Папа

antigona88 — 21.04.2022 Папа умер 18 апреля.


Госпитализация была назначена на 10 утра во вторник 19 апреля. Поскольку папа сильно ослаб, я договорилась с коммерческой скорой, чтобы они подъехали к нам и доставили папу в онкодиспансер (в зависимости от самочувствия папы — если надо, на носилках). Точно так же можно было договориться, чтобы доставили к вагону. И в Москве наверняка есть соответствующие службы. Справились бы, если бы папа согласился.
Силы таяли стремительно, но болей ещё не было. Вечером, когда я была в магазине, папа позвонил и попросил купить граммов 100 колбасы "вроде краковской" и мороженое-эскимо. Я обрадовалась, что он чего-то захотел, купила и краковскую колбасу, и несколько эскимо. Одно эскимо папа съел, а колбасу сказал положить в холодильник. Потом я собрала вещи папе в больницу. Потом папа уже собирался спать, я выключила свет, мы пожелали друг другу спокойной ночи, ушла к себе в комнату.
Примерно без десяти десять папа позвонил мне (звать из комнаты, наверное, не было сил) и сказал подойти к нему. Я подошла, папа попросил вызвать скорую, чтобы обезболили. Я позвонила. Мне сказали, что сейчас свободных бригад нет, пришлют, когда освободится.
Папа стонал, кричал, потом потерял сознание. Бабушка пыталась дозвониться в скорую снова, но почему-то не попадала, а мне казалось, это ничего не изменит, если бригад нет. Бабушка начала говорить, что он умер, но это было невероятно: даже болей ещё не было, обычно при раке умирают, измученные долгой невыносимой болью, это длительная история. Потрогала пульс на сонной артерии: пульс слабый, но был. Я всё же снова позвонила в скорую, сказала, что папа без сознания. Они ответили, что приоритет вызова повысят, но бригад пока нет. Бабушка причитала, я не знала, что делать. Потом бабушка снова начала говорить, что папа умер, что он холодный. Я уже не смогла нащупать пульс. Начинать сердечно-лёгочную реанимацию? Но я не знаю, как давно прекратился пульс, я даже не уверена, что мне в первый раз не показалось и ещё не поздно. Позвонила в скорую уже не чтобы спросить про бригаду, а чтобы узнать, что мне пока делать. Мне строго сказали ничего не делать и ждать. Возможно, я послушалась зря, и ещё был какой-то шанс реанимировать. Наверное, не надо было звонить, надо было хотя бы нажимать на грудь. Я растерялась. И мне казалось одинаково вероятным как то, что мне показалось, когда я нащупала пульс в прошлый раз, так и то, что я не нащупала сейчас. Не может же человек умереть, когда лечить только собирались, если он ещё в пятницу был у врача и госпитализацию спокойно назначили на вторник. У него даже болей до этого вечера не было. Даже скорее второй раз показалось, а нажимать на грудь, когда сердце бьётся, тем более нельзя.
Скорая приехала около одиннадцати часов вечера. Они могли только зафиксировать смерть. Реанимировать смысла не было, с момента смерти прошло явно не несколько минут.
Самой бригаде спасибо. Ужасно, что они приехали так поздно, но это вина оптимизаторов, а не бригады. Вина тех, кто довёл до того, что мест в диспансере нет и свободных бригад скорой нет. Сотрудники скорой отнеслись человечно, я ощущала их сочувствие, хотя о чём-то личном мы не говорили. Они спросили, кто с утра пойдёт за свидетельством о смерти в поликлинику. Я ответила, что я. Мне дали составленный протокол с освидетельствованием смерти, сказали, что с утра нужно будет пойти с ним в поликлинику, вместо него должны дать свидетельство о смерти; сказали, что сейчас приедет полиция, это формальность, так всегда бывает, если человек умер дома. Перед самым уходом предупредили, что сейчас, скорее всего, подтянутся ритуальные агенты: неизвестно, кто сливает информацию, но это происходит и нужно быть готовыми. Спасибо и за участие в целом, и за предупреждение: оно не было лишним.
К полуночи (примерно) приехали полицейские, а минуты через три явился и ритуальный агент, настаивал, что он представитель морга, официальное лицо, и якобы информация к ним поступает централизованно. Уходить не хотел.
В полиции попросили привести двух соседей, бабушка стучала (я там давно не живу, так что тут лучше было действовать бабушке), но ночью никто не открывал. Агент вызвался быть свидетелем. Полицейские посмотрели протокол скорой, бегло окинули взглядом комнату, где лежал папа, и попросили рассказать, как всё было. Я рассказала. Мне дали прочитать протокол. В протоколе описали в целом верно, но не указали, что лечение так и не было начато. Я попросила написать. Мне ответили, что это не важно, но если я настаиваю, они впишут. Я подтвердила, что настаиваю. Они вписали, попросили написать "С моих слов записано верно" и расписаться. После сказали сфотографировать их протокол, а когда в поликлинике дадут свидетельство о смерти, занести им один экземпляр или, если дадут только один экземпляр, сделать для них ксерокопию. На этом мы распрощались. А вот агент уходить не хотел. Всучил свою визитную карточку (я взяла, сказав, что это хорошее доказательство для прокуратуры; его это не смутило). Ушёл только после того, как я сказала, что снова вызову полицию, да и то уходил медленно и неохотно, на ходу продолжая говорить, что он официальный представитель морга, привезут всё равно к ним. На визитке, кстати, значится "ВМК. Военно-мемориальная компания". Хоть бы легенду правдоподобную придумал, лицо ты официальное.

Утром мы с тётей пошли в поликлинику. Врач посмотрела протокол скорой, фотографию протокола из полиции, папину карточку и выписки и сказала, что вскрытие нужно. Я с ней абсолютно согласна: ничего уже не изменишь, но мне хотелось понять, почему папа умер так внезапно, можно ли было это предвидеть. Возможно, я потому и могла (и могу) держаться спокойно, что до сих пор происходящее кажется мне неправдоподобным. А может, способность чувствовать после очередной потери просто вырубило. Невыносимо было, когда папа мучился, а я не могла ему помочь, а с приезда скорой я за всем наблюдала словно со стороны и до сих пор это кажется чем-то не вполне реальным. Если после маминой смерти я не замечала ничего, то в этот раз, наоборот, обращала внимание на всё, как будто ещё можно что-то понять и исправить. В общем, я надеялась на вскрытие и хорошо, что настаивать не пришлось. Единственным правдоподобным объяснением смерти от первого болевого приступа мне кажется инфаркт.
Врач объяснила, что нам надо пойти в полицию с протоколом скорой, а она сама им позвонит и сообщит. После приедет бригада из морга, заберёт папу. Потом нам надо будет узнать, когда его можно забрать, получить протокол из морга, поехать с ним в загс и получить уже официальное свидетельство о смерти. Говорила мягко, повторяла, когда переспрашивали. На прощание выразила сочувствие.
В полиции всё было как-то смутно и непонятно, но тоже недолго. Потом ждали бригаду из морга. С ними была женщина. На прощание она спросила, есть ли у нас ритуальный агент и не нужна ли её помощь. Она не лезла в первые часы после смерти, не настаивала, не напирала, поэтому мне показалось, что лучше принять её помощь: сил искать ещё кого-то не было. Тётя тоже так решила. Эта женщина, Лариса, действительно понятно всё объясняла, учитывала наши пожелания и организовала так, что нам осталось не так много забот: собрать документы, чтобы можно было похоронить на нашем участке (свидетельство о браке папы и мамы и папино свидетельство о рождении я ночью нашла, так что оставалось найти только мамино и дедушкино свидетельство о смерти), и на следующий день показать на кладбище наш участок. Это взяла на себя тётя. Всё остальное организовывает Лариса.

Прощание с папой сегодня в 11:00 в церкви Михаила Архангела напротив школы №10 в районе ЛТЗ. В этой школе учились и папа, и тётя, и я. Раньше примерно на месте церкви был сквер с деревянными фигурами, где 18 сентября 1988 года родители дурачились, фотографировались и возили коляску со мной. Оттуда повезут на кладбище.

В справке из морга написали, что причина смерти — раковая кахексия. Всё же не инфаркт, не незамеченная ранее аневризма аорты. Кахексия. Ещё в марте папа был более-менее физически активен, в апреле слабость стала крайне выражена, врач видел это, но на госпитализацию не направил, никаких рекомендаций по организации питания (хотя бы парентерального) не дал, не посоветовал обратиться куда-то ещё, где помогут быстрее. Когда папа сказал, что я настаиваю на лечении в Москве, ответил: "Нечего вам там делать". В 15:20 мы должны были попасть на приём. Врач заметил бы, что папе требуется неотложная помощь, и что-то ещё можно было бы сделать. Но мы не попали на приём. Врач Липецкого областного онкодиспансера Олег Пестряков сказал, что там нечего делать, и спокойно выжидал, пока папа умрёт. Это уже не медицинская ошибка, не какая-то незамеченная деталь, неверно истолкованный симптом, неправильное сочетание лекарств. Это осознанное отношение: убеждение, что не за каждую жизнь надо бороться, не с нашим свиным рылом получать нормальную медицинскую помощь.
В первую очередь виновата я. Не узнала раньше, что в Институт онкологии можно записаться без долгих сборов. Не смогла уговорить папу. Не смогла убедить липецких врачей, что папа заслуживает, чтобы за его жизнь боролись (как и в 2013 году не смогла убедить, что нужно лечить маму). Не завела достаточных связей, чтобы повлиять на липецких врачей или добиться официального направления в нормальный онкоцентр. Не заработала достаточно денег, чтобы вовсе не зависеть от ОМС и направляться прямиком в Ильинскую больницу.
Но я, человек без медицинского образования, никак не могла организовать парентеральное питание. Питание для истощённых больных я в аптеке покупала, папе оно не понравилось, сказал больше не привозить. А любые капельницы и иные виды парентерального питания может назначить только лечащий врач, иначе велик риск навредить. Я понимала, что в Липецке могут назначить неправильное лечение, могут упустить срок, когда лечение эффективно, но я не представляла, что могут не начать лечить до самой смерти. Его ещё не начали лечить. То есть не только не сделали всё возможное, но и вообще ничего не сделали.
Основная вина на мне. Но есть вина и тех, кто рассказывал сказки про "хорошую онкологию в Липецке". И тех, из-за кого лечение не начинали вовсе. И лично врача, наблюдающего, как болезнь неуклонно прогрессирует, но отсоветовавшего воспользоваться шансом на жизнь.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив