлеровцами культурных ценностей, которая работала в Восточной Пруссии летом 1945 года. В направленной в Москву докладной о результатах поисков Брюсов пришёл к выводу, что «по всем данным, Янтарная комната сгорела между 9 и 11 апреля 1945 г., так как некоторые из красноармейцев осматривавших замок 11 апреля, никаких ящиков в большой зале орденского помещения, по их словам, не видели». Однако в его выводе усомнился руководитель другой правительственной комиссии по розыску вывезенных гитлеровцами сокровищ пригородных ленинградских дворцов Анатолий Кучумов — бывший хранитель Янтарной комнаты, хорошо знавший её, в отличие от московского учёного, который комнату никогда не видел. Взяв с собой текст брюсовской докладной с её «пожарным» выводом, Кучумов вместе с завсектором музеев отдела культуры Ленгорсовета С. В. Трончинским весной 1946 года приехал в Кёнигсберг и внимательно изучил Королевский замок и Большой Орденский зал, где якобы сгорела Янтарная комната. Кучумов обнаружил у входа в зал с лестницы три обгоревшие флорентийские мозаики, входившие в состав Янтарной комнаты, однако сделал по поводу этой находки выводы, противоположные версии Роде и Брюсова.

«Во-первых, если мозаики были упакованы вместе с янтарными панно, будучи вделанными в них, ящики не могли по своим габаритам поместиться на той площади (меж двух дверей и окна), где они были найдены. Мозаики лежали сложенными одна на другую, и это отвергает возможность упаковки их вместе с панно, — описывал увиденное Кучумов, — Большие габариты янтарных панно и высокий рельеф янтарных рам, окружающих мозаики, не могли позволить упаковку трёх или четырёх панно в один ящик. Если бы мозаики горели вместе с панно на некоторой высоте от пола, имея между собой прослойку из самих панно (дубовые доски и янтарь) и упаковочного материала, они должны были, падая, рассыпаться на мелкие куски, так как клей-мастика при высокой температуре быстро теряет свои связующие свойства. В действительности рисунок мозаик был найден при раскопке не нарушенным, несмотря на полное разрушение и обесцвечивание камня… Это говорит о том, что здесь находились и сгорели вместе с мебелью графини Кайзерлинг лишь мозаики, упакованные отдельно от янтарных панно. Ведь мозаики укреплялись поверх янтарных панно на крюках, и их легко можно было снять.

Во-вторых, отделка Янтарной комнаты имела 24 пилястры толстого зеркального стекла, обрамлённых деревянной золочёной резьбой. При осмотре гари расплавленного стекла не было обнаружено совсем. Следовательно, зеркальные пилястры находились в другом месте, возможно вместе с Янтарной комнатой, поэтому версия о гибели янтарных панно в данном помещении отпадает».

Кучумов и его помощник С. В. Трончинский сделали вывод: «Приведённые обстоятельства позволяют с полным основанием отвергнуть сообщение Роде о гибели Янтарной комнаты в огне пожара в Орденском зале Кёнигсбергского замка, доверчиво принято за истину профессором Брюсовым. Янтарная комната была сохранена и укрыта в безопасном месте при участии Роде. Выдвинутая им версия… должна была отвлечь внимание комиссии от дальнейших поисков».

Янтарная комната могла быть спрятана в неизвестном бункере в Кёнигсберге или её окрестностях. Среди версионных объектов называются гипотетический бункер на Розенштрассе («бункер Брюсова»), подвалы Штайндаммской кирхи, бывший гараж гестапо на совр. ул. Космической в Калининграде, подвалы пивоварни «Понарт», имение гауляйтера Восточной Пруссии Эриха Коха (Гросс Фридрихсберг, ныне пос. Совхозный в составе Калининграда), подвалы замка Лохштэдт и др. Версии подтверждаются многочисленными очевидцами, якобы видевшими процесс перевозки ящиков с янтарными панелями или даже самими в них участвовавшими.

А мы переходим в Картинный зал...

Парадный зал Большого Царскосельского дворца, получивший свое название благодаря оригинальной отделке — живописным полотнам, размещенным в нем по принципу шпалерной развески, — был создан по проекту Ф. Растрелли в 1750-х годах. Площадь Картинного зала, простирающегося на всю ширину здания, составляет около 180 квадратных метров. В XVIII веке он часто использовался для дипломатических приемов, трапез и музыкальных вечеров, а в ходе Семилетней войны (1756-1763) в нем проходили заседания — «конференции при высочайшем дворе». Летом 1757 года здесь состоялся торжественный прием в связи с доставкой знамен и ключей из завоеванных прусских городов.

Основная часть царскосельской коллекции живописи, представленная в зале, была приобретена по распоряжению императрицы Елизаветы Петровны в 1745-1746 годах в Праге и Гамбурге художником Г.-Х. Гроотом. В нее вошли произведения западноевропейских мастеров XVII — начала XVIII века, в том числе архитектурные композиции Э. де Витте, жанровые сцены А. ван Остаде и Д. Тенирса, пейзажи Я. Бота, натюрморты Я.-Д. де Хема и Я. Фейта, а также картины французских и итальянских художников: аллегории скульптуры и музыки Ж.-М. Натье Младшего, батальные сцены Ж. Куртуа (Бургиньона), композиции на мифологические и библейские сюжеты Л. Джордано, Ж. Бланшара и других.

Особое место в этом собрании занимают две картины П.-Д. Мартена Младшего «Полтавская баталия» и «Битва при Лесной», написанные по заказу Петра I, который хотел сохранить память о славных победах русской армии в Северной войне. Сам император картин не увидел: они прибыли в Россию уже после его смерти.

Несмотря на очевидную художественную ценность, живописная коллекция использовалась в Картинном зале исключительно с декоративной целью. Размещая произведения на стене, архитектор учитывал прежде всего их размеры и колористическое решение: отделенные друг от друга узким золоченым багетом, картины сливаются в единый красочный «ковер».

С общим колоритом стен Картинного зала гармонирует плафон «Олимп» — послевоенная копия плафона Иорданской лестницы Зимнего дворца, исполненного художником Г. Дициани.

Золоченой резьбы в зале немного, но среди всех помещений Парадной анфилады выделяются изяществом его резные двери, решенные как порталы. Дверные проемы обрамляют золоченые кариатиды, а в центре десюдепортов изображена древнеримская богиня мудрости, покровительница ремесел и наук Минерва, опирающаяся на зеркало, которое подносит ей Амур.

В годы Великой Отечественной войны Картинный зал сгорел, однако большинство картин удалось эвакуировать: из 130 полотен сохранилось 114. Для замены 16 погибших композиций в фондах Государственного Эрмитажа, Научно-исследовательского музея Российской Академии художеств и других музеев Санкт-Петербурга были подобраны полотна, близкие по стилю и сюжету.

Воссозданный Картинный зал был открыт для посетителей музея в 1967 году.

Тут мы вынуждены совершить непредвиденную остановку, поскольку закончился свободный объем поста; продолжим в следующем...

Источники информации:

https://tzar.ru/objects/ekaterininsky/antechambers

https://tzar.ru/objects/ekaterininsky/arabesque

https://tzar.ru/objects/ekaterininsky/greathall

https://tzar.ru/objects/ekaterininsky/exposition

https://tzar.ru/objects/permanent_exhibitions/romanovs

https://tzar.ru/objects/ekaterininsky/amberhall

https://tzar.ru/objects/ekaterininsky/portraits

https://tzar.ru/objects/ekaterininsky/greendining

Продолжение следует...

Оставить комментарий

Популярные посты:

albinus

Хитрости во время уборки квартиры, которыми пользуюсь уже годами

booky_moussy

Контрольная точка: Полночь

jalynski

Вечерний моцион до Воробьева 31.7.24

magman67

The Rings of Power Season 2

foto_trip

Бахрейн, быстрый взгляд при транзите

excubitus

На дальней станции сойду

dok_zlo

котновости

uctopuockon_pyc

Утренний глоток поэзии

pilgrim-blog

Ловись, рыбка, пока хвост не отвалился.

• Ранее
• Архив