Памяти убитых на Каширском шоссе. Маленькая звезда по имени Валька
kushanashvili_o — 14.09.2010
Много лет назад в дом моих друзей вошло без стука кладбищенское слово «цитомегаловирус». Гадость, уничтожающая мозговые клетки. Маленький Валька отказывался отсасывать молоко, лежал неподвижно. Мои друзья не давали Вальке умирать, не давали ему лежать неподвижно, тормошили его, разговаривали с ним. Это нужно было делать день напролет, чтобы не пораженные клетки активизировались и приняли на себя функции пораженных.
Мои друзья тщательно сопротивлялись надвигающейся летальности, когда уже эскулапы прекратили сопротивление. День, когда Валька, не заметив, что его перестали поддерживать за локти, начал подпрыгивать сам на старой раскладушке как на батуте, произнеся трудное полуслово «пры», стал красным днем календаря в доме моих друзей. В отличие от меня чистых помыслами людей, за время лечения резко состарившихся и враз, в секунду помолодевших.
Мы соорудили застолье, и я, начисто лишенный задатков скромняги, сам себя назначил трибуном, и мы пили за здравие красивого малыша с уже полусмышлеными глазками. Семейка обрела счастье, и время проходило среди веселых разговоров про будущность (планировались: саксофон, группа «Непоседы», хоккей, теннис, фигурное катание) и лакомых трапез, к чему неизменно и с дорогой душой подключался я.
Обсуждение исполинских планов будущий исполин комментировал смехом и заразительной фонетической игрой. И эта живая, поделенная на милые мелочи жизнь с посиделками на дачной веранде, с мультиками и книжками про пиратов, с ежедневно поднимающейся, как перископ, над боковой стенкой кроватки головка Вальки с шалой рожицей казались им каким-то книжным, киношным, не всамделишным раем…
Ровно 11 лет назад взорвали дом на Каширке. В доме были люди, среди людей Валька и его двоюродная сестра. Мы с родителями Вальки встречали Новый год в Сочи. В 3 утра вышли на набережную, над морем, над Сочи горели звезды, как лампочки, струящие не пышный, но ровный свет.
Мы молча смотрели на звезды, стояли под этим светом, и я точно
знал, не оборачиваясь на его родителей, а они на меня, потому что
все плакали, что это Валька, его сестра и много хороших людей,
взявшись за руки, светят нам, и этот свет, не пышный, но ровный,
самый дорогой подарок нам от тех, кто обернулся не
дымом, но звездой.