Отрывок из «Воспоминаний о Кавказе и Грузии, 1832»
flana_dee — 11.10.2010
Я уже заметил, что тифлисское общество делилось по платью на два
лагеря. В 1832 году не более четырех или пяти первоклассных
грузинских фамилий одели своих дочерей в модное французское платье
и дали им оттенок европейского воспитания. Сами Грузины хранили
национальный костюм, меняя его только на русский мундир, когда
поступали в военную службу. Фраком и безобразною круглою шляпою они
пренебрегали, как снадобьем решительно не соответствующем военной
жизни, на которую в то время были обречены все Кавказцы.
В этом случае Грузины,
полагаю, поступали по законам вкуса и здравого смысла. Чуха с
откидными рукавами, украшенная галуном, цветные шаровары, высокие,
нечерненые сапоги и персидская баранья шапка лучше шли к ружью за
спиной и к сабле при бедре чем цилиндр и пальто, хотя бы самаго
вычурнаго покроя. Грузинки средняго сословия, все без изъятия, и
многие из высшаго круга предпочитали народное платье, делая
отступление касательно одной обуви. Женщины народного класса
обували босую ногу в желтые сафьянные носки - месты, сверх которых
одевали для улицы туфли на высоких каблуках. В купеческих и в
дворянских семействах первый шаг к цивилизации и сближению с
Русскими начинался у прекраснаго пола с ног, на которыя в таком
случае надевались чулки и башмаки. За переменой обуви неминуемо
следовало изучение французской кадрили и русскаго языка, на чем,
бывало, и останавливалась цивилизционная реформа. Грузинка,
вступившая этим путем на поприще модных затей, заменяла чадру
мантильей, сохраняя впрочем все остальные части стариннаго убора:
тавсакрави, вуаль, гулиспири и платы прежнего покроя. И
хорошо она делала не разставаясь без нужды с национальным платьем:
на хорошенькой женщине оно красоваось не хуже французскаго, не
подлежало моде и, поэтому, при всей нарядности своей, отцам и
мужьям обходилось гораздо дешевле. Длинный остромысый лиф и без
корсета ловко охватывал талию Грузинки, не стесняя ея натуральной
гибкости; длинная и широкая юпка живописно застилала формы
достойныя резца; широкий пояс, с концами опущенными спереди до
земли, обвивал тонкий стан. Спина и плечи были закрыты, но
вырезанный ниже груди лиф совершенно бы ее обнажил, еслиб она не
прикрывалась полосой шелковой материи, другаго цвета, нежели платы,
носившей название "гулиспири" - "покров сердца". Щекотливая
стыдливость некоторых наших дам не находила примирительного
оправдания для этой части грузинскаго женскаго костюма,
недостаточно прикрывавшего проявление форм, которыя, по мнению их,
надлежало тщательно скрывать. Позволяю себе в этом случае
вступиться за Грузинок и за их вполне стыдливое гулиспири,
грешившее против скромности отнюдь не более каждаго, французской
моды бальнаго платья. Головной убор у Грузинок, "тавсакрави",
признаться, мне не нравился. Узкая матерчатая повязка, надвинутая
на самыя брови, некрасивым образом закрывала лоб; зато легкий
газовый вуаль и распущенные по плечам прекрасные волосы,
заплетенные во множество тонких кос, служили украшением,
довершавшим общую гармонию наряда. В холодное время Грузинки
надевали сверх ярко-цветнаго платья "катэби", шубку из краснаго или
зеленаго бархата,с откидными рукавами, вышитую спереди золотом,
жемчугом, а иногда и цветными каменьями. Чадрой, про которую я
говорил уже не раз, называлось белое полотняное покрывало, без
которого Грузинка, в прежнее время, не смела выйти на улицу.
Она накидывала его на голову и окутывала им стан, оставляя
встречному любоваться одними глазами да узкою маленькою ручкой,
придерживавшею чадру на высоте алых губок.
К описанию грузанскаго женскаго костюма мне остается прибавить, что
я под этим нарядом, выключая старух, почти не встречал положительно
дурных женщин. Жаль, что красота их так скоротечна: расцветая в
двенадцать лет, в тридцать Грузинка уже делается старушкой.
Но в этом отношении встречались замечательные исключения: стоит
только вспомнить графиню Симоныч, Марью Ивановну, Нину
Александровну, княгиню Ману и Туманову.
Федор Федорович Торнау
(1810-1890)
Отрывок из «Воспоминаний о Кавказе и Грузии, 1832» , опубликованный
в "Русском Вестнике" за 1869 год