Первые кадры из Осло

katyliery — 11.02.2016 Так как по Каунасу мы вчера прогулялись, опустим часовой перелет. Пора увидеть, каким же меня встретил Осло, что я в этом городе увидела в первую очередь.




Все фото сделаны на телефон, потому что для съемки на камеру не располагала погода. Да и прибыв в новый город, я люблю осмотреться, а потом уже отвлекаться на фотографирование, если, конечно, до него дело доходит.

Не будь то лоукост перелет, прибыла я в аэропорт Oslo Rygge, а это ни много, ни мало, а 70 км от центрального вокзала. Но благо на выходе из аэропорта дежурит автобус - шатл, который по расписанию отвезет в норвежскую столицу. Приготовьте 170 крон на поездку в одну сторону. Это эквивалентно почти 20 евро. Хо-хо, половина цены авиабилета. Но это Норвегия, детка.

Пока автобус везет по идеально ровной дороге, смотрю как в зелени утопает совсем не захудалое село рядом с озером. Еще поразили скалы, камень вдоль дороги, который предусмотритильно обтянули сетками, чтобы на дорогу не падали. Это я не снимала.

02.


Первые проявления, что страна неплохо живет. Эх, какой цвет. На таком выедешь и плевать, насколько серо и дождливо за окном.

03.


Прибыла, в отель заселилась, перекусила, готова к хождению.

04.


Погодка, конечно, так себе. Но я-то знаю, что завтра все изменится, я синоптикам верю.

05.


Не могу сказать, что я Осло себе именно так представляла. Честно, у меня вообще в голове не было никакой картинки. Он такой спокойный оказался, лаконичный.

06.


Нарезав небольшой кружок, отойдя от главной пешеходной улицы Карла Йохана, среди толпы местных и туристов я еще нагуляюсь вдоволь, собственно, как и ранним утром вообще без оных. На подходе к главному собору города.

07.


Оказался цветочный рынок.

08.


Иду дальше, а тут со старинными зданиями соседствует что-то яркое.

09.


В том же скверике есть композиция "сердечная". Как гласит надпись "Greatest of all is love". Находясь в тот момент там, я совершенно не знала, что это сердце значит. Но было как-то не по себе, когда юные и не очень норвежцы, подойдут, постоят молча, и эти привявшие цветы тут. Это теперь я знаю, что это неофициальный памятник жертвам Брейвика. В прошлом году обсуждалось, что по требовании церкви его уберут. Но получив в ответ возмущение общественности, сердце не тронули.

10.


Прогулка по городу продолжается. Подходим к зданию норвежского парламента.

11.


Собрание законодательной власти у норвежцев называется "стортинг". А построили здание 150 лет назад. Говорят, когда устроили конкурс на проект здания, то уже был выбран вариант, когда комиссия, принимавшая решения о строительстве, вне конкурса одобрила проект шведского архитектора Ланглета. Этот стиль называется неороманский. Мне нравится, песочный такой замок.

12.


Северный народ, по ходу, определенно питает особую слабость к монументальности и основательности, ведь мы переместились к зданию ратуши. Фигуры рабочих и крестьян со стороны, которая выходит на набережную. Какими полотнами украшены стены внутри, я уже показывала.

13.


Именно в ратуше проходит вручение нобелевской премии мира.

14.


А рядом дом, что слева на фото, это музей нобелевской премии. Некоторые думают, что церемония проходит именно в нем, но нет. Продолжаем обход территории несмотря на дождь.

15.


Можно долго рассматривать берега Осло-фьорда.

16.


Без какой-то тонировки фото или обработки получаются какие-то особенные краски. Глаз отдыхает.

17.


На том берегу видна стена крепости Акерсхус. Я туда завтра пойду.

18.


А это памятник-фонтан королевской перчатке. Именно ей обязано расположение города. Ранее Осло, то есть в то время он назывался Кристиания, располагался чуть дальше. Но постоянно сгорал на пожарах, приходилось отстраивать заново. Но в 17 веке король Кристиан Четвертый своим волевым решением, а именно указав перчаткой на карту, обозначил место возле фьорда, где и построили город. Вот в память этому предмету гардероба фонтан и построен.

19.


Дождь крепчает, я гуляю.

20.


А это здание оперы. Она словно уходит в воду. Наклонный подъем ведет прямо на крышу. Поход туда откладывается, потому что у меня очень промокли ноги.

21.


На этом этапе стало понятно, что такое положение дел грозит мне простудой. И как на зло я не взяла с собой никакой непромокающей альтернативы. Пришлось срочно бежать по магазинам. А до закрытия их осталось времени не так уж много. Но зато теперь у меня есть простенькие, но непромокаемые черные ботинки с модной толстой белой подошвой. В любую поездку я беру их с собой, потому что мало ли что, я все помню.

Пора бы уже сделать небольшой перекус и короткий отдых, поэтому так как отель недалеко, кроссовки отправились туда сохнуть. А я сухая и довольная сделала завершающий на этот день аккорд, потащилась со штативом туда, где была. Ну а тут результат. К слову, дождь больше с той минуту, как я переобулась, больше не шел.

И напоследок, вот вам занимательный персонаж, на хвосте которого уже покатался, наверное, весь город.

22.


А это, между прочим, символ Осло. Кажется, нелогично: где Норвегия, а где тигры. Но не все так просто, символом этот город наградил норвежский поэт Бьернстьерне Бьернсон, который в своем стихотворении описал битву тигра и лошади, в котором тигр выступал символом города, городского уклада жизни и взглядов, а лошадь - это село, ну собственно, оно и понятно.

К сожалению, я не нашла это произведение в русском переводе. Если кто-то поможет с поисками, буду очень рада. А под спойлером англоязычный вариант. Вроде бы, это он.


So let these songs their story tell
To all who in the Northland dwell,
Since many friends request it.
(That Finland's folk with them belong
In the wide realm of Northern song,
I grateful must attest it.)

I send these songs-and now I find
Most of them have riot what my mind
Has deepest borne and favored:
Some are too hasty, some too brief,
Some, long in stock, have come to grief,
Some with raw youth are flavored.

I lived far more than e'er I sang;
Thought, ire, and mirth unceasing rang
Around me, where I guested;
To be where loud life's battles call
For me was well-nigh more than all
My pen on page arrested.

What's true and strong has growing-room,
And will perhaps eternal bloom,
Without black ink's salvation,
And he will be, who least it planned,
But in life's surging dared to stand,
The best bard for his nation.

I heard once of a Spanish feast:
Within the ring a rustic beast,
A horse, to fight was fated;
In came a tiger from his cage,
Who walked about, his foe to gauge,
And crouching down, then waited.

The people clapped and laughed and cheered,
The tiger sprang, the horse upreared,
But none could see him bleeding;
The tiger tumbling shrinks and backs
Before the horse's rustic whacks,
Lies on his head naught heeding.

Then men and women hooted, hissed,
With glaring eyes and clenchèd fist
Out o'er the balcony bending;
With shouts the tiger's heart they tease,
Their thirst for blood soon to appease,
To onset new him sending.

The people clapped and laughed and cheered
The tiger sprang, the horse upreared;
No blood to see was given,
For fortune held the horse too dear,
To him the tiger could not near,
In flying curves hoof-driven.

To say who won I will not try;
For lo, this rustic horse am I,
And on the conflict's going;-
The city, though, where it occurs,
And where it cheers and laughter stirs,
Is known without my showing.

I fight, but have no hate or spite,
From what I love draw gladness bright,
My right to wrath reserving.
It is my blood, my soul, that goes
In every line of all my blows,
And guides their course unswerving.

But as I stand here now to-day,
Nor grudge nor vengeance can me sway,
To think that foes I'm facing.
So in return some friendship give
To one who for the
cause
would live,
With love the North embracing!

But first my poet-path shall be
With veneration unto
thee
,
Who fill'st the North with wonder;
In wrath thou dawn didst prophesy
Behind the North's dark morning-sky,
That lightnings shook and thunder.

Then, milder, thou, by sea and slope,
The fount of saga, faith, and hope
Mad'st flow for every peasant;-
Now from the snow-years' mountain-side
Thou seest with time's returning tide
Thine own high image present.

To
thee
, then, in whose spring of song
Finland's 'the thousand lakes' belong
And sound their thrilling sorrow:-
Our Northern soul forever heard
Keeps watch and ward in poet's word
'Gainst Eastern millions' morrow.

But when I stand in our own home,
One greets me from the starry dome
With wealth of light and power.
There shines he: HENRIK WERGELAND,
Out over Norway's pallid strand
In memory's clear hour.



Но в поисках я зачиталась другими произведениями Бьернсона, например, стихотворением, посвященным норвежской девушке.

Ты со смущеньем и насмешкой
От этих слов уходишь вдаль, -
Но я люблю тебя, норвежка,
Чья прелесть тоньше, чем вуаль.

Твой взгляд скользит легко и странно,
Как свет луны в полночный час,
И есть ли лес такой туманный,
Где б я не видел этих глаз?

Люблю точеный профиль гордый:
Как яснозвездная зима,
Он чист. И все изгибы фьорда
В загадках твоего ума;

И эти пряди – белокуры,
Обвиты лентой позади,
Как в сказках древности амуры
Трепещут на твоей груди;

Люблю твой гибкий стан в движенье,
Когда за свадебной фатой
Ты прячешь смутное влеченье,
Играя властью озорной;

Твои стопы – дано природой
Переносить им дни твои
Из царства силы и свободы
В обитель долга и любви.

И эти губы – для счастливых
Оберегает их Эрот,
Корабль трофейный при отливах
Моряк удачливый берет.

Люблю! Но вот судьбы насмешка:
Ты не признАешь свой портрет:
Не верит ни одна норвежка
Тому, что говорит поэт!

На этой поэтической ноте, я хотела бы сказать, что рассказы об Осло будут продолжаться в моем блоге. И хотя я знаю, что не один турист был разочарован этим городом, ожидая от него чего-то большего, мне кажется, что кто ищет, тот найдет, а кто умеет видеть, тому город многое откроет.

Хорошего всем четверга!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив