Петровка, 38 (1980)

В последней четверти авторов губят их собственные догмы: органы зияюще безгрешны; преступность, даже матерая, против них немощна в зародыше, генетически. Попав в оковы, враг юлит, сопливит и сливается без потуг. Преимущество вооруженной и оснащенной Cистемы, проповедующей все хорошее, подавляет настолько, что в сущности не очень-то и объяснимо, откуда вообще берутся в отлаженной повседневности эти кто-то кое-где у нас порой.
Эта советская наковальная супертоннажность касательно темы правоохранителей (безупречный статус, верхняя позиция, менторский тон в общении со смертными) подводит жанр почти повсеместно. Из близкого по времени мне вспоминается единственный удачный пример, где подход упрятан в лукавую бороду — остроумный «Сыщик» (1979) Владимира Фокина, но и в нём при желании можно найти, к чему придраться.
|
</> |